Монстр внутри - Оливия Нортвуд

как он бился в запертую дверь, как горели келья, жёсткая кровать, розги и все остальные вещи. Как постепенно он превращался в ничто.

Настоятель был такой же скверной, как братья, взявшие обет молчания. Но отец Иезекииль был прав в одном: виновницей всех его несчастий была мать.

Монастырь разваливался на части. Крыша прохудилась – сквозь прорехи на него глядело небо. Перекрытия и своды были изъедены жуками и термитами, проводка сгорела, они уже давно пользовались бензиновым генератором. Он лишь помог ему.

Потом были долгие разъезды по стране на попутках, он перебивался непостоянным заработком, ел паршивую еду и спал где придётся, до тех пор пока не обосновался на лесопилке в Монтане.

Жизнь стала значительно лучше. У него появились деньги, друзья, с которыми он мог выпить пива после работы. Не ладилось только с женщинами. Он не мог перестать думать о сестре и о матери.

28

Глава

Поиски шли уже третьи сутки. Группы добровольцев постоянно сменялись, но у многих всё равно был подавленный и усталый вид. Волонтёры знали, что первые семьдесят два часа после исчезновения – самые важные, и если человека не удаётся найти в течение этого времени, надеяться на благоприятный исход бессмысленно. С момента пропажи Вивьен Лейтон прошло пять дней.

О пропаже Вивьен заявил директор школы, когда она не появилась на занятиях после выходных. Он обратился в местное управление полиции, но предложение подождать, пока девчонка нагуляется и сама вернётся, его не устроило, и тогда он позвонил на горячую линию полиции штата.

Грейс не меняла одежду уже три дня, спала в машине и перекусывала чем придётся. На ней были удобные ботинки для хайкинга, джинсы, хлопковая футболка с длинным рукавом и зимняя форменная куртка. Её не заботило, как она выглядела, ей было плевать, как она пахла.

Келлер помогала руководить поисками, допрашивала свидетелей на месте, прочёсывала лес квадрат за квадратом вместе с поисковиками и офицерами. Джеймс несколько раз предлагал ей съездить домой, поспать хотя бы пару часов, но Грейс не представляла себе, что может заставить её сесть в машину и уехать домой.

За то время, пока шли поиски, Грейс несколько раз пересекалась с Калебом. Она бы не назвала эти случайные встречи комфортными или приятными и в очередной раз убедилась, что спать с парнем, которого не знаешь, плохая идея. Ей было неловко, странно, хотелось обо всём забыть. Калеб был милым с ней, постоянно улыбался, и его слова звучали непринуждённо, он не делал неуместных намеков в присутствии Мэдди или других людей и даже наедине. Возможно, он тоже не рассчитывал на продолжение, но что-то в его улыбках и поведении говорило об обратном.

Грейс было невозможно заставить прервать поиски Вивьен, она верила, что девушка может быть ещё жива.

Сегодня Джеймс ездил на допрос в одиночку, ему предстояло выслушать показания девчонок-чирлидеров. Ей хватило матери Вивьен, открывшей им дверь. Она едва держалась на ногах и понятия не имела, где её дочь.

Когда Грейс, вымотанная и обезвоженная, вышла из леса, Джеймс курил, сидя в припаркованной машине. Взгляд у него был отсутствующим и каким-то больным.

Келлер увидела спорящих Мэдди и Мэтта. Обрывки их разговора долетали до неё с запозданием. Мэтт говорил о том, что какая-то часть ответственности лежит и на жертвах, что женщинам нужно быть осмотрительнее, осторожнее. Что, если какой-то женщине дорога её жизнь, она не должна работать на улице или идти пешком сквозь лесополосу в сумерках, как это сделала Вивьен.

Он замолчал и стыдливо потупил взгляд, когда Мэдди, перестав думать на какую-то секунду, выпалила:

– Ты прекрасно знаешь, что иногда женщины попадают в секс-индустрию против воли. Знаешь, что я – одна из таких женщин. Поэтому, будь добр, завали.

Калеб, всё это время молча наблюдавший за ними, раскрыл рот, словно хотел что-то сказать, но передумал.

Он подошёл ближе к Мэдди и сжал её ладонь.

Не останавливаясь, Грейс прошла мимо и села на пассажирское сиденье «Рендж Ровера», достала бутылку воды из упаковки и выпила сразу половину.

«Придурок», – подумала она, с прищуром посмотрев на Мэтта сквозь ветровое стекло до тех пор, пока волонтёры не скрылись в густом лесу.

– Чтобы ты знала: у меня аллергия на девочек-подростков, особенно если они пустоголовые болельщицы. – Нортвуд выдохнул струю сизого дыма в приоткрытое окно, за которым сгущались ноябрьские сумерки, помассировал виски и покачал головой.

– Где сигареты? – спросила Грейс, когда не увидела их на привычном месте в подстаканнике.

Она не могла найти в себе силы, чтобы ответить ему, подбодрить, поддержать разговор и даже улыбнуться.

– В бардачке должна быть новая пачка.

Грейс включила подсветку и открыла бардачок. Первое, что она увидела, были не сигареты, а маленькая бархатная коробка для ювелирных украшений. Она вопросительно взглянула на Джеймса.

– Я собираюсь сделать Мэдди предложение. Вожу его с собой уже пару недель.

– Самое подходящее время, – усмехнулась Грейс и всё же закурила, когда нашла сигареты.

– И я так думаю, поэтому медлю.

– Может быть, если мы найдём Вивьен живой… это станет хорошим поводом.

– Может быть, – согласился Джеймс и отвернулся к окну.

Какое-то время они молчали, не испытывая при этом неловкости или желания поговорить.

Грейс знала, что Мэдди сейчас где-то там, среди деревьев, зовёт Вивьен по имени и хмурится, подсвечивая пространство перед собой фонариком. Она знала, как сильно Джеймс её любит, как переживает, как разглаживается морщинка на его лбу, когда он говорит о ней или с ней, а уголки губ иногда против воли тянутся вверх. Она знала, что Мэдди скажет ему «да». Знала, почему Джеймс решил сделать это именно сейчас: ему было страшно не успеть. Но когда это случится? Когда они найдут Вивьен? И найдут ли вообще? Что, если они вообще ищут не в том месте? Вивьен пропала, когда пересекла Рейлрод авеню. Система видеонаблюдения автосервиса, расположенного рядом со школой, зафиксировала её, так же как и камера, висящая на парковке бургерной на перекрёстке. За ней никто не следил, несколько машин повернуло на Медоубрук, среди них был и белый фургон. Номеров и марки машины на видео не было видно из-за угла съемки, но это был он, никто в этом не сомневался.

– Я всё думаю… – Джеймс нахмурился и взглянул на Грейс. – Что он делает с ними?

– Что ты имеешь в виду?

– Молочные железы. – Джеймс заговорил, только когда подобрал менее травмирующее слово. – Что он с ними делает?

– Не знаю. Кладёт на алтарь, приносит в жертву, ест, шьёт пояса из сосков, как