Андрей Кивинов - Блюз осеннего вечера

– Ты еще ковыряешься со своим железом?

– А куда без него? До пенсии год остался, надо протянуть.

– Протянешь. Есть повод встретиться. Я тут в «Тысяче мелочей», знаешь, магазин такой в центре, пистолетик прикупил. Штука в хозяйстве нужная, по нынешним временам просто необходимая. Но вот вкралось, зараза, сомнение, что пистолетик мне подсунули того, бэ-у. Как бы проверить потихоньку? Если что, я жалобу накатаю, пускай заменяют.

– Ларин, любой нормальный человек, услышав твой бред, позвонил бы по «03». Но я, к счастью, такой же чокнутый, как и ты, поэтому подвози, поглядим. Что за «ствол»?

– ТТ. Маде ин Чина. 1992 год. Почти новый. Но бэ-у.

– Ладно, вези. Оперативность проверки не гарантирую, этого хлама каждый день со всего города столько привозят. И потом… Без отношения, без сопроводиловки…

– Будет тебе и отношение, и сопроводиловка. Тебе какого разлива?

– Лучше армянского. Только настоящего, а не дерьма.

– Без проблем. Буду завтра в одиннадцать. Чао, милый.

Викина собачка – ньюфаундленд размерами с небольшого теленка – лениво потянулась и зевнула. Вот кому лучше всех живется – ни тебе долгов, ни тебе стрельбы. Лежи на ковре да блох гоняй.

В комнату зашла Вика, колдовавшая до этого на кухне над очередным своим фирменным блюдом. Я, предвкушая ужин для гурманов, растянул рот в улыбке, дав тем самым понять, что весьма рад ее появлению.

– Скоро?

– У тебя же аппетита нет! Депрессия, говорил.

– Депрессия депрессией, но не помирать же с голоду. Этот идиотский инстинкт. Белки, углеводы… А от сосисок универсальных уже тошнит. И потом, выходу из депрессии как раз способствует вовремя приготовленный ужин. Послушай, собачка! В конце концов, кончай здесь чесаться! Пошел на лестницу!

Глава 5

Еще три дня от отпущенного мне срока я был вынужден провести в безделье. Нет, на работу я ходил, стоял как оловянный солдатик возле будки с валютой, где сидел уже другой, новый меняла, улыбался Лизке, советовал покупателям: «Это вам не идет, а это как раз», – но… к местонахождению похищенной валюты эта деятельность меня ни на сантиметр не приблизила.

Пару раз я заходил к Женьке в отдел, но он, как баррикадой обложившись бумагами и делами, лишь скулил: «Ну ты же видишь! Но если что, то я сразу…»

Конечно, конечно, Евгений. Я тебя понимаю. И ни в чем не упрекаю. Система формирует личность. Кого-то быстрее, кого-то медленнее под себя подминает. Ты долго держался, я знаю. Может, чересчур долго.

Вике я честно поведал историю с ограблением, опустив лишь подробности о повешенном на меня долге.

Сегодня я не поехал к ней, решив потосковать в одиночестве, а заодно вынести помойное ведро с двухнедельным грузом отходов. Что тараканов-то плодить из-за каких-то тридцати миллионов? Завтра у меня законный выходной, и я должен быть морально готовым к проведению дальнейших поисков, а в грязной квартире подготовка проходит неважно.

Разобравшись с помойкой, я полистал «Криминальную хронику», убедился, что после моего ухода из милиции количество убийств, разбоев и махинаций с ценными бумагами ничуть не уменьшилось, и, успокоенный этим фактом, решил вздремнуть на диванчике.

Мелодичная трель телефона, донесшаяся из прихожей, несколько нарушила мои сладкие планы и, чертыхаясь про себя, я побрел к аппарату.

– Ларин, где тебя черти носят?!

– Черти носили меня на помойку, мусор вместе выкидывали.

– Ларин, ты халявщик! Был, есть и будешь! Намек понятен?

– Еще одну «сопроводиловку» тащить?

– Совершенно в дырочку.

– Что-нибудь высветил?

– А стал бы я в это время тебе звонить? Заметь, каждый день проверяю кучу официально изъятого оружия и ни фига! А тут… Будь ты сейчас в органах, то приказ на мое поощрение лежал бы уже на столе у шефа и ждал мановения его царственной ручки. А теперь? Спасибо и пузырь. Обидно…

– Короче, Просперо, после сочтемся. Где «ствол» засвечен?

– Он не просто засвечен, радость моя. Он крупно засвечен. Дело на контроле в МВД и мэрии. Сечешь? А ты мне даже не говоришь, откуда ствол. Старый, по-моему, ты играешь с огнем да еще и меня в это дело впутываешь.

– Короче, Склифосовский, – снова напомнил я.

– Ладно, записывай. 1 сентября сего года из этого ствола был застрелен председатель компании «Оманид-Инвест» Сергей Яхонтов.

– Адрес есть, где грохнули?

