Максим Окулов - ПО ЛЕЗВИЮ НОЖА, ИЛИ В ПОГОНЕ ЗА ИСТИНОЙ. Книга первая

У Лены никаких патологий не обнаружили. Кантерман сказал, что такие казусы иногда случаются, когда колика возникает непонятно от чего. Аленка уже сидела в нашей комнате отдыха - повеселевшая и порозовевшая после обезболивающего укола и чашки чая. Весь персонал разошелся, тактично оставив нас вдвоем.

- Почему ты тогда не пришла к Ломоносову? - тихо спросил я.

- Потому что нам суждено было встретиться только сегодня, - ответила Лена, нежно обняв меня за шею и страстным поцелуем заставив забыть обо всем на свете.

- Я так и буду сидеть здесь до утра? - хрипло спросила Аленка, когда мы наконец оторвались друг от друга. - У меня все знакомые разъехались, а тот, который остался, вдруг оказался козлом, - зло добавила она.

- Не волнуйся, - ответил я, - сейчас пойду договорюсь с Николаем Михайловичем, нашим дежурным водителем.

Водитель сладко спал на кушетке в пустой гардеробной.

- Михалыч, - тихонько потряс я его за плечо, - Михалыч, выручай, тут одну девушку надо до дома довезти, она к нам с почечной коликой попала.

- Да ну тебя, Денис, в… - пробурчал водитель сонным голосом, - обалдел что ли? Пусть подремлет пару часиков на кушетке, а потом и трамваи пойдут.

- Михалыч, миленький, это мне надо! - состроил я умоляющую физиономию. - Так получилось, что это моя давняя знакомая… Давняя любовь, - добавил я после паузы.

- Ну так бы сразу и сказал! - проворчал дядя Коля, резво поднимаясь с кушетки и протирая глаза. - А то «девушка, с коликой».

По дороге к машине Михалыч, улучив момент, подмигнул мне и, кивнув в сторону Аленки, показал большой палец, явно одобряя мой выбор. Мы быстро домчались по ночной Москве до Старого Арбата, остановившись у подъезда, где жила Лена. Последние 5 минут пути я лихорадочно соображал, как мне лучше поступить, что сказать - я не хотел расставаться с ней. Помог Михалыч.

- Проводи даму, Дениска, - произнес он. А когда мы вышли из машины, добавил: - Тебя обратно ждать или ты здесь останешься?

- Поезжайте, Николай Михайлович, - не колеблясь, ответила Аленка, - он останется здесь. И огромное вам спасибо! Она подошла к открытому окну и поцеловала Михалыча в щеку.

- Ну спасибо, милая моя! - промурлыкал водитель. - Удачи вам, ребята, - донеслось из отъезжающего автомобиля.

Родители Лены уехали встречать праздник в Таиланд, они должны были вернуться лишь через пять дней. Пять дней наедине с самой желанной женщиной на свете, пять дней в сладкой сказке, которой, кажется, никогда не будет конца… Удивительное дело - казалось, я ждал той ночи всю сознательную жизнь. В мечтах я часто представлял себе КАК это произойдет… Мне казалось, что все будет совершенно не так, как «это» было в первый раз, когда я не испытал ничего, кроме достаточно гадкого чувства какой-то нечистоты - очень хотелось как следует помыться. Да и все последующие опыты были какими-то ущербными. С самой первой ночи, проведенной с девушкой, меня начинало преследовать нечто, похожее на чувство вины. В этот раз все было по другому, однако легкий привкус того самого ощущения вины или легкой тоски присутствовал. Ну как тут не вспомнишь Анну Ахматову:

Есть в близости людей заветная черта,

Ее не перейти влюбленности и страсти, -

Пусть в жуткой тишине сливаются уста

И сердце рвется от любви на части.

И дружба здесь бессильна, и года

Высокого и огненного счастья,

Когда душа свободна и чужда

Медлительной истоме сладострастья.

Стремящиеся к ней безумны, а ее

Достигшие - поражены тоскою…

Теперь ты понял, отчего мое

Не бьется сердце под твоей рукою.

Накануне приезда родителей мы перебрались к Лене на дачу в подмосковные Жаворонки, где прожили недели три. Дом был небольшой, но добротный и теплый, да и до Москвы добираться было не так далеко - минут 40 на электричке.

Однако все когда-нибудь заканчивается. Солнце уже давно зашло - наступил прохладный апрельский вечер. Мы лежали на кровати в маленькой спаленке и курили. За окном гулял ветер, и мохнатые еловые ветви, слегка подсвеченные уличным фонарем, раскачивались, создавая причудливые тени.

- Что будем делать, Дениска? - спросила Лена. - Завтра нам лучше отсюда съехать - мои собираются открывать дачный сезон. Где будем встречаться? Есть какие-нибудь идеи?

Этот вопрос уже начал мучить меня с самого утра. Как быть дальше? Меня в первую очередь волновал даже не банальный вопрос «где спать вместе», а более глобальный - «а что теперь делать»? Те девушки, с которыми я встречался раньше, не оставляли сколько-нибудь заметного следа в моем сердце. Я легко с ними знакомился и легко расставался. Здесь же все было совсем по-другому. Я ни за что не хотел потерять Аленку, я хотел быть с ней всегда! В голову всерьез начали приходить мысли о женитьбе, но тут же прагматичный ум начинал задавать уйму вопросов - «где жить», «на какие деньги содержать семью», «как меня примут родители Лены», «смогу ли я обеспечить ей тот уровень жизни, к которому она привыкла» и т. д.

