Александр Трапезников - Свет и тени в среде обитания

- Так, - произнес милиционер. - Ладно. Потом разберемся. Я перекушу и поеду. Меня машина ждет.

Он открыл холодильник, наложил себе в тарелку разной снеди и уселся за стол. Подумав, налил вина и приступил к делу.

- А вы чего стоите? Присаживайтесь.

Наташа и Вадим устроились напротив него рядышком. Капитан ел, не обращая на них никакого внимания. Они тоже молчали, изредка посматривая друг на друга.

- Старье выбросили? - неожиданно спросил Глеб, оторвавшись от тарелки.

Наташа кивнула. Ей было забавно: у жующего милиционера очень живописно шевелились уши.

- Где-то я вас видел, - вновь сказал он, взглянув на Вадима. - Не пойму только.

- Он год как в розыске, за серию грабежей, - ответила Наташа. - Ты ешь, не отвлекайся. Положить еще?

Милиционер засмеялся и сам же сказал себе:

- Не смешно. Ты очень неосторожна. Простите, у вас документы с собой?

- Нет. - Вадим сунул руки в пустые карманы. - Увы.

- Глеб! - девушка постучала по своему лбу пальцем. - Ты не на работе.

- Я всегда на работе, - ответил тот. - Даже когда сплю. Все, поехал. Заскочу позже.

Капитан встал, поправил фуражку и, пристально взглянув на Вадима, добавил:

- И вы постарайтесь тоже не задерживаться. Ни к чему это.

- Слушаюсь, - по-военному отозвался мужчина, но остался на месте.

Наташа, проводив братца-милиционера, вернулась на кухню.

- Вообще-то он неплохой, - рассеянно сказала она, убирая тарелки.

- Надежный, - согласился Вадим. - Сквозь такого не проскочишь. Как он меня не пристрелил - не понимаю.

- Еще успеет. Отложил до вечера.

Покачав головой, мужчина вполне серьезно сказал:

- А между прочим, я действительно в розыске... Вы угадали.

Наташа приподняла брови и посмотрела на него так, как ребенок на неожиданно вошедшего Деда Мороза. Уже знает, что за бородой и красным кафтаном прячется живой человек, но не хочет этому верить.

- Нет, не страсти-мордасти, не подумайте, - продолжил Вадим. - Знаете: "Ушел из дома и не вернулся... мужчина среднего возраста... особые приметы..." И так далее. Просьба сообщить. За полгода еще никто не сообщил, а сам он не нашелся.

- Живой труп, - подсказала Наташа. - Как у Толстого. Здорово.

Вадим с негодованием замахал руками, словно ему было даже противно слышать такое.

- Никаких цыган! никакой любви! И семейные неурядицы здесь тоже ни при чем. Все это осталось в девятнадцатом веке. Сейчас - пародия. Титулы, балы, новые русские - смешно. Клоунада в цирке. Даже цыгане вызывают скуку. Этот человек ушел из дома по другой причине. Совершенно банальной.

- Что же с ним случилось? - Наташа также стала говорить о "нем" в третьем лице, будто включившись в игру. И хотя он улыбался, но было ясно, что партию свою безнадежно проиграл и смирился с этим.

- Его просто-напросто обокрали, - спокойно сказал он. И добавил, сделав глоток вина: - Унесли из-под носа квартиру, если вам угодно. Дело прошлое, что говорить!

- Но... не понимаю. Это в детской сказочке, помните? Была у зайчика избушка, не ледяная, а лубяная. Пришла лисичка...

- Примерно так. Этот глупый заяц решил затеять обмен - уехать из надоевшего района. Что делают, когда все начинает идти наперекосяк? Женщины - ремонт, мужчины еще круче - меняют квартиру. Или работу, жену. Ни того ни другого у нашего зайца уже не было. И он купил газету, где предлагались прекрасные варианты. Не прошло и двух дней, как в его дверь постучал вежливый молодой человек. Посредник. На лисицу совсем не похожий. Съездили на новую квартиру, договорились с ее хозяином, ударили по рукам. Оформили документы. Ну-у... зайцы, известно, существа косые, они не все видят,что подписывают. Короче, оказалось, что новое жилище уже давно продано и перепродано, а в прежнее - и не суйся. Он еще пробовал выступать, даже нашел того самого посредника, но его привезли в укромное место и вежливо объяснили, что к чему. А чтобы до зайца дошло и крепко запомнилось, отрезали ухо. Спасибо, что не убили. Вот вам и вся сказочка.

Взглянув на нее, мужчина оставил свой веселый тон: он заметил, что девушка нахмурилась и кусает губы, будто готова расплакаться. История действительно подействовала на нее как ушат ледяной воды. Сейчас ей казалось глупым все, что она делала в последние часы, о чем думала. Она даже мимолетно представила себя на его месте - и содрогнулась, передернув плечами. Так вот как это происходит... Вот как нормальный человек просыпается в подвале или на крыше... Бр-р!

- Простите, я вас расстроил, - произнес Вадим. - Знал бы, не рассказывал.

Потом он сделал совершенно неожиданную вещь: коснулся кончиками пальцев ее подбородка и, приподняв голову, посмотрел в глаза. Смешно раздув щеки, подул ей в лицо, словно это был одуванчик, готовый рассыпаться и улететь, или еще не сорвавшийся лист дерева.

