Алмазы для Золушки - Корецкий Данил Аркадьевич

– Я соберусь за десять минут, – также не здороваясь, ответила она. – Подождите меня на крыльце.

Через четверть часа машина с зашторенными окнами выехала за ворота базы.

Звонок от агента означал, что он будет ждать на следующий день в 16 часов в условленном месте. Встреча происходила в небольшом мотеле на въезде в Париж по северо-западному шоссе. Мотель принадлежал DRM и использовался для конспиративных контактов.

Трое офицеров в штатском изучили обстановку вокруг него и внутри, а когда убедились, что засады или иной опасности не имеется, Сьюзен прошла в комнату № 7, где уже находился Самуэль.

Они обменялись приветствиями, и агент положил на стол, рядом с ноутбуком, небольшую красную флешку. Надев наушники, Сьюзен внимательно прослушала разговор в «Райской кухне».

– Молодец, Сэм! – широко улыбнулась она.

Информация действительно представляла немалый интерес.

– Я заплатил сто тысяч.

– Мы переведем на твой счет сто пятьдесят, – кивнула она.

– Насколько я понимаю, это стоит гораздо дороже.

– Да. Цена этой информации – жизнь!

Самуэль усмехнулся.

– Что ж, пятьдесят тысяч, плюс жизнь – совсем неплохо. Считаю, что это выгодная сделка!

– Мне всегда нравилось твое понимание ситуации, – ослепительно улыбнулась Сьюзен в ответ.

База «Зет» была базой отдыха БББ, где отдыхали высшие офицеры ведомства. Сюда же привозили высокопоставленных зарубежных гостей. Бывал здесь и сам президент республики – в последнее время, впрочем, нечасто. Он всё реже решался находиться на территории, контролируемой Черными леопардами. Главный урок, которому учила правителей история Борсханы: чем дольше срок правления, тем выше риск переворота. Кинизела Бело и раньше был подозрителен, а со временем боязнь заговора превратилась в манию. Он уже не доверял Черным леопардам, а прикармливал армейских военачальников, которых систематически менял.

Как бы то ни было, а отдых здесь предлагался действительно королевский. И дармовая отельная роскошь сделала своё дело: люди, только что напуганные внезапными переменами, за которыми стояла могущественная и непредсказуемая сила борсханской политики, моментально забыли свои треволнения и погрузились в отпускную сказку. На выбор гостям были предложены интерьеры, выполненные в различной стилистике – от барокко до хайтека. К домикам примыкали бани различного вида: сауна, хамам, русская, египетская песочная или ароматическая индийская.

– А у вас в русских банях и веники есть? – с некоторым пристрастием поинтересовалась Кира у человека с полковничьими погонами, который распределял коттеджи.

– Обижаете, мадам, – гордо ответил тот. – Дубовые и липовые из лесов средней России.

В ответ Кира могла лишь уважительно кивнуть.

Все коттеджи на базе вне зависимости от оформления были буквально нашпигованы последними достижениями индустрии гостеприимства. Гостей Афолаби, – или его арестантов, – встретили массажные кресла, системы микроклимата, генераторы здорового сна, плазменные экраны в полстены. Голосовое управление помещением и едва ли не каждым находящимся в нём предметом довершало картину жилищного рая. Повара были готовы принимать заказы на блюда из любой кухни мира, а в конце центральной аллеи сквера, в здании, выполненном в виде гигантского валуна, расположился ресторан и атмосферные бары с изысканными напитками на любой вкус. Как выяснилось, в первые же часы вынужденного, но роскошного отдыха, принимающая сторона не ограничилась вопросами коммунального комфорта. Симпатичные девушки из обслуживающего персонала, не обременённые моральными запретами, были настроены не только разделить, но и организовать праздник любого формата и масштаба.

Одним словом, на базе «Зет» было всё, чтобы каждый здесь находящийся мог разрешить себе, что называется, «слететь с катушек» и оторваться в меру здоровья и фантазии. Особую пикантность ситуации придавало то, что сделать это можно было на охраняемой территории, в кругу людей, с которыми вряд ли придётся соприкасаться в дальнейшем.

Пилоты, недолго думая, сразу же пустились во все тяжкие, к ним, не задумываясь, поспешил примкнуть французский геолог.