- Я что-нибудь придумаю, Аленка! - горячо заверил ее я. - Главное, что мы любим друг друга, в этом и есть наше счастье!

- Хм… С милым рай в шалаше? - проговорила Лена со злой иронией. - Знаешь, это не для меня!

Что это? Я раньше не слышал от моей любимой таких интонаций? Или мне просто казалось, что не слышал? Впрочем, я не стал долго напрягаться по поводу грустных мыслей. Как часто мы идеализируем человека, когда любим и, наоборот, видим одно лишь плохое, когда ненавидим.

На этот раз удача мне улыбнулась. Вернувшись в общагу, я услышал известие от своего соседа по комнате, что он прямо сегодня переезжает жить к своей новой пассии - москвичке с отдельной квартирой - на неопределенное время. Я позвонил Аленке, договорившись о встрече вечером, и побежал в магазин.

В этот вечер все было прекрасно! Лена восторгалась моими кулинарными способностями, и я был на вершине блаженства, угождая всем ее желаниям. Потом мы любили друг друга, и казалось, счастью нет предела. Однако за улыбку фортуны я принял лишь ее ироничную усмешку. Мы курили, лежа в кровати, когда в замочной скважине заскрежетал ключ, дверь открылась, и на пороге, освещенный коридорной лампой, возник мой сосед Коля. Я никогда не видел его таким злым. Он, казалось, не замечал всей пикантности ситуации.

- Дэнис! Все бабы суки! Особенно эти долбанные москвички с жилплощадью! - сказал он, запихивая сумку с вещами под свою кровать. - Прости, я обломал тебе праздник, но остаться у этой… даже до утра не было никакой возможности!

- Мальчики! - проговорила Лена тоном, не предвещавшим ничего хорошего. - Можно вас попросить удалиться минут на 10 и дать возможность даме одеться? Я уйду, и вы спокойненько обсудите все проблемы, связанные с женским коварством.

Коля схватил мои сигареты и вышел в коридор.

- Аленка, прости меня, но я и вправду не мог этого предвидеть! - попытался я смягчить обстановку. Однако на Лену мои слова произвели обратный эффект.

- Заткнись! - бросила она мне дрожащим от ярости голосом. - Если такие номера проходят у вас с общажными шлюхами, то меня, пожалуйста, уволь от этого! Меня не колышет, как ты договариваешься со своими друзьями, но в любом случае - вваливаться в комнату, где двое банально занимаются сексом, как минимум невоспитанно!

Последняя фраза больно резанула меня по ушам. Я сидел, уставившись в окно, в то время как Лена, наспех одевшись, выскочила из комнаты.

- Дэнис! Дэнис, ты тут?! - голос Стаса вернул меня на грешную землю. Я сидел на унитазе шикарного «националевского» туалета. Два пустых стеклянных «пузанчика» из под коньяка стояли у моих ног. В голове изрядно шумело - выпил я уже достаточно, а не ел практически с самого утра.

- Выхожу, - сердито буркнул я, вываливаясь из кабинки.

- Дэнис, ты чего? - ворчливо пробурчал Стас. - Неужто еще не перегорело? Пойдем, там все за стол усаживаются.

- Ох, Стас, поеду-ка я домой, не к добру все это…

- Брось, Дэнис, сейчас посидим, выпьем - тоска-печаль и пройдет, пошли, - сказал Стас, хватая меня за руку.

- Она там?

- Кто «она»?

- Брось, Стас, - скривился я.

- Там, там твоя королева… Ох! Ну сколько можно?! Пошли, горе! Квазимодо недоделанный!

Все участники торжества уже расселись по местам. В центре расположился Федот, а рядом с ним сидела ОНА… Обычно время никого не щадит, но Аленка была прекрасна как никогда. Тонкое облегающее трикотажное платье нежно-голубого цвета, как обычно, минимум косметики и скромные на вид украшения, отблескивавшие, правда, столь ярко и игриво, что мысль о неблагородном происхождении этих чистых «слезинок» в платиновой оправе в голову не приходила. Весь вид моей любимой укладывался в короткую строчку Гребенщикова «Золото на голубом». Мне стоило больших усилий оторвать взгляд от Лены. Я уставился в тарелку, сосредоточившись на поглощении закусок, а больше - на уничтожении гостиничных запасов водки, которую старательно подливали вышколенные официанты. Веселье тем временем шло своим чередом, тосты сменяли друг друга, холодные закуски сменились горячими, и я, как сейчас понимаю, к тому моменту дошел до той кондиции, когда уже надо останавливаться. Ох… Ну почему это понимаешь только потом, а в самый этот момент кажется, что веселье еще только началось. Правда, у меня есть маленькое оправдание - на душе было совсем плохо. Так или иначе, но «линию фронта» я перешел, даже этого не заметив. Настало время перерыва перед горячим, Юрка Колобов вызвался сказать очередной тост.