Лёгкое Топливо - Anita Oni

и косился на гостью как на малое дитя, заглянувшее в комнату по ошибке.

— Такой большой дом… — произнесла она отстранённо, — и такой холодный…

— Что, прости? Ты мёрзнешь?

Она покачала головой.

— Не в этом дело, Алан. Знаешь, ты и сам напоминаешь мне дом без окон: высокий, представительный, красивый фасад, но внутри — холод и темнота…

— Иными словами, архитектурная угроза с проблемами отопления. Самому объекту хотя бы присвоена первая или вторая категория?

— Вторая со звёздочкой. Крайне важное здание, представляющее особый интерес[1].

Алан отложил вилку, поднялся из-за стола и встал у неё за спиной — не дотрагиваясь, но девушка невольно заёрзала на стуле.

— То есть, меня нельзя трогать без разрешения Министерства культуры? — уточнил он. — Весьма предусмотрительно. А ты, Нала? К какому типу застройки ты бы отнесла себя?

— Очень вкусное ризотто, — ответила та, собирая остатки риса на вилку. — Не уверена, что именно так его готовят в Италии, но несомненно достойный вариант.

— Это твоя попытка уйти от ответа?

— Нет, Алан. Всего лишь попытка собраться с мыслями. Знаешь, я вовсе не здание — скорее, игровая площадка. Ну или скейтпарк. Местечко, где собираются ребята, чтобы пообщаться, немного подурачиться и потрюкачить. В общем, побыть собой.

Блэк наклонился, положил руку ей на локоть.

— Ясно. А ты не боишься, что какой-нибудь чертовски обаятельный незнакомец с темнотой за фасадом вторгнется в твоё пространство и… тоже станет собой?

— Возможно, на это я и рассчитываю, — отвечала она, подавив усмешку, которая угадывалась лишь по тому, как вздрогнули её плечи.

— Ну, хорошо. Тогда смотри, что случается.

Алан взял самую крупную креветку с её тарелки и обмакнул в красный соус.

— Прошу, мадемуазель. Ты знаешь, что делать.

Нала послушно наклонилась к его руке.

— Неужели ты думал, я не попробую твой хвалёный жидкий огонь, или как ты его называешь? — уточнила она перед тем, как откусить кусочек.

Он знал, как это бывает. Знал, как медовое пламя танцует на кончике языка — и угасает, ошеломив иллюзорной недолговечностью.

А затем по всему телу разливается жар. Краснеют щёки и уши, и температура подскакивает на градус. Кружится голова, а внутри разгорается самый настоящий пожар, потушить который под силу, как ни странно, лишь увеличив дозу огня.

Этот соус он тоже раздобыл в Латинской Америке. Его называли Beso del Diablo — помимо капсаициновой бури из трёх сортов чили, копчёной паприки, сока лайма, мёда и чеснока в него добавляли текилу.

Хороший был соус, взрывной. Алан съел тогда буррито с этой адовой смесью, а когда сутки спустя поцеловал Элеонору, та плакала, жаловалась на ожог слизистой и пила охлаждённое молоко. Элли в принципе не переносила острую пищу, но такого эффекта не ожидал ни один из них.

А вот Нала… она отреагировала иначе. Громко выдохнула, обмахнула лицо ладонями на манер веера, потрогала лоб.

— Вот это да! Сильная вещь.

И принялась за вторую креветку. Съела их все за считанные минуты, поднялась, чтобы убирать со стола.

— Оставь. Ты же гостья. И потом, как насчёт десерта?

— Я, может быть, и в гостях, но меня учили хорошим манерам, — возразила та.

Когда они загрузили посудомоечную машину, Нала упомянула, что не против десерта, если в него тоже можно добавить капельку острого чили. Как и ранее Блэк, она вышла на террасу, осмотрелась вокруг. Дождь усилился и лил теперь отвесной стеной.

— Всегда мечтала это сделать, — сказала девушка и, разувшись, шагнула из-под навеса, раскинула руки в стороны.

Она намокла моментально, как если бы угодила под душ. Волнистые волосы распрямились, покрылись глянцем, очки запотели, и она зацепила их за вырез кофты. Алан последовал за ней, прикрыл дверь. Встал у стены и молча наблюдал исподлобья за тем, как эта девчонка шлёпает по лужам босиком и ловит на ладонь кристальные капли.

— Эй! Иди сюда.

Он медленно поднял голову.

— Ты ведь не ожидаешь, что я выйду под дождь в тактических штанах за тысячу фунтов? Даже если они предназначены именно для этого.

— Как раз ожидаю! — рассмеялась она.

Алан повёл бровью и подошёл ближе, взял её за руку.

— Довольно. Возвращайся в тепло. Не хочу изображать твою маму, но простыть под октябрьским дождём ничего не стоит.

Нала не поддалась — наоборот, потянула его за собой, продолжая смеяться.

— Ал, не занудствуй.

— Как ты меня назвала?

Она вздрогнула от его тона, холодного, как этот ливень, протёрла глаза.

— Я… прости, не хотела обидеть. Но ты правда бываешь таким занудой!

— Я не про это. Имя. Зачем ты его сократила?

Девушка запрокинула голову. «Да-да, к слову о занудстве…» — говорили её глаза.

— Слишком фамильярно? Больше не буду… сэр.

— Ну-ну, незачем так официально. Достаточно полного имени.

Людей, которые звали его просто Ал, он мог свободно пересчитать по пальцам одной руки, и желал, чтобы так оно и оставалось.

Нала сделала шаг назад, не пытаясь вызволить руку, но вынуждая следовать за ней.

— А какое оно, это полное имя? Алан что-нибудь пафосное Блэк, сэр зануда и профессор этики, любитель читать нотации, прикрываясь юридическим образованием?

Каждый последующий титул звучал громче, надрывнее предыдущего, но Алан не изменился в лице.

— Ты провоцируешь, — сказал он спокойным голосом. — Выуживаешь эмоции. Тебе в самом деле так важно, чтобы я постоял рядом с тобой под дождём? Изволь.

Он покинул укрытие, шагнул навстречу холодным лобзаниям и ветру, свистящему в ушах. Но перед этим снял с себя водолазку и повесил на ручку двери.

— Не люблю, когда вода стекает за шиворот, — пояснил он. Вновь взял её за руку, развернул, словно в танце, обнял.

— Что теперь, мисс? Будем, как в детстве, ловить языком капли? Или сбрасывать водяные бомбы с балкона?

— Просто побудем немного в моменте. Не в пресловутом отсеке сегодняшнего дня, а за бортом, вне времени.

— Как скажешь.

Оба умолкли. Алан думал о том, что в этом неожиданном, детском, но вместе с тем взрослом порыве было больше жизни, чем в любом из светских вечеров, которые он когда-либо посещал.

Нала подняла лицо к небу; вода стекала по её щекам, будто слёзы, но она улыбалась.

— Вот и всё, — сказала она тихо. — Мечта сбылась.

— Значит, мы можем вернуться?

— Да… думаю, да.

— Тогда вперёд.

И без предупреждения, без слов он подхватил её на руки. Внёс на кухню (затворил стеклянные двери), затем в коридор — и далее вверх по ступеням.

— Алан, куда ты меня несёшь?

— В ванную, разумеется, — невозмутимо ответил тот. — Или ты думаешь, я позволю тебе замёрзнуть в моём доме? После холодного душа самое время принять горячий. Не волнуйся, не