Не смотри назад - Джо Спейн

class="p1">Как предположила Роуз, пока они искали Кевина, – что, если это не было частью его плана? Что, если Дэвидсон просто хотел на время вывести Люка из игры и, пока тот сидел бы в полицейском участке, он смог бы без помех подобраться к Роуз?

Микки обдумывает эту мысль. Вариант все еще кажется крайностью, но, с другой стороны, не для парня, который последовал за бывшей девушкой на другой конец света.

В любом случае, стоит Дэвидсон за вторжением или нет, Микки понимает, что для Роуз он по-прежнему представляет угрозу и его надо найти.

* * *

Она не знает, для чего ее вызвал инспектор Аллейн на этот раз, – возможно, хочет прочесть лекцию о том, что им с Роуз не стоит бродить по острову одним, играя в сыщиков-любителей.

Микки расплачивается с таксистом и подходит к инспектору, который стоит у двери вокзала, перекинув куртку через плечо и упираясь согнутой ногой в стену. Он мог бы позировать для модной фотосессии, настолько естественно и непринужденно выглядит.

– Прогуляемся? – предлагает он.

– Гм… ладно.

Он бросает взгляд на ее туфли, убеждается, что каблук невысокий, и они отправляются на прогулку.

– Нам нужно в какое‑то конкретное место? – спрашивает Микки.

– Да.

Они идут молча. А он немногословен, думает Микки. Это ее не беспокоит. Эллиот был таким же, когда они только начинали работать вместе. Предпочитал сыпать нелепыми фактами о компьютерных играх, а не разговаривать по-настоящему. Сейчас его можно назвать болтуном по сравнению с тем, что было раньше.

Через несколько минут она чувствует на себе взгляд детектива. Она поворачивается к нему и замечает тень улыбки в уголках его губ.

– А вы не из тех, кто чувствует себя обязанным завязать разговор на общие темы, лишь бы не молчать, – замечает он.

– Да и вы тоже, – отвечает она.

Он пожимает плечами.

Похоже, они идут по направлению к гавани. Микки видит лодки и маленькие яхты, качающиеся на волнах. Уже стемнело, и рестораны вдоль набережной отбрасывают желтые пятна света на чернильно-черную воду. В воздухе пахнет жареными морепродуктами, и Микки понимает, что голодна. Она не ела с тех пор, как в обед умяла салат. Может, инспектор Аллейн ведет ее поужинать, предполагает Микки и позволяет себе улыбнуться.

– Вы коренной житель острова? – спрашивает она. Она не против молчания, но ей также интересно узнать что‑нибудь о мужчине, идущем рядом.

– Да. А вы откуда? Полагаю, не англичанка. Может быть, из Ирландии?

– Да. Вы действительно узнали мой акцент?

– Я бывал в Ирландии. Там гораздо приятнее, чем в Лондоне. Что занесло вас в английскую столицу?

– Что заставляет людей уезжать из небольшой страны, расположенной рядом с большой? Работа. Возможности.

– Анонимность.

Микки бросает острый взгляд на Аллейна.

– И это тоже, – соглашается она. – Но не в моем случае. Я ни от кого не сбегала.

– В отличие от вашей подруги.

– Историю Роуз я не знаю. Я много лет знакома с Люком. Но да, Роуз не первая женщина, которая приехала в Лондон, чтобы скрыться от чего‑то или кого‑то на родине.

– От Кевина Дэвидсона.

– Да.

– Вы с ней расспрашивали о нем, объезжая гостиницы. Думаете, это разумно, если он действительно так опасен, как вы утверждаете?

– Господи, остров действительно маленький.

– Немного напоминает Ирландию.

– В самом деле. Конечно, вы правы. Возможно, мы поступили не слишком мудро, но это все, что мы могли сделать. У меня здесь нет сети информаторов, как дома. Приходится самой проделывать всю полевую работу. Мы можем либо попытаться найти Дэвидсона, либо ждать, пока он найдет нас, но в любом случае найти его нужно. Иначе теорию заговора, в которую верит Роуз, не докажешь.

– Ах да. Теория заговора. Мистер Миллер тоже ее отстаивал.

– Думаете, это чушь?

Инспектор Аллейн отвечает не сразу, и его ответ удивляет Микки.

– Нет, – говорит он. – Я слишком долго проработал в полиции, чтобы с ходу отметать подобные предположения как заведомую чушь. Думаю, если бы я хотел кого‑то запугать до такой степени, чтобы тот человек впал в аффект и начал совершать ошибки, я мог бы подойти к задаче творчески.

– Надеюсь, что никогда не перейду вам дорогу, – бормочет Микки.

– Я тоже, – говорит инспектор с такой искренностью, что Микки тут же верит. – Но это не мой стиль, – добавляет он. – И думаю, что любые теории заговора почти всегда трудно доказать.

Они останавливаются на мгновение, пока Аллейн помогает Микки перешагнуть через низенькую оградку у входа в гавань. Они удаляются от ресторанов, понимает Микки. Вот тебе и сюрприз с необычным свиданием за ужином – ага, как же.

– Вы сказали, что были в Ирландии, – говорит она, меняя тему разговора. – Что привело вас туда? Точно не погода.

Сейчас девять вечера, Микки накинула тонкий кардиган поверх блузки, и ей тепло. Она может только представить, как мерз Аллейн с того момента, как сошел с трапа самолета в аэропорту Дублина.

– Я хотел совершить тур по Европе. Дублин был первой остановкой. Я планировал остановиться там на одну ночь, а потом кто‑то потащил меня в литературный поход по пабам.

– О боже. Тогда я удивлена, что вам вообще удалось вернуться домой.

Он улыбается.

– Еле вырвался. В Париже тоже много культуры и прекрасных вин, но не хватает, как вы это называете? Отрыва.

– В Дублине действительно любят знатно покутить.

Они уже на причале. Вблизи Микки видит, что гавань заполнена яхтами и небольшими рыбацкими лодками. Туристы и местные жители бок о бок.

– Инспектор, вы ведь не собираетесь депортировать меня морем? – шутит Микки.

– Мы еще не достигли этого пункта. Пока.

Микки криво улыбается. Ей нравится коллекционировать друзей в полиции, где бы эта полиция ни находилась. Но иногда сама природа ее деятельности заставляет вступать в конфронтацию со стражами порядка. Когда те действуют, защищая букву закона, а не дух, а Микки готова обойти правила, чтобы защитить очередную подопечную, это неизбежно приведет к конфликту.

Она пока не уверена, как повернется дело с Аллейном.

– Я поискал информацию о вас, – сообщает он.

– Надеюсь, не обнаружили ничего слишком скандального.

– Вы больше не занимаетесь адвокатской практикой.

– Верно.

– Этому есть причина?

Микки выпячивает нижнюю губу. Она не знает этого человека и не обязана излагать ему ни правду, ни глянцевую версию событий. Но она слишком стара, чтобы не отвечать так же прямо на прямой вопрос.

– Когда я переехала в Англию, то практически одновременно влюбилась в богатого человека и разлюбила систему правосудия. Я специализировалась в семейном праве и видела слишком много людