Семинарист - протоиерей Александр Акулов

взглядами и почему-то улыбнулись. Матушка не могла нарадоваться, что есть такие врачи, которые не только умеют лечить, но и молиться за больного, и за умершего на его руках. И ей сразу стало легко на душе.

Чего нельзя было сказать о Сане, который сидел на скамейке в монастырском дворе с перевязанной левой рукой, и пистолетом в правой. Он не мог знать, что его отец уже умер, и поэтому молился, как за живого, прося у Бога его выздоровления. То же делали и сёстры, собравшись в церкви на молебен о здравии Игоря и всех его родных. Но Саня, в отличие от мамы, даже не сомневался, что они правильно поступили, что вытащили отца из той жизни. Пусть даже на несколько дней, но это был абсолютно правильный и осознанный поступок, если даже отец сегодня не выживет. Лучше так умереть, чем дальше жить вором и преступником. В таком положении Саню и застали его коллеги и полицейские. Он спокойно отдал пистолет и рассказал, как всё было, утаив лишь то, что в снайпера стрелял Петя, и что в деле был ещё священник. Ответственность за убийство снайпера Саня взял на себя и показал, как всё это произошло. Первые протоколы подписали уже через полчаса, и Саня попросил, чтобы его срочно отвезли в ту же больницу, куда повезли отца с мамой.

Туда же собрался и отец Андрей, взяв с собой требник и запасные дары. Он всё-таки не стал ждать результата обследования и решил не тратить время, а сразу взял с собой всё необходимое для Причастия. В больнице всегда есть, кого причащать, и если уж не Игоря Михайловича, то кому-то он всё равно поможет. По дороге священник заехал к Сане домой и забрал Нину с сыном, как его попросил в последний момент сделать Саня, чтобы показать внука деду. Батюшка в первый раз видел сына друга, и он до сих пор не верил, что Саня оказался таким верным и любящим мужем, а теперь ещё и счастливым отцом. Столько лет ожиданий, а главное – он всё простил Нине. Кто бы так ещё мог поступить! Молодец, Саня, не прекращал восхищаться другом отец Андрей, посматривая в салонное зеркало на слегка испуганных Нину и сына, сидящих на заднем диване машины, крепко обнявшись после долгой разлуки.

Первым приехал священник с семьёй Сани, и уже в холле больницы они поняли, что произошло. Матушка Анастасия стояла с врачом и о чём-то тихо разговаривала, вытирая слёзы. И почему-то именно эти слёзы говорили отцу Андрею, что Игорь Михайлович умер. Матушка их сразу увидела и даже не знала, как поначалу реагировать на появление невестки с внуком. Она даже на какую-то секунду забыла про смерть мужа и не могла оторвать глаз от своего взрослого внука. Ей трудно было сразу понять, как может соединяться в одно и то же время смерть и такая радостная встреча. Они медленно, словно чего-то боясь, подошли друг к другу и первое, что сказала матушка, было признание о смерти Игоря Михайловича двадцать минут назад. Батюшка спросил, где сейчас находится тело и отпросился у матушки почитать «Последование по исходе души от тела». Они решили, что внуку пока не следует видеть деда.

И, наконец-то они обнялись. Внук крепко обхватил бабушку, а Нина просто положила голову на плечо матушки. Они не могли ничего говорить, а только тихонько всхлипывали от самопроизвольных слёз.

Такими их застал Саня, который стремительными шагами просто ворвался в больницу. Он не сразу понял, что произошло. По поведению своей семьи можно было понять всё, что угодно: и смерть, и жизнь. Не понятно было, от чего они все вместе плачут и при этом улыбаются. Но когда он подошёл поближе, то матушка сразу сказала, что его отец умер ещё в машине «скорой» и добавила:

– Он нас поблагодарил за то, что мы с тобой его оттуда вытащили.

И Саня тут же заплакал вместе с ними. При чём так громко, как будто он долго держал в себе эти эмоции и не давал им волю. А тут так всё закончилось неожиданно и быстро, что оставалась лишь горечь и даже некоторая жалость к себе. К нему подошёл врач и, показав на окровавленные бинты, попросил пройти с ним на перевязку.

– Иди, сын, – попросила матушка. – Ты нам нужен живой и здоровый.

Жена кивнула в знак согласия, а сын подмигнул отцу, чтобы тот не сопротивлялся.

– А где отец Андрей? – уже на ходу спросил Саня.

– У твоего отца читает молитвы, – спокойно ответила матушка. – И ты иди к ним после перевязки. Помолись вместе с батюшкой о упокоении отца…

16

Отпевание и похороны прошли, как и положено, на третий день. Собрались все герои нашей истории и даже пришли Петя с Татьяной. Пётр рассказал Тане всю правду о себе и о своих последних поступках. Причём, всё это он излагал в присутствии отца Андрея. На этом настояла Татьяна, боясь принять неправильное решение, примерно предполагая, о чём будет идти речь, потому что догадывалась о деятельности Пети ещё при первом знакомстве. Но это её не отпугнуло, а наоборот, подвигло на борьбу за душу Петра. Сложнее всех было прийти на похороны Вадиму, который только после смерти узнал, чьи деньги он хотел украсть и фактически это сделал, и что именно этим человеком оказался покойный Игорь. Ему было и стыдно, и очень жалко, что он не успел извиниться и поговорить на эту тему с Игорем, чтобы оправдаться. Саня попытался ему объяснить, что те деньги не заслуживают сожаления, а Игорь тогда был отъявленным бандитом, готовым просто избавиться от Вадима, если бы того нашли без денег. C помощью Лены всё-таки удалось погасить истерику Вадима, и все собрались в доме Игоря Михайловича, который на ту минуту уже принадлежал отцу Андрею.

Матушка долго ходила по дому, восхищаясь его размерами вместе с шикарной обстановкой и одновременно понимая, что вряд ли они будут здесь жить. Она была уверена, что отец Андрей придумает что-нибудь с использованием этого дома по другому назначению. Хотя ей очень хотелось бы пожить в таком доме, да и детям здесь очень понравилось. Они бегали по саду и не могли нарадоваться простору и красоте, которая их окружала. Но, наконец-то был накрыт стол, и все гости собрались на поминальный ужин… Помолившись и помянув Игоря по православной традиции, гости стали по очереди говорить какие-то слова, но всё это выглядело не совсем организованно и содержательно. Первым поднял фужер отец Андрей, сказал пару слов и попросил, чтобы каждый сидящий за столом по мере сил