Волчья шкура - Инна Рудольфовна Чеп

ему открыли не сразу. Да и то, как открыли… В щель между столбом и доской просунулась мальчишечья голова, оглядела прибывшего и спросила:

— Вы к маме?

Артем кивнул и улыбнулся подобрее. Ребенок нахмурился.

— Вы вопросы задавать будете?

— Нет. Калитку вам хотел починить. А что?

Мальчик улыбнулся.

— А-а, это вы вместо дядьки Ждана пришли? Тогда хорошо! А у вас калач есть?

Ни калача, ни пирожка, ни конфеты у Артема с собой не было. Однако парнишка не обиделся и впустил мужчину во двор, попутно представившись Семеном.

— А по батюшке?

Сема весело сообщил:

— А батя — подлец и проходимец, говорит мама. И вообще она мне и за отца, и за мать. Это тоже она сказала. А вы не офицер? А то мамка военных жуть как не любит! Особенно из этой…которая тайная…

— За что?

— Не знаю. Но говорит о них всегда плохо. Хотя сама недавно у офицера служила.

Артемий прикинул кое-что в уме.

— Может, он ее обидел?

— Нет! О нем она хорошего мнения. Она даже ничего не сказала, когда к ней приходили чужие дядьки про него спрашивать!

Значит, работала в поместье Серли. А это интересно.

— Может, она ничего и не знала.

Сема остановился, почесал лоб, сковырнув оттуда грязь.

— Наверное… — задумчиво протянул он. Потом подошел к сараю и радостно ткнул в него пальцем.

— Там то, что надо! Дядя Ждан всегда все оттуда берет!

— И часто он к вам ходит? — спросил Ведун, осматривая находящиеся в сарае инструменты.

— Когда как, — уныло заметил мальчик. — Я маме говорил: давай он с нами жить будет! А она сказала, что нельзя, мол, он чужой и вообще невесту себе ищет.

— Ходит к маме, а невесту ищет на стороне? — усмехнулся следователь. Ребенок задумался.

— Ну да. А что? Мама говорит, что он хороший мужик, ему жениться надо. А Настасья дура, что над ним смеется! А он маме отвечает, что она тоже что-то за первого встречного не идет. Потом они грустно улыбаются, мама дает ему корзинку с едой и закрывает за ним калитку.

— И все?

— Ну да.

— А что ж дядя Ждан вам все не починит?

— У него работа в поле. И мельница. А еще он корзинки делает! И фигурки из веток плетет интересные! Мама говорит, ему некогда. И еще, что стыдно полагаться на чужого мужчину, надо самим решать свои проблемы.

— И что? Крышу вашу мать сама латать будет?

Мальчик развел руками.

— Она иногда сама что-то делает. А иногда мужиков нанимает. Когда подзаработает. А вам она тоже платить будет?

— Нет.

— Это хорошо. А то у нее сейчас денег нет. Она вышивку еще не доделала! А дядя Ждан нам вчера плетень новый за домом поставил!

— Мог бы и с остальным помочь, раз он такой альтруист.

— А что такое альтурист? А он где растет? А вы еще к нам придете? Ой! А там мама злая идет!

Артем, уже повесивший калитку на забор и теперь собирающий инструменты, оглянулся на дорогу. Там действительно устало шла Бирючка, ведя за собой корову. Вот она подняла глаза…на мгновение остановилась и припустилась к дому со всех ног.

Корова протестующе мычала.

Через минуту женщина уже стояла у своего двора. Оглядела выбежавшего на встречу мальчонку, погладила по голове и с удивлением уставилась на следователя.

— Это что такое?

— Калитка новая, и…

— Тебя кто просил, а? Ты чего тут творишь без моего ведома? — она привязала корову к забору и пошла на Артема. — Ты кто такой, чтобы в чужом двору командовать?

— Послушайте, у меня мать вдова, растила одна четверых детей. Я знаю, что такое дом без мужика…

— Знает он! Тебя никто не просил! Тебя это не касается! Пошел вон отсюда!

Артемий аж попятился от такого напора.

— Давайте нормально поговорим…

— Сема, топор неси!

— А зачем?

— Сема!!!

Ребенок умчался к сараям. Артем бочком протиснулся к выходу.

— Злая вы, женщина, Дарья! Вам помочь хотят…

— А мне не надо! Помощничек выискался! А ну шуруй отсюда!

Мужчина осторожно подобрал брошенную наземь верхнюю одежду и поспешил покинуть негостеприимное место. Вернувшийся с топором мальчик растерянно спросил:

— А почему ты злишься? Он же помочь хочет, как дядя Ждан.

— Дурак! Мельник — человек хорошо знакомый и добрый. А этот — чужой, непонятно зачем пришел, неизвестно, чего хочет. Может, он злое что затеять решил? А ты, балбес, и рад! Почему в дом пускаешь разных проходимцев?

Ребенок грустно покачал топором.

— Мне скучно. Может, ты мне братика подаришь? У Микулиных целых три ребенка есть! Почему у нас один?

Дарья чуть не рассмеялась от этого "у нас". Ох ты, горе непосредственное!

— У них и отец и мать, — заявила она, строго глядя на сына. — А у нас нет отца. Значит, и братика у тебя не будет.

Семен задумался, а потом выдал:

— Мама, а почему у всех отцы нормальные, а у меня подлец? Давай хорошего папу заведем!

— Выпорю! — беззлобно пообещала женщина, обнимая сына. Эту угрозу она никогда не выполняла. Хотя порой считала, что зря.

* * *

Вернувшись в город, Артемий зачем-то зашел в кондитерскую и купил кулек конфет. Вдруг вспомнилось детство, шершавые руки матери и голодные глаза сестры… Да, в городе все же выживать тяжелее, чем в деревне. Или просто мать не смогла поднять четверых? Аську-то потом сплавили бездетной тетке, а Иван ушел в армию в четырнадцать… Жив ли он еще, интересно? Где обитает? Может, у Артемия давно подрастают племянники, такие же говорливые, как мальчик Сема?

Ведун, терзаемый воспоминаниями, дошел до конторы. Елисей все корпел над бумагами.

— Начальство заходило, — буркнул он, увидев следователя. — Спрашивало, где вы. Я сказал, свидетелей по трупу ищите.

— Правильно сказал, — похвалил Артем. — Дарли ничего не передавал?

— Военных лес прочищать отправили. А больше ничего.

Мужчина кивнул и сел за свой стол.

В дверь крохотного кабинета тут же постучали.

— Кто там?

Дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель протиснулась лысая голова в зеленом колпаке.

— Вашбродь, мне работник сказал, вы меня искали. Лекарь я, лавку держу недалече от рынка…

Ага. Неуловимый начальник загрызенной девушки. Утром его ни на работе, ни дома не нашли.

— Заходи. Где ночью был?

Мужичок снял колпак и как-то застенчиво потоптался на пороге.

— Вы это…жене-то не говорите только… Я у полюбовницы был. А семье сказал — припарки пошел делать одному купцу… Говорят, Милка…правда, что ль?

Елисей, с ненавистью смотрящий на стопку бумаг, подтвердил:

— Правда.

Мужичок сел мимо табурета. Ойкнул, потер поясницу и ниже, взобрался на табурет.

— Это как жешь так?