Амулет сибирского шамана - Наталья Николаевна Александрова

Алевтина удивленно взглянула на дверь, на которую показывала женщина.

Дверь эта приоткрылась, оттуда показалась рука с кроваво-красным маникюром и поманила Алевтину.

Она подчинилась и вошла в дверь…

И оказалась в ночном лесу.

Алевтина стояла на узкой тропинке, уходящей в темноту, в чащу. Впереди, там, куда вела эта тропинка, мерцал какой-то едва различимый свет.

Алевтина пошла к нему.

По обеим сторонам тропинки то и дело раздавался какой-то шорох, треск ветвей, ломающихся под чьими-то шагами. Там шла какая-то тайная ночная жизнь. Опасная и враждебная.

Алевтина прибавила шагу и вскоре оказалась на поляне, посреди которой догорал костер. Около костра сидела молодая девушка, а чуть в стороне что-то лежало…

Подойдя ближе и приглядевшись, Алевтина поняла, что видит саму себя много лет назад – молодую девчонку, сельского фельдшера, которую оставили одну рядом с трупом…

Тогда то, что лежит на земле возле костра, – это утопленник… труп Федора Канюкова…

Ей впору было испугаться, но страха не было. Она испытывала только любопытство и удивление.

Алевтина пригляделась к неподвижному телу и поняла, что это не Канюков.

На земле возле костра лежал Игорь Журавлев.

И он не был мертвым – он просто спал, его грудь ровно и ритмично вздымалась…

Вдруг кусты по другую сторону раздвинулись.

Из темноты выглянула страшная косматая морда с оскаленной пастью, двумя маленькими, злобно горящими глазками и третьим глазом, ярко пылающим посреди лба…

Приглядевшись, Алевтина поняла, что это не глаз, а незаживающая, кровоточащая рана.

Тут же косматое существо выскочило на поляну – и оказалось большой косматой собакой в густой серо-рыжей шерсти.

Собака подбежала к Журавлеву, злобно зарычала, приоткрыла пасть, обнажив огромные желтоватые клыки…

Еще мгновение – и она вонзит зубы в горло спящего человека!

Алевтина покосилась на девушку у костра – на саму себя двадцатилетней давности.

Но девушка не шевелилась.

Она была словно парализована… или, возможно, жила в другом времени и не видела нависшую над Игорем угрозу.

Тогда другая Алевтина – сегодняшняя – запустила руку себе за пазуху, нащупала там талисман, клык неизвестного зверя, и подняла его над головой.

Камень в основании клыка вспыхнул красным пламенем, а Алевтина проговорила:

– Яв! Биднийг орхи!

Она сама не понимала этих слов. Как будто кто-то произнес их за нее. Как будто она была лишь роботом, бездушным механизмом, послушно исполняющим чужую волю.

Но эти слова и пронзительный свет, испускаемый красным камнем, сделали свое дело.

Косматый пес захлопнул пасть, попятился и припустил в кусты… припустил в ночную чащу, из которой только что возник.

И тьма приняла его.

А Алевтина проснулась.

Она села в кровати.

В окно заглядывало свежее утреннее солнце, и где-то заливался ее мобильник. Алевтина потрясла головой и со стоном потащилась на назойливый звук.

Кот нашелся в прихожей, он сидел на пуфике и внимательно наблюдал за сумкой. Мобильник вибрировал внутри, и от этого казалось, что сумка движется.

– Да! – ответила Алевтина хриплым голосом.

– Это я, – голос был знакомый, но спросонья Алевтина не могла его узнать.

– Кто – я? – спросила она, едва не добавив, что «я» бывают разные.

– Это я, Журавлев…

– Ах, Игорь? – оживилась Алевтина. – И что же вы от меня хотите?

– Я хочу поговорить! – его голос звучал твердо. – Причем как можно скорее! Алевтина, вы от меня бегаете, а ведь все это очень серьезно!

– Да я не… – Она вспомнила, что обещала с ним связаться и не сделала этого.

Встречаться с ним? Но где? Тащиться куда-то у нее просто нет сил. И потом, нужно же показать ему клык.

– Знаете что, Игорь? Приходите ко мне. Только не сразу, – опомнилась она, бросив на себя взгляд в зеркало.

Там отражалась жуткая физиономия – волосы всклокочены, на левой щеке подушка отпечаталась.

– Да я уже возле вашего дома вообще-то…

– Через двадцать минут!

Он явился через двадцать пять и принес цветы. Неожиданно для себя Алевтина растрогалась. Цветов ей не дарили очень давно, разве что на работе букет вручат на день рождения. А Александр… Александр такие вещи называл баловством, не до того ему было.

Пока она наливала воду в вазу, на кухню явился кот.

– Ух ты какой красавец! – Игорь протянул руки.

– Осторожнее, он царапается! – предупредила Алевтина, но кот уже вскарабкался по свитеру и мурлыкал ее гостю в ухо что-то интимное.

– Ну и ну! – Алевтина даже обиделась, потому с ней кот такого никогда не делал.

Она сунулась в холодильник, который ничем не порадовал. Хотела заварить кофе, но поймала себя на мысли, что кофе, конечно, неплохо, но к нему даже сухого печенья нет. А она хочет есть. Поэтому она заказала пиццу, ответили, что будет через полчаса.

В комнате Журавлев осторожно ссадил кота на кресло и посмотрел с ожиданием.

Алевтина достала из потайного ящика клык и положила его на стол.

– Бересты у меня больше нет, но вот это… – она вкратце рассказала, как к ней попал амулет.

Было такое впечатление, что Игорь ее не слушает, он как зачарованный уставился на Клык, потом осторожно прикоснулся к нему, повертел в руках. Достал из кармана лупу, осмотрел со всех сторон.

– Я слышал о таком… давно… но думал, что все это легенды… – бормотал он, – но как же это прочитать…

– Вы еще не знаете, что было дальше, – заговорила Алевтина, но тут ее прервал мобильник.

Звонил Канюков, и она вышла из комнаты, чтобы спокойно поговорить.

– Я сегодня ночью улетаю в Сибирь на три дня, – говорил Канюков, – нужно там на месте все решить с участком. Ну ты подумала о моем предложении или еще нужно время?

– Подумала, – ответила Алевтина твердо, оглянувшись на дверь, – и скажу как есть. Спасибо тебе, конечно, за предложение, я все поняла как надо. Но… извини уж, не могу его принять. У меня своя жизнь, не хочу все бросать.

Она не добавила, что не хочет снова быть при мужчине, чья работа и вообще вся жизнь важнее ее. Она не сумела бы объяснить это так, чтобы он понял и не обиделся. Да и зачем все объяснять?

– Ну, хотя бы честно все сказала, вилять не стала, – ответил Канюков, – хотя я в этом и не сомневался.

«Все-таки обиделся», – поняла Алевтина.

В это время Игорь Журавлев внимательно вглядывался в значки, вырезанные на Клыке. На первый взгляд в них не было никакого смысла. Буквы древнего языка не связывались в слова, из них получались какие-то бессмысленные сочетания звуков.

Игорь повторял эти сочетания раз за разом, он уже выучил их наизусть, но по-прежнему не мог