Человек с одним из многих лиц - Макдоннелл Куив

— Господи, Банни, опомнись! Ты даже не представляешь, с чем имеешь дело.

— Зато я знаю, с чем имеешь дело ты, Финтан, — с гравитацией. Она подлая старая шлюха. Так и что насчет Поли Малкроуна?

— Блядь, зачем он тебе сдался?

О’Рурк непроизвольно вскрикнул от ужаса, когда Банни еще раз слегка подразжал руки. Он почувствовал, что ужин из трех блюд, съеденный им ранее, стремится покинуть его тело.

— Затем, что он… ОДИН ИЗ МОИХ ПАЦАНОВ!

— Ладно-ладно, Банни, я понял. Я тоже видел это кино. Мы оба знаем, что ты меня не сбросишь. Так что тащи наверх, пока не устал, и мы нормально все обсудим.

— Да что ты говоришь!

— Это был хороший блеф, но шутка затянулась.

— Тоже верно, — заметил Банни.

И разжал руки…

Мир помощника комиссара Финтана О’Рурка был полон страданий. При малейшем движении все тело простреливало болью. Под собой он смутно ощущал влажную почву, в нее же были погружены пальцы правой руки. В воздухе безошибочно угадывался запах лошадиного навоза, которым его жена обмазывала розы на зиму. Ей безумно хотелось получить за них какую-нибудь награду. О’Рурк удивился, что еще может чувствовать запахи. Ведь у него был сломан нос. Кровь, струившаяся по лицу, мешала дышать. Левой рукой он шевелить вообще не мог — из кожи предплечья торчала сломанная кость. Левое колено ощущалось как разбитое вдребезги, через правое плечо волна за волной прокатывалась тошнотворная боль. А еще он чувствовал, что у него куда-то делись два ребра. Мозг постепенно проваливался в забытье, стремясь избавиться от телесной боли.

Чья-то рука ударила его по лицу.

— Финтан!

Он распахнул глаза, и вокруг тут же закружился мир с фигурой Банни Макгэрри, нависшей в самом центре.

— Псих ёбаный, — прохрипел О’Рурк. — Тебе конец.

— Кажется, из нас двоих тебе это сейчас грозит больше.

— Ты меня сбросил.

— Ага. По-моему, лучший блеф — это когда не блефуешь. Но тебе-то на что жаловаться? Ты пока еще в лучшем состоянии, чем Полин Макнейр.

— Блядь…

О’Рурк умолк, чувствуя, как мир снова расплывается и теряет форму. Во рту появился вкус крови и земли. Щеку снова обожгло пощечиной.

— Побудь пока со мной. Ты должен рассказать, что скрывает Фэллон.

О’Рурк попытался рассмеяться, но из-за крови во рту смех превратился в бульканье.

— Ты уже меня сбросил. Какого хуя мне что-то тебе рассказывать?

— Ну да, — ответил Банни. — Хороший вопрос.

Он наклонился и подобрал что-то с земли. Это оказалась сигара О’Рурка, пока еще тлеющая. Банни раскурил ее как следует, сделав пару глубоких затяжек, затем отнял сигару от губ и улыбнулся О’Рурку.

— Я сбросил тебя, чтобы ты не думал, будто я шучу. А теперь ты расскажешь мне все, что я хочу знать. Если же нет… я сброшу тебя еще раз, и, кажется, второй раз будет гораздо больнее.

Глава сорок пятая

— Ай!

— Хватит дергаться! — сказала Бриджит.

— Я дергаюсь, потому что ты втираешь в мою рану кислоту. — Пол поморщился и так резко дернул головой, что чуть не ударился о кухонный стол Дороти. — Ну правда, так ли это нужно?

— Что именно? Дезинфицировать раны? Зависит от обстоятельств. Как думаешь, насколько стерилен пол в мужском туалете?

Пол пробурчал себе под нос что-то неразборчивое, но все-таки выпрямился, чтобы дать Бриджит возможность добить его добротой. Он посмотрел на свое отражение в стекле двери, ведущей в сад, затем на напряженное сосредоточенное лицо Бриджит, изучавшей его затылок. Она дунула уголком рта, чтобы убрать мешающую ей прядь каштановых волос, и подняла глаза.

— Чего? — спросила Бриджит, заметив наблюдавшее за ней отражение Пола.

— Ничего, — ответил Пол.

Покраснев, он отвел взгляд.

Нельзя сказать, что на кухне царил беспорядок, но и чистой она определенно не была. В раковине отмокали тарелки после завтрака, на плите стояла пара сковородок. Дороти не держала дом в аккуратности, она держала прислугу, способную справляться с этим вместо нее. Но по субботам прислуга, очевидно, не работала.

