Медальон Распутина - Наталья Николаевна Александрова

человек, молодой человек! — вздохнул аптекарь. — Где вас только воспитывали?

— На Лиговке! — осклабился дезертир. — В проходных дворах и подворотнях! Хватит болтать, старик, хватит мне зубы заговаривать! Давай кокаин, или…

— Ну ладно, ладно! — Старик снял пенсне, протер и крикнул куда-то в глубину аптеки: — Анатолий, молодому человеку срочно нужен кокаин!

Дверь позади аптекаря со скрипом отворилась, и из-за нее появился огромный детина с туповатым лицом и скошенным дегенеративным подбородком. В руках у него была трехлинейная винтовка с обрезанным стволом.

Направив обрез на дезертира, он пробасил:

— Кокаина? Это можно… — И он с громким лязгом передернул затвор.

— Так что, молодой человек, — проговорил аптекарь наставительно, — я вам настоятельно рекомендую убираться отсюда к чертовой матери, или куда вы предпочитаете, и не возвращаться в ближайшие пятьдесят лет. Впрочем, при вашем образе жизни вы наверняка сдохнете меньше чем через год.

И тут лицо неудачливого грабителя исказилось, как скомканный рисунок, на нем проступило невыносимое страдание.

— Старик, тогда лучше убей меня! Убей прямо сейчас! Сил нет терпеть эту муку! Без кокаина мне никак…

Он взглянул на аптекаря с надеждой:

— А может, ты мне его продашь?

— Продать? Да разве сейчас кому-то нужны деньги?

— А у меня есть не деньги… есть кое-что получше…

С этими словами дезертир вытащил из-за пазухи золотой медальон.

Аптекарь удивленно и недоверчиво взглянул на медальон:

— Откуда у вас это, молодой человек?

— А вот это тебя не касается! Дай мне дозу кокаина, и эта ладанка твоя!

— Ну что ж… так и быть…

Аптекарь мигнул своему здоровенному помощнику. Тот, не опуская обрез, шагнул к запертому шкафчику, открыл его одной рукой и достал пакетик в папиросной бумаге.

Бандит жадным взглядом следил за этим пакетиком.

Аптекарь протянул ему кокаин, но прежде, чем отдать, проговорил:

— Но если, молодой человек, вы еще раз заглянете в мою аптеку — Анатолий вас дальше порога не пустит. Там, на пороге, и уложит. Можете не сомневаться.

Дезертир вылетел из аптеки, словно его вынесло ветром, ледяным ветром смутного времени.

— Анатолий, запри дверь! — бросил аптекарь своему немногословному помощнику.

Тот подошел к двери, но, только он собрался ее запереть — дверь медленно открылась, и в аптеку вошел высокий, немного сутулый человек в старомодном черном сюртуке, совершенно неуместном в революционном Петрограде. Длинные седые волосы падали ему на плечи.

— Кто… что… — недовольно прокудахтал Анатолий и хотел было вытолкать незваного гостя из аптеки — но тот чуть заметно шевельнул пальцами, и Анатолий застыл на месте, удивленно выпучив глаза.

Незнакомец сделал несколько шагов и остановился перед аптекарем. Тот удивленно оглядел его.

В это время отсвет уличного зарева проник через окно и упал на лицо незваного гостя.

Аптекарь увидел его глаза — белые, полупрозрачные, как два влажных камня. Лишенные зрачков.

«Он слепой, — понял аптекарь, — совершенно слепой. Но тогда как же он так уверенно двигается?»

— Тебе кое-что принесли, — проговорил слепой сухим, неживым голосом.

— Да, — ответил аптекарь. Он понимал, что с этим человеком лучше не спорить. — Это ваше? Можете забрать.

Он достал медальон и хотел отдать его слепому, но тот отстранил его властным жестом:

— Не нужно! Медальон попал к тебе не случайно. Он сам выбирает своих владельцев. Значит, теперь тебе суждено хранить его. Это нелегкий, но почетный долг. Медальон поможет тебе выжить в это трудное время. Но имей в виду — я всегда буду поблизости и буду проверять тебя… не забывай об этом!

Аптекарь хотел что-то ответить — но слепой исчез, как будто его и не было.

— Анатолий, запри дверь! — повторил аптекарь.

На следующий день Дуся слегка удивилась, увидев Маринетти и Ксению вместе. Ну что ж, возможно, это судьба. Говорят же, что мужчина чаще всего женится на женщине, которая похожа на его мать.

— Петька, — проговорила Дуся, оставшись в кабинете наедине с напарником, — тебе ничего не показалось странным в словах Аркадия Херувимского?

— Ты о чем, Дуся? Убийцу нашли, дело закрывать будем, вот только отчет напишу, теперь уже к следователю это пойдет. И даже начальник доволен и обещал в будущем квартале премию. Мне Софья Павловна сказала, только это еще неточно. А ты тут зачем-то про Херувимского вспомнила. Да ему самое место в психушке!

— Но все же… медальон-то пропал. И убийца про него ничего не знает, не было его у Катерины, когда он ее пытал и убивал. Вот куда медальон делся?

Так что в словах Херувимского есть что-то странное.

— Чего? — удивленно воззрился на нее Лебедкин. — Да в его словах все странное! Он же чокнулся!

— Это понятно, но вот почему он графиню назвал Пузыревой?

— Да черт его знает, что у него в голове творится! Чего ты от него хочешь — он же сумасшедший! И вообще, не понимаю, о чем ты? Что тебе сдалась какая-то графиня?

— Ну как же… он твердил «Три карты, три карты…», прямо как Германн, в сумасшедшем доме…

— Ну, я же и говорю — сумасшедший!

— Да, но потом он завел — «Это все она, пиковая дама… графиня Пузырева…».

— Ну и что?

— А то, что у Пушкина старая графиня в «Пиковой даме» — вовсе не Пузырева. А вот какая у нее на самом деле была фамилия… ты случайно не помнишь?

— Ну что ты… это же когда было! В восьмом, что ли, классе? Или в девятом…

— Вот и я не помню… хорошо, интернет есть!

Дуся включила компьютер, запустила поисковую программу, и меньше чем через минуту выяснила, что старую графиню в повести Пушкина звали Анна Федотовна Томская, что прототипом ее была старая княгиня Голицына, которая жила в собственном особняке на Малой Морской улице.

— Ну и что с того? — нахмурился Лебедкин. — Ну, Томская! Ну, на Малой Морской!

— Но почему тогда Херувимский назвал графиню Пузыревой? Откуда эта фамилия?

— Да черт его знает! Может, он просто забыл школьную программу. Ты ведь тоже не могла вспомнить фамилию этой графини. Столько лет прошло. Вообще, что ты за это уцепилась? Говорю же тебе — Херувимский сумасшедший, а все, что он говорил, — типичный бред сумасшедшего! Что с него возьмешь.

— Но в нем есть какая-то логика… и вот скажи — что Херувимский делал на этом кладбище?

— Черт его знает… может, могилу какую-то искал.

— Вот именно! Вот и я думаю, что он искал какую-то могилу. Причем вполне определенную…

— Да хватит уже! Хочу с этим делом развязаться и забыть этот кошмар.

— Постой… что-то мне эта фамилия не дает покоя… Пузырева… Пузырева… где-то я ее уже видела…

Дуся бросилась перерывать свои