- Не унывайте, выше знамя! - сказал он. - Будем оптимистами.

- Неужели в России нет никого, кто может нас защитить? - тихо произнесла она.

Наташа спрашивала не его, но мужчина и не стал бы отвечать. Он давно устал от этих вопросов.

- Ладно, забудем, - промолвил он. - Сейчас я допью вино, съем ваш салат и уйду.

- И у него больше ничего не осталось? - спросила она, продолжая думать о своем. - За что можно было бы зацепиться? Чтобы выплыть? Или его вынесли, как старый шкаф, а он только хлопал дверцами?

- Это вопрос вкуса - чем притворяться, когда в твоем доме случается пожар: мебелью или ведром с водой? Я не умею обращаться с огнетушителем. А тем более - с оружием. Скверное воспитание, знаете ли. Всегда уступаю место, когда рядом кто-то стоит и дышит в затылок. Пионерский рефлекс. Теперь, слава Богу, уступать больше нечего...

- Только не делайте такой вид, будто вы всем довольны, - жестко произнесла девушка. - У вас глаза брошенной собаки. Пусть даже с пионерским воспитанием.

- Что ж, - помолчав, ответил он, - какие есть. Вам просто никогда не приходилось бегать по кругу, высунув язык. Тогда, может быть, у нас был бы один взгляд на вещи. Но это невероятно скучно - смотреть на что-либо одинаково. Вы не задумывались, что вам любопытно со мной потому, что просто подобрали с земли какую-то диковинку? И невдомек, что таких, как я, тысячи, миллионы по всей России. Разумеется, в той или иной стадии безнадежности. Это не хорошо и не плохо, а факт заболевания. Возможно, вы тоже уже заражены, но еще не подозреваете. Больны все, даже самые богатые. Ваш жених богат?

- Очень, - ответила девушка.

- И хорош собой?

- Да.

- И наверняка умен. Так чего же вам не хватает?

Мужчина задал вопрос, но сам же на него и ответил:

- Потому что вы пытаетесь смотреть на мир его глазами, но у вас это не получается. В вас еще не прошло внутреннее сопротивление этому. Может быть, со временем... Люди, к счастью, меняются и привыкают ко всему гораздо быстрее, чем тараканы. Иначе жить попросту было бы невозможно. Через полгода вы даже не посмотрите на человека с крыши. Да и вряд ли сами сунете туда свой прелестный нос.

Зазвонил телефон, резко и непрерывно, но девушка не двинулась с места. Продолжала задумчиво смотреть на бокал вина в руке. Губы были упрямо сжаты.

- Межгород, - напомнил Вадим.

- Знаю. Он уже звонил рано утром. А я не подошла.

- Но может быть, что-то важное? Упал курс акций или самолет. Хотите, я сниму трубку? Как ваш секретарь.

- Сидите уж и не дергайтесь, сами управимся.

Девушке все-таки пришлось встать и пойти в комнату, а мужчина повел себя как-то странно. Он тоже поднялся и подошел к стене, на которой висел натюрморт, очень подходящий к кухне: на бронзовом блюде были нарисованы ломти дыни, яблоки, груши, бананы, виноградные грозди. Все это, того и гляди, готово было свалиться вниз, прямо к столу. Вадим прижался щекой к стене и раскинул руки, словно измеряя пространство или пытаясь что-то обхватить. Потом щелкнул пальцем по самому большому яблоку, но к его ногам ничто не упало. Насвистывая, он прошелся по кухне, трогая и прикасаясь к вещам. Взгляд его задержался на мусорном ведре под раковиной. Он усмехнулся и приподнял крышку - так и есть, старая одежда была тут. Вытащив брюки и пошарив в карманах, Вадим выложил на стол разную мелочь: мятые сигареты, спички, ключ, монеты, огрызок карандаша, булавку, а также несколько надорванных и согнутых пополам фотографий. Девушка все еще продолжала разговаривать по телефону со своим женихом. Мужчина оставил перед собой только снимки, а все остальное убрал. Он разложил их, как карты в пасьянсе - наугад, изображением вниз. Оборотная сторона была измазана засохшим клеем, еще недавно они висели в соседней комнате. Немного сосредоточившись, Вадим начал открывать их, пробуя определить время или еще что-то. Но вообще-то было непонятно - в какую игру он играет и получается ли его "пасьянс" или нет. Он был настолько увлечен, что даже не слышал, как вошла Наташа и встала позади него. Ей тоже было любопытно наблюдать за его действиями. Но понемногу выражение ее лица стало меняться. Она словно начала догадываться о том, что происходило. И легкая улыбка исчезла, а брови нахмурились. Мужчина уже заметил ее присутствие, почувствовал дыхание за плечом,но продолжал заниматься своим делом. Теперь все фотографии выложились в ряд, как надо. Пожелтевшие бабушки, молодая пара - времен "дружбы народов", младенец, мальчик-подросток с повзрослевшими родителями, солдатский снимок, студенческий, веселая свадьба, оглядывающиеся старики, опять они же, в которых трудно признать юных, дачный домик, а перед крыльцом кто-то сидит в кресле-качалке и улыбается. Будто смотрит на них оттуда, из прошлого, и знает, что они сейчас видят его, и именно поэтому смеется...