– Да, пиши.

Записав адрес, я произнес:

– Завтра я привезу пузырь и заберу ствол. Твоя коллекция без него перебьется. И самое главное, Просперушка, не говори никому, не надо…

Повесив трубку, я задумался. Яхонтов, Яхонтов. Да, история была громкая. Пресса не успокаивалась целую неделю.

С полгода назад Яхонтов учредил инвестиционную контору «Оманид-Инвест» и, пообещав вкладчикам то ли шестьсот, то ли семьсот процентов годовых, начал собирать денежки с частных лиц и компаний. Я хорошо помнил телевизионную рекламу «Оманид-Инвест» – маленький мальчик бросает в землю зернышко, а повзрослев, снимает с выросшей яблони золотые яблочки. Умильная сценка. «Зерна вашего вклада мы превратим в золотые яблоки».

Яхонтов обещал вкладывать средства сограждан в операции с недвижимостью, но никто этого не проверял, а наобещать можно чего угодно. Каким образом Яхонтов «растил яблочки», было известно только ему одному, и как он использовал «зернышки» вкладчиков, не знали даже сотрудники его фирмы, коих, как впоследствии оказалось, было не так уж и много.

Факт тот, что, когда вкладчики, обеспокоенные недавним крахом одной крупной инвестиционной конторы, решили на всякий случай поинтересоваться, как там поживают их проценты и растут ли они с обещанной скоростью, то, приехав по месту юридического адреса «Оманида», они обнаружили давным-давно закрытый на ремонт детский садик, в котором, наверное, и воспитывался тот мальчик, что так щедро кидался зернышками.

А спустя некоторое время был найден и сам Яхонтов, застреленный в снимаемой им квартире. Личность, как оказалось, весьма примечательная – сорока с небольшим лет от роду, не имеющий прописки, зато с двумя судимостями за мошенничество в послужном списке.

Само собой, «зернышки» незадачливых инвесторов бесследно испарились. А «посевных» накопилось так себе, ничего… Амбар как раз хватило бы заполнить. Всего-навсего – десять миллиардов. Или что-то около того. Поэтому облапошенные граждане подняли легкий шум, грозивший перейти в уличные манифестации, чего городскому управлению только и не хватало.

Ходили слухи, что убийство это политическое, совершенное противниками инвестиционного движения в стране, но я что-то сомневаюсь в этом. При политических убийствах господа в основном гибнут от «сердечной недостаточности» или «отека мозга» и суммы в десять миллиардов не пропадают.

Понятное дело, отцы города, озадаченные назревающим скандалом, взяли под личный контроль расследование убийства Яхонтова и розыск денег.

Розыск, согласно официальным сообщениям, мертво встал, и если и продвигался, то с большими трудами. Процесс шел крайне болезненно. Допрошенные девочки – распространители акций – заверили, что денежки сдавали лично Яхонтову, а что он с ними делал, понятия не имеют. Яхонтов объединял в своем лице и председателя, и главбуха, и кассира, и инкассатора.

Я лично уже перестал удивляться склонности нашего человека к подобному облапошиванию. И желанию получить все из ничего. Настойчивому и упорному. Хотите получить семьсот процентов? Пожалуйста! Хотите больше? Да без вопросов! И дом получите, и машину, сапоги жене справите, только сдавайте, сдавайте свои монетки, на экскаваторе заработанные! Золотые яблочки уже зреют, скоро будем урожай собирать!

И в результате с таким же упорством и настойчивостью барабаним в государственные двери и орем: «Что ж вы такое допустили?! Нас, рабочих людей, кинули, как последних дураков! Требуем денег! Назад!»

А слово «гарантия» скоро будет вызывать у народа легкую аллергию, переходящую в болезненные судороги. Только услышишь «гарантирую» – сразу бух на асфальт и давай ножками-ручками дергать, как таракан от дихлофоса.

В прошлом году у меня на территории какой-то умелец продал квартиру сразу четырем покупателям. И, как потом выяснилось, продал он даже не свою квартиру, а чужую, хозяин которой в это время спокойно отдыхал в Крыму. Вот все дружно и встретились на купленной жилплощади. Потом, конечно, к нам – кинули. Мы фоторобот составили, дело возбудили. Тут покупатели с претензиями к нам полезли: «А денежки кто нам вернет?» Я говорю: «Как кто? Вот он и вернет, – и на робот показываю. – Правда, его сначала поймать надо, что весьма затруднительно». Они: «Мы не хотим ждать, мы требуем сейчас! На кого нам иск в суд подавать?» Я им по роботу раздал и спокойненько отвечаю: «Вот на этого красавца и подавайте. Смотрите, как живой получился».

Ну ладно, обсуждение остроумия наших мошенников отложим на потом, оно никуда не денется, народ кидали, кидают и будут кидать. «Пока живут на свете дураки…» А сейчас вернемся к текущему моменту. Тьфу, почти «Апрельские тезисы».