Бонгани, соблюдая иерархию, держался в стороне от разгульной компании. Впрочем, судя по тому, как часто в коттедж руководителя экспедиции доставлялись еда и напитки, а также наведывались длинногие горничные, полковник вряд ли тратил своё время на повторение устава «Черных леопардов» или просмотр телевизора. А вот Петерс Клемент заперся в своем коттедже и, как подозревала Кира, пил вчерную.

Пилоты и Луи Дюран, позволившие себе открытый ничем не сдерживаемый разгул, с утра накачанные алкоголем и облепленные весёлыми фигуристыми девушками, умудрялись наполнить территорию базы столь плотной атмосферой последнего мальчишника перед свадьбой, что создавалось впечатление, будто коттеджи заселены английскими и российскими туристами, решившими посоревноваться в искусстве пития и сопутствующих утех.

Кира и Жак, довольствовавшиеся экзотическими массажами и романтическими прогулками по парку, выглядели на этом фоне истинными пуританами.

– Меня пугают не столько вооруженные «леопарды» в бронежилетах, сколько эти… несколько невменяемые люди, – сказала Кира Жаку, стоя у окна спальни и наблюдая в просвет между шторами, как Луи и старший пилот пытаются сбить струями шампанского ананас, водружённый на ягодицы хохочущей мулатки, растянувшейся на бортике фонтана.

– Брось, – отозвался стоявший у другого окна Жак. – Чего их бояться? Видишь, они с трёх шагов не могут попасть в довольно крупную цель. Я бы сбил ананас из пистолета с разворота, причем, без всякого риска для этой роскошной задницы.

– Всё шутишь, – вздохнула Кира. – А между тем, похоже, мы в плену…

– Даже не думай об этом: уверен – это временная задержка. Не похоже, что готовится жёсткий финал.

– Жёсткий финал? Что это значит?

– Ликви…, – он оборвался на полуслове и исправился. – Ну, неблагоприятный для нас.

– Это профессиональный термин?

– Нет. Просто пришло в голову.

– Не похоже… А ты устраивал жесткие финалы?

– Гм… Как тебе сказать… На войне всякое бывает.

– Так ты воевал по-настоящему?

– Приходилось… Мы прыгали с парашютом и вступали в бой с противником. Хотя боевые действия не наша задача. Думаю, что это делалось «для обкатки»…

– Для обкатки, – задумчиво повторила Кира. – Этот оборот тоже только пришел тебе в голову? Так же как «потрошение» и пистолет под челюстью Рафаила?

– Прекращай допрос! Все равно без «третьей степени» ты из меня ничего не выжмешь…

– Третьей степени… У тебя голова набита профессиональными терминами. А какой у тебя был псевдоним?

– Псевдоним?

– Не делай вид, что ты удивлен. На такой службе обязательно должен быть псевдоним. Какой?

– «Виктор», «Победитель», – нехотя ответил Жак. – Давай сменим тему. Ты тоже слишком много знаешь для бухгалтера… Пойдем лучше тоже выпьем шампанского! Что-то ты напряжена и не можешь расслабиться. В чем дело?

– Дело в том, что я повторила путь своего отца… Он шел по колено в грязи и по щиколотку в крови, он нашел алмазы, но в силу подковерных игр его убили! Я вычислила всю цепочку: Афолаби – Бонгани – Траоле – Рафаил… Главный отдал команду, а остальные ее исполнили. Судьба распорядилась так, что Рафаил и Траоле получили по заслугам, а те, кто наверху, как всегда, остались безнаказанными…

– Как говорится: «Еще не вечер!» – философски сказал Жак. – В конце концов, все получают свое… Справедливость, как правило, торжествует!

– Ой, ли? – скептически бросила Кира.

– Пойдем лучше пить шампанское! Чувствую, что скоро бесплатный отдых закончится.

– Это точно. Сказки длинными не бывают.

К исходу второго дня кутеж прекратился – шальная компания выдохлась.

Кира не поверила своим глазам, когда во время утренней прогулки застала Луи на берегу озера в глубине базы с удочкой в руках. После обеда пилоты и геолог засели в беседке перед коттеджами за шахматы и кости, а затем перешли к какой-то экзотической игре: участники перекладывали разноцветные камешки в лунках продолговатой доски.