Потерянная страна Лагом. Книга вторая - Татьяна Нильсен

– Да это так. И всё же важно сохранить всякую жизнь! Просто взрослый понимает, что происходит во время химиотерапии, а детям очень плохо, им страшно, когда они теряют волосы и перестают двигаться. Они же дети, хотят играть! А некоторым запрещено даже чистить зубы. Очень помогают волонтёры, которые устраивают целые спектакли.

«Знаю одного такого, – с гордостью подумала Света. – Хороший парень Коля, не каждый мужчина захочет смотреть в глаза больным детям! Не у каждого хватит мужества!»

Вслух Антипенко спросила:

– А когда Людмила приедет в следующий раз?

– Значит, первая госпитализация длилась три месяца, – медсестра заглянула в журнал. – Потом доктор дал перерыв на три месяца. Следующий курс терапии продолжался двадцать четыре дня, потом снова четыре месяца на восстановление и новый последний курс Милы закончился совсем недавно, мать забрала её в удовлетворительном состоянии. Доктор назначил следующий визит через два с половиной месяца. Ну это так просто для осмотра.

Света закусила нижнюю губу и после нескольких секунд раздумий снова обратилась к старшей медсестре:

– А вы знали, что Валентина Николаевна дипломированная медицинская сестра и ваша коллега?

– Нет, – медсестра на секунду задумалась. – Знаете, она находилась в таком состоянии, что не смогла бы ухаживать за больными и квалифицированно выполнять работу. Женщина вела себя так, словно переживала огромную трагедию. Она была благодарна за то, что ей разрешили мыть пол в палатах только бы быть рядом с дочерью. Она безропотно выполняла все указания. Иногда Валя оставалась рядом с Милой. Засыпала рядом с дочерью на стуле. По нормативам ночные визиты родственникам запрещены, но персонал закрывал на глаза на то, что Вострикова оставалась на ночь в клинике. У нас персонал душевный и все понимают, что значит больной ребёнок! А тем более с таким диагнозом, как лейкоз. Зато на её участке царил образцовый порядок.

– Мне надо Валентину Вострикову найти не позднее завтрашнего дня.

– Боюсь, что ничем не смогу вам помочь.

– Дайте адрес с последней регистрации и на том спасибо!

– Постойте, я вспомнила! – воскликнула медсестра. – Когда Валя здесь работала, мы общались. Так она заикнулась, что живёт у двоюродной сестры. Если сейчас Востриковы не в Москве, сестра должна знать, где они! Всё-таки родня! – она перелистала страницы в папке, что-то записала на листок и протянула Светлане. – Надеюсь, это поможет в поисках.

– Спасибо! – Светлана взяла лист, пробежала глазами и мысленно прикинула маршрут. – Это не так далеко отсюда.

Радостное утверждение «это не так далеко» растянулось почти на час. Сначала она ехала на метро, потом минут тридцать тряслась в автобусе. Антипенко проголодалась, но где-то останавливаться для того, чтобы перекусить, Света не хотела. Она вообще экономила каждую минуту. Впереди маячил интересный вечер в ночном клубе, если Николай сдержит слово и решится позвонить. Антипенко вышла из автобуса в спальном районе с однотипными панельными пятиэтажками. Она заглянула в листок, чтобы уточнить адрес, потом осмотрелась и довольно быстро нашла нужный дом.

«Только кто-нибудь открыл дверь. Рабочий день не закончен и очень может быть, что родственники Востриковой ещё на службе».

С такими мыслями стажёрка нажала на кнопку вызова на дверях подъезда. Откликнулись неожиданно быстро. Женский голос даже не спросил, кто желает проникнуть в квартиру. Из домофона донеслись раздражительные интонации:

– Васька опять забыл ключи! Скоро голову на полке возле вешалки оставишь!

Дверь прогудела металлическим звуком и открылась. Антипенко понимала, что в квартире ждут какого-то Ваську и это точно не она и даже не кот. Она нажала на звонок двери на последнем пятом этаже, и когда образовался проём, то Света увидела полную женщину с крупными чертами лица. Стажёрка привычно бросила взгляд за её спину. В квартире с давнишним ремонтом царил беспорядок. По коридору валялась разбросанная обувь и какие-то вещи, пахло жареной рыбой и кислой капустой. В голове мелькнула мысль, что так убого давно уже никто не живёт, наверное, только особо ленивые и алкаши. При виде незваной гостьи, выражение лица женщины резко сменилось с раздражения на удивление.

– Вы кто? – хозяйка телом закрыла проём двери. – Если что-то продаёте, то пришли не по адресу, мы ничего не покупаем и молимся своему богу.

– Извините, я просто не успела вставить слово, как вы открыли дверь, – Светлана вынула удостоверение и выставила перед собой. – И такая беспечность напрасна, надо быть осторожнее!

– Да сын Василий постоянно забывает ключи, он должен прийти со школы, вот я и подумала, что мой школьник вернулся. Вы из следственного комитета? – с удивлением произнесла женщина. – Что-то случилось?

– Я хочу поговорить о вашей сестре Валентине Востриковой. Я в курсе, что вы её двоюродная сестра, но не знаю вашего имени.

– Маргарита Семёновна Сенькина. Документы показать? – хозяйка посторонилась, пропуская гостью в квартиру. – Ну, заходите. Дальше порога не приглашаю не прибрано.

– Документы не нужны. Я только задам несколько вопросов. Вы знаете, где сейчас Вострикова?

– Понятия не имею.

– И что даже номера телефона нет?

– Я ей не звоню.

– Странно, как вы близкая родственница не знаете, где ваша сестра с больным ребёнком?

– Мы почти год не общаемся.

– Можно узнать почему?

Сенькина заколебалась на секунду, потом с поджатыми губами произнесла:

– У меня здесь не гостиница! Валя приехала устраивать в клинику дочь. Мы с мужем их встретили гостеприимно, стол накрыли, комнату выделили для ночлега Васькину, между прочим. Потом около трёх месяцев мы Валентину видели мало, иногда она приходила переночевать, а Васька скитался – то в зале переночует, то в нашей спальне. Уроки делал, как попало! Потом, когда Людмилу выписали, Валя привезла её сюда. Они хотели следующие три месяца до следующего приёма в клинике провести в нашей квартире. Тогда возмутился муж. А высказывал он это мне! Вот я и сказала сестре, что ей лучше снять квартиру, потому что с нами жить нет никакой возможности, тем более с больной девочкой! Валя не обиделась, только больше на телефон не отвечала. Они съехали в тот же вечер.

– И вы их так отпустили неизвестно куда на ночь глядя?

– А что я могла поделать? На шее повиснуть?

– Ну да, ну да. Валентина Вострикова после смерти старшей дочери и мужа продала квартиру, забрала дочь и уехала из Королёва. Вы знаете, где они обосновались?

– Нигде! Деньги с бизнеса мужа она потратила на его же лечение, только всё равно напрасно и он слёг в могилу. А после переезда года полтора снимали какой-то домишко в Подмосковье. Потом девочка занемогла, начались скитания по врачам, колдовкам и знахарям. Добрую квартиру в Москве после Королёва Валя бы не приобрела. Так больше