Роковой свидетель - Роберт Брындза

убийстве Софии? Она просто сбежала, бросив тело моей сестры!

– И нам нужно было выяснить, почему София оказалась в квартире Вики. Она рассказала нам, что позволила Софии приводить к ней молодых людей, с которыми та хотела…

– Хватит! – крикнула Мария, вставая с дивана. Ее руки сжались в кулаки, птичьи глаза пылали яростью.

– Мария, пожалуйста. Нам нужно задать вам эти вопросы. – Эрика не знала, что делать с такой бурной реакцией Марии на любые слова об интимной жизни ее сестры. – В больнице работает мужчина, у которого были сексуальные отношения с Софией. Его зовут Риз Робинсон…

– Хватит! Я без вас знаю, что она была шлюхой! – вскричала Мария, бросилась на Эрику и с силой ударила ее по лицу.

Боль была такой, что на миг Эрика увидела звезды. Питерсон подбежал к Марии и заломил ей руки за спину. Мария отчаянно отбивалась и кричала:

– Пошел нахер! Отпусти меня!

Горе в ней говорило или ярость? Эти два чувства часто были связаны, но называть Софию шлюхой и бить полицейского при исполнении – это было уже слишком, тем более со стороны того, кто дал клятву никому не причинять вреда.

– Я вас отпущу, но вам нужно успокоиться! – Питерсон повысил голос, чтобы перекричать вопли Марии. Он разжал хватку, и она вдруг кинулась ему на грудь и разрыдалась.

– Она была хорошей! Я не понимаю, почему она ложилась под всех подряд! Клянусь вам, она была хорошей! – сквозь всхлипы повторяла она.

Питерсон вновь усадил ее на диван. Эрика все еще приходила в себя после удара, когда во входную дверь постучали. Эрика пошла открывать. Цепочка была на месте, дверь приоткрылась лишь слегка, и она увидела физиономию Генриетты Болдерстоун.

– Что там происходит? – резко спросила она. Эрика закрыла дверь, сняла цепочку с крючка и распахнула дверь как следует.

– Мы задаем Марии вопросы.

– А мне сдается, что вы над ней издеваетесь! – отрезала Генриетта и, протиснувшись мимо Эрики, увидела рядом с Марией Питерсона. – Мария, милая, у тебя все в порядке? Ты хочешь, чтобы тебя донимали эти полицейские? – Мария посмотрела на Генриетту и покачала головой. – Хорошо. А вы, поскольку у вас нет ордера, давайте-ка поживее убирайтесь отсюда!

Эрика была не в настроении оспаривать правила закона и порядка. К тому же она услышала писк домофона и сквозь открытую входную дверь увидела коридор, по которому шла Тесс.

– Мария, мы свяжемся с вами по поводу выдачи тела Софии, – напоследок бросила Эрика. Оставив ее с Генриеттой, они вышли наружу, чтобы поговорить с Тесс.

49

– Тесс, можно вас на пару слов? – обратилась к ней Эрика. Тесс выглядела измученной, под глазами у нее набухли огромные мешки. Волоча за собой большой рюкзак, она прошла через стеклянные входные двери и остановилась напротив Эрики и Питерсона.

– Офицеры, я ответила на все ваши вопросы.

– Боюсь, что нет, – возразила Эрика. – Мы можем поговорить у вас в квартире?

Тесс обвела их обоих тяжелым взглядом.

– Что у вас с лицом? – спросила она, и Эрика увидела свое отражение в маленьком зеркале в коридоре. На правой стороне алел отпечаток руки.

– Ничего. Можно нам войти?

Тесс подошла к двери и вставила ключ в замок.

– Не позволяйте им над собой издеваться, дорогая, – раздался голос у Эрики за спиной. Обернувшись, они увидели Генриетту Болдерстоун, выходившую из квартиры Марии. Она закрыла за собой дверь, подошла к Тесс, взяла ее за руку. – Мне так жаль…

– Спасибо, – пробормотала Тесс.

– Это просто ужасно… – Генриетта снова посмотрела на Эрику и Питерсона. – И вы называете себя полицейскими? В моем детстве полицейских принято было уважать. Теперь я слышу лишь о том, как они преследуют людей, постящих в социальных сетях какую-то не такую чепуху, а когда прямо у них под носом убивают двух молодых женщин, они и в ус не дуют. Вам должно быть стыдно! – Она повернулась к Тесс. – Я могу что-нибудь для вас сделать?

– Мне просто нужно пойти и убраться в квартире, – промолвила Тесс.

– Конечно. У Чарльза хороший запас чистящих средств. Если вам что-нибудь будет нужно, он поможет. – Генриетта сунула трость под мышку и похлопала Тесс по руке.

– Спасибо.

– Уже знаете, когда похороны? – продолжала Генриетта, из уважения понизив голос. Тесс покачала головой. – Видимо, пока еще слишком рано. Пожалуйста, как только это выясните, дайте нам знать. Мы все придем. Это был дом Виктории, и ее гибель – такое горе для всех нас.

Эрика подумала, что она несколько переигрывает, говоря с Тесс как с королевой, почтившей визитом Ханикомб-Корт.

– Тесс, мы можем поговорить с вами наедине? – прервал их диалог Питерсон.

– Вам совсем не обязательно их впускать. У них нет ордера! – заявила Генриетта.

«Да отвали ты уже, старая ведьма», – хотела сказать Эрика, но не выдала себя даже выражением лица. К счастью, Тесс, видимо, немного смягчило присутствие Питерсона, и она кивнула. Тесс, Эрика и Питерсон вошли в квартиру Вики, и Эрика закрыла дверь перед лицом Генриетты, буравившей их испепеляющим взглядом.

Встав посреди комнаты, Тесс опустила рюкзак на пол. Квартира еще оставалась местом преступления – под каркасом дивана-кровати виднелись засохшие брызги крови. Тесс села на корточки, сняла рюкзак, достала рулон черных пластиковых пакетов, чистящие средства и тряпки.

– Мы можем просто поговорить с вами, прежде чем вы начнете уборку? – Эрика с трудом сдерживала себя.

– О чем? Что вы можете мне сказать? Что у моего мужа есть судимость за изнасилование? Что он лгал мне все эти годы? Что он собирался бросить меня в то утро, когда убили мою сестру? – Она встала и приблизилась к Эрике. – Джаспер передал своему адвокату запись с камер видеонаблюдения, на которой видно, что он отправился в «Гусь» вскоре после того, как вы привезли сюда Вики, и пробыл там до десяти минут десятого следующего утра. Камеры наблюдения установлены и у черного, и у парадного входа.

Питерсон посмотрел на Эрику. Если изображения с камер видеонаблюдения могли это подтвердить, то на одного потенциального подозреваемого становилось меньше.

– Если записи с камер подтвердятся, то, уверена, это вас успокоит, – проговорила Эрика.

Тесс закрыла глаза и вновь открыла.

– Успокоит? Моя сестра мертва. В моем доме полным-полно судмедэкспертов, я только что сказала мужу, что хочу развода, и я осталась единственной, кто пытается все держать под контролем, – пробормотала она сквозь зубы. – Наши ресторан и дом под угрозой изъятия, и единственное, что может нас спасти – сдача этой чертовой квартиры, но пока я не уберу всю эту кровищу и прочую мерзость, я не могу никому ее сдать! – Ее голос