— Хорошо бы наложить пару швов. А еще ты почти наверняка получил сотрясение мозга. Тебе бы сейчас в больницу не помешало.

— Мне хватило прошлого раза. По-твоему, мы пошли на риск, чтобы добыть зацепку — по-настоящему стоящую зацепку, заметь! — только для того, чтобы сдаться?

Из-за того, что Бриджит по-прежнему копалась в его волосах, недовольная тем, что там видела, он чувствовал себя немного обезьяной.

— Это ведь какой-то городок возле Корка, да? Ты вообще уверен, что он сказал именно «Бандон»?

— В смысле?

— Вообще-то тебя треснули по голове. Может, он сказал «Брендан»?

— Брендан? Черт возьми, кто такой этот Брендан?

— Вот именно! А вдруг это было «Брандон»?

— И что это означает?

— Ну, например, новое американское имя Фиахры Фэллона. Оно звучит как-то по-американски.

— Тогда уж «Гандон», — заметил Пол. — С таким именем где угодно не пропадешь.

— Я просто хотела сказать…

Но прежде чем Бриджит успела закончить фразу, дверь кухни распахнулась и вошла Дороти, одетая в один из своих кокетливых домашних халатов. На сегодняшнем развернулась целая охота на лис — со всадниками и сворой собак. Бриджит и Пол надеялись не попадаться ей на глаза, пока не разберутся с очередной раной Пола. Слезящиеся глаза Дороти за ее очками-банками сделались еще больше от удивления.

— О, уже настучала ему по шеям, дорогая?

— Грегори всего лишь немного упал, — сказала Бриджит.

— Ну конечно! А я, значит, бабушка макаки. — Дороти поставила тарелку с крошками бисквита на кухонную стойку. — Физическое насилие — это не метод.

— Абсолютно согласна, — ответила Бриджит.

Дороти вынула из кармана халата свой антикварный пистолет.

— Вместо того чтобы бить, можно просто сунуть такую штуку ему в лицо и крикнуть: «Сдавайся, мидарас!»

— Дороти!

— Не бери в голову, дорогая. Я просто смотрела «Сынов анархии». Потрясающий сериал! Ну что, кто хочет сыграть в «Монополию»? — глаза Дороти заблестели от возбуждения. — А еще поесть готовой еды! Можно заказать в том чудном китайском ресторанчике, который…

Внезапная мысль огорошила Пола за миллисекунду до того, как его скальп обожгла боль.

— ГОСПОДИ!

Пол положил руки на стол, пытаясь успокоиться.

— Прости, прости, прости, — проговорила Бриджит. — Теперь, в общем-то, все. Рана полностью очищена и готова к перевязке.

Подняв взгляд, Пол увидел, что Дороти смотрит на него большими, полными беспокойства глазами.

— Все нормально, честно.

— Точно! — заверила Бриджит. — Дайте мне закончить, а потом будут настольные игры, еда и выпивка для всех.

— Шикарно! — ответила Дороти и вышла через дверь, ведущую в гостиную.

— Вообще-то, — прошептала Бриджит, — пить тебе нельзя. Приказ врача.

Пол прислушался к успокаивающему шороху туфель Дороти по толстому ковру из соседней комнаты.

— А знаешь, она в самом деле за тебя беспокоится.

— Я тоже за себя беспокоюсь, — ответил Пол. — У меня теперь травмы почти каждый день. Я что-то важное хотел тебе сказать…

— О Бандоне?

— Не помню.

Пол уставился на стол. Утраченная мысль не давала ему покоя. Что-то вертелось на кончике языка, а потом ускользнуло. Бриджит стала рыться в аптечке Дороти в поисках подходящих бинтов.

— Так ты считаешь, что он сказал именно «Бандон»? — спросила Бриджит.

— Считаю. Но когда ты все время переспрашиваешь, я начинаю сомневаться.

— Извини.

Пол побарабанил пальцами по столу.

— Бандон… Ну да, Бандон. Давай держаться этой версии, а то получится, что я идиот, которого опять избили просто так. Надо съездить туда завтра.

— И чем мы там займемся?

— Конечно, расследованием, — ответил Пол. — Думаю, это не та проблема, которую можно решить, покопавшись в твиттере.

— Ты стал каким-то нервным.

— Ладно, ты сейчас удивишься, но… ты была права. Действительно приятно, когда не просто бежишь, а пытаешься взять ситуацию под контроль.