О бедном мажоре замолвите слово - Виталий Сергеевич Останин

— А-а-а, сука! Ты мне палец сломал! — взлетел к потолку вопль.

— Паш, ты совсем дебил или прикидываешься? — полюбопытствовал, не выпуская его из захвата спросил. — Опыт учитывать способен или нет? Учиться на своих ошибках? Не, серьезно! Каков шанс на то, что выгорит в этот раз, если не получилось в прошлый?

— А-а-а!

— Да не ори ты! Пошли на кухню, покажешь, где у тебя лед найти можно.

И вот так, не разрывая связки, мы прошествовали к холодильнику. Где я вручил Чашникову пакет с замороженной фасолью, после чего усадил получившего производственную травму аристо за стол.

Тот расположился на самом краешке, глядя на меня волком и в полной готовности вскочить и убежать. Куда? К папке, что ли?

С этой карты я и зашел.

— Ты все, осознал? Кидаться не будешь? Ну и хорошо. Давай тогда сразу проговорим, чтобы тебе было все предельно ясно. Да не скули ты, не девка! Так вот как у нас дела обстоят, Паша. Ты своими действиями дал Шуваловым повод к войне. Покушение на убийство представителя рода с привлечением наемника. Что само по себе довольно позорно, но мы тут не о потере лица говорим, правда? А о войне. В каких бы я отношениях с отцом не был сейчас, за угрозу своей крови он сотрет весь род Чашниковых в порошок. Подключит Эдикт Равных и сделает это, если узнает о твоем поступке. Заметь, никто ему ничего не скажет даже, так как будет он в своем праве. Даже император только побухтит потом, но и то не всерьез. Осознал? Кивни, если так. Вот, вижу что мозги включились.

Я сделал паузу, давая страху окончательно завладеть разумом парня. После чего продолжил:

— Но тебе повезло. Ты даже не представляешь, как. Знаешь почему? Ну, Паш, спроси!

— Почему, — послушно промямлил поверженный противник. Причем, без всяких вопросительных интонаций.

Эх, блин! Неинтересно с ним!

— А потому, Пашенька, что я добрый человек. Зря морщишься, это правда! И поэтому готов закрыть глаза на твою ошибку молодости. Точнее, уже на целых три ошибки, если считать сегодняшнюю попытку нападения с помощью магии. Но не бесплатно, разумеется.

— Деньги? — немного оживился тот.

— И деньги тоже, — с доброй улыбкой кивнул я. — Но не в них счастье. Главное, Пашенька, что ты должен сделать, это сдать мне наемника. Это личное, понимаешь? Он руку на меня поднял. Я теперь спать спокойно не смогу.

— Я не знаю…

— Так, стоп! Стоп-стоп-стоп! Прежде, чем ты продолжишь, я тебе еще раз напомню основные тезисы нашего разговора. Война с Шуваловыми. Тотальный геноцид Чашниковых. Смерть, воронье, забвение. Как, заработала память, а?

— Но я правда не знаю, как на него выйти! — чуть не плача взмолился молодой аристократ. — Я через посредника действовал! Честное слово!

Умилительно, просто ми-ми-ми! Честное слово! Какими же все-таки искренними и открытыми к общению становятся люди, стоит их заднице оказаться рядом с открытым огнем! А если перед этим еще и палец сломать!

— Верю, Паша! Вот теперь — верю. Давай посредника!

— Фриц его зовут! — зачастил Чашников. — То есть Егор, Мюллеров Егор! Он из обрусевших немцев, вот и прилипло прозвище. Он иногда для меня дела кое-какие делал. Ему и сказал про тебя, попросил решить вопрос. Он сказал сколько это будет стоить, а дальше уже сам занимался.

— И ты деньги обратно не потребовал, когда ничего не вышло? — изумился я. — Не похоже на тебя, Паша! Ты же крохобор!

— Фриц сказал, что наемник разозлился. Мол, его подставили, не дали всю информацию о цели. И потребовал в три раза больше, если я хочу, чтобы дело было закончено.

— В три раза? — протянул я. — Ты посмотри какие люди пошли жадные и бесчестные, а! Ты возмущен? Я вот возмущен! И чего?

— Чего? — не понял Чашников.

— Дал, говорю, денег ему на продолжение? Или зажал, как обычно?

— Нет, не дал.

— Крохобор! — припечатал я его. — Врагов нужно добивать, Паша. А то они встанут и вернуться мстить. Вот как я.

Тот посопел, посопел, и вдруг выдал.

— Значит, ты и меня… добьешь теперь?

— С чего бы? — подобный вывод даже сбил меня с толку.

— Ну ты сам же сказал…

— Так я про врагов говорил, Паша. Про врагов! А ты на это гордое звание не тянешь совершенно. Какой ты враг? Так, недоразумение, — обиделся, судя по лицу. Странный! То боится, что его убьют, то расстраивается, что этого делать не будут. — Ладно, вернемся к Фрицу. Пиши его телефон и альтернативные способы его найти. Где тусит, на чем ездит и вот это все.

— Рука…

— У тебя их две. Левой пиши.

Чашников достал из кармана телефон, неуклюже потыкал в экран, после чего повернул его ко мне.

— Вот. Это контакт Фрица.

— А остальное?

Через пару минут я уже знал о «решале» Чашникова все. Ну или многое. Что любит, где живет, как проводит время. Оказалось — гены, что ли? — он большой поклонник пива и жареных колбасок. И по этой причине частенько зависает в одном байкерском баре. Располагался он в спальном районе, и сейчас, скорее всего, Фриц находился там. Что значило — мне опять придется тащится к черту на кулички, чтобы поговорить с человеком, который, возможно, ничем не сможет помочь.

— Ладно, с этим закончили, — я потрепал Павла по плечу. — Молодец. Теперь вернемся к финансовому вопросу. С тебя два миллиона четыреста тысяч рублей.

В этот момент, кажется, он даже про боль в сломанном пальце забыл. Вскинулся, глаза горят, рот кривится. Говорил же — крохобор!

— За что?

— За Родину, Паша. Ты считать умеешь? Шесть сотен ты заплатил за нападение на меня. Еще миллион восемьсот хотел отдать за окончательное решение вопроса. Что значит не хотел? Хотел, но зажал. Вот у нас и выходит два четыреста.

— Но у меня нет столько денег!

— Ой, не гони! — отмахнулся я. — Поскреби по сусекам, помети по амбарам. Короче, реши вопрос. Сегодня до полуночи. Вот цифры — переведешь сюда.

С этими словами я встал и пошел к выходу. Сутки не резиновые, а мне еще нужно на окраину сгонять, да и поспать тоже не помешает. В том,