Потерянная страна Лагом. Книга вторая - Татьяна Нильсен

в другом случае участвовали твои родственники.

– Но зачем им это надо?

– Я не знаю Петя! – агрессия Ирины погасла. – Я просто очень волнуюсь за Машку. Поговори с матерью. Хочешь, я пойду с тобой?

– Нет не надо. Это дело семейное, – Пётр резко повернулся и направился к подъезду.

Ирина махнула рукой и крикнула ему вслед:

– Ты мне позвони, как что-нибудь выяснишь!

Пивоваров не обернулся, Ирина лишь увидела, как он кивнул головой.

В прихожей Пётр сбросил куртку и прямиком направился на кухню, где мать к завтраку жарила сырники.

– Садись. Я кофе налью.

Евгения Сергеевна не отвлекалась от готовки и не видела, что сын с суровым видом стоит за спиной.

– Где отец? – Пётр спросил таким тоном, что мать с удивлением положила лопатку на тарелку и обернулась. – Он ночевал дома?

– Конечно. Уехал рано. Наверное, решает вопросы с адвокатом по поводу завтрашнего суда. Почему ты спрашиваешь?

– Когда в последний раз ты была в коттедже?

– Зачем мне там появляться. Как переехали в квартиру, я там не была. Дом выставлен на продажу.

– Ты уверена, что дом продаётся?

– Этими вопросами занимается отец, – Евгения Сергеевна пожала плечами. – Он передал дела риэлтерской конторе.

– У тебя есть ключ от дома?

– Нет. Зачем они мне? Это практически уже не наша недвижимость, никаких вещей в доме не осталось давно всё вывезли. Почему такой интерес?

– Выключай плиту, поехали.

Пётр направился в прихожую. Пивоварова скинула фартук, выключила конфорку и с вопросительным взглядом направилась следом за сыном.

– Петя, что происходит? Ты можешь мне объяснить?

– Поехали, по дороге расскажу.

Мать вела автомобиль нервно, постоянно оборачиваясь на сына.

– Откуда ты узнала, что Маня уехала в Швецию? – Пётр нервничал.

– Отец сказал. Он получил СМС на телефон, и я видела это сообщение.

– И ты твёрдо уверена, что моя жена уехала из страны?

– Твой отец не лучший образец, – замялась Евгения Сергеевна, – но не доверять ему у меня нет оснований!

– Маши нет в Швеции. Она даже границу не пересекала! – Пётр уставился на мать. – Что молчишь? Ты участвовала в этом?

– В чём? – мать свернула на обочину и нажала на тормоз. – Ты можешь объяснить, что происходит?

– А то мама, что вы с отцом замутили эту ситуацию! Ответь, где Маша?

– Я не знаю! – мать округлила глаза. – Наша первостепенная задача решить, чтобы тебя не упекли в тюрьму! Я не слежу, и никогда не следила за передвижениями твоей супруги!

– Ах, как удобно! А ничего, что Маша носит твоего внука!

– Я не понимаю, зачем мы едем на Рублёвку?

– Я сам не совсем понимаю, но нужно проверить! – Пётр сбавил обороты. – Не стой мама, поехали!

КПП они миновали без проблем, автомобиль матери ещё значился в списке жителей посёлка. А возле кованых ворот, ведущих на территорию усадьбы, возникла заминка. Замки отпирались из дома или с пульта одного из членов семьи.

– Ты точно не сохранила ключи, отпирающие эти запоры?

Мать качнула головой.

– Иди, звони. Если в доме кто-то есть, то увидят на камерах и отопрут, – Евгения Сергеевна вытянула шею. – Дорогу чистили от снега, значит, кто-то появляется. Вероятно покупатели. Нет здесь твоей жены, напрасно перебаламутились.

Неожиданно ворота поехали в сторону, и Пётр быстро вернулся в тёплый салон. Возле дома они увидели авто генерала. Пока Евгения Сергеевна парковалась, дверь распахнулась, и на пороге появился Анатолий Михайлович собственной персоной.

– Вы зачем здесь? – лицо генерала выражало раздражение.

– Тот же вопрос я хочу задать тебе, – Пивоварова громко хлопнула дверью автомобиля и направилась к крыльцу. – Кого ты здесь прячешь?

Пётр направился следом и неожиданно резко рванул в дом, грубо оттолкнув отца, который стоял, загораживая проём. В окне он увидел Марию, которая сидела за столом.

– Маша!

– Петя! – Мария тяжело поднялась и направилась к мужу, поддерживая руками круглый живот.

– Что здесь происходит? – Евгения Сергеевна следом за сыном ворвалась в дом. – Почему ты здесь Мария?

– Об этом расскажет ваш муж! – Мария обняла Петра. Она не выглядела уставшей или измученной, наоборот, от неё веяло теплом, она источала запах сырников и молока.

– С тобой всё в порядке? Он не причинил тебе вреда? – Пётр лихорадочно осматривал и ощупывал жену. – Как ты себя чувствуешь?

– Ты с ума сошёл старый козёл! – Евгения Сергеевна раскраснелась, а на висках собрались капельки пота. – Ты понимаешь, что это незаконное лишение свободы! Если Мария напишет на тебя заявление, то тебя посадят! Зачем ты это сделал?

– Давайте только без шекспировских страстей! – генерал закрыл дверь и сел за накрытый стол. – Вы ведь ещё не завтракали? Садитесь!

– Объясни, что здесь происходит! – Пивоварова взглядом метала громы и молнии. – Как Маша оказалась здесь? Она в положении! Её нельзя подвергать опасности!

– Какой опасности? – Анатолий Михайлович поднял руки. – А что я должен был сделать? Как мог поступить? Сына завтра закроют лет на десять, сноха билеты купила, собралась отправиться за границу, а мы с тобой остаёмся с кем? Ты думаешь, что я позволил бы увезти единственного внука? Я не причинил никакого вреда снохе! Просто хотел задержать её здесь! Хотел, чтобы внучек родился на родине, в России! Беременную Машу выпустили бы за границу без вопросов. А вот с ребёнком уже сложнее! На ребёнка нужно разрешение от отца на вывоз несовершеннолетнего ребёнка. Пусть даже этот отец в тюрьме сидит! Разрешение всё равно надо! А Маша здесь получала всё! И витамины, и доктор приезжал, и работница появлялась, чтобы дом убирать.

– Но вы же могли поговорить, объяснить ваши мотивы, а не запирать меня в четырёх стенах! – обиженно произнесла Маша и всплеснула руками. – Ещё телефон отобрал.

– Ты прости меня Маша, но я не мог рисковать. Хочешь и заявление на меня пиши, только внука не лишай!

– А ты как догадался? – Мария Пивоварова посмотрела на мужа. – Прилетел ни свет ни заря.

– Скажи своей подруге Ирке спасибо! Это она заподозрила неладное, да и шведская тётка разыскивает тебя! Порвала телефоны! Нам уже надо познакомиться с ней. А то как-то неловко, звонит чужим людям, узнаёт что, да как.

– Что по твоему делу? Есть какие-нибудь новости? Следователь Трещёткин обещал помочь, – Мария погладила мужа по щеке. – И эта девушка стажёрка.

– Изменений никаких. Завтра суд.

Мария заплакала.

– Неужели ничего нельзя сделать?

– Одна надежда на адвоката, – тяжело вздохнул генерал. – Но и у него никаких тузов в рукаве, одно красноречие. Неизвестно произведёт ли впечатление это красноречие на судий. На тех товарищей у меня выхода нет!

Неожиданно Мария согнулась над столом и охнула:

– Кажется, началось!

– Мама вызывай скорую помощь! – Пётр выскочил из-за стола и бестолково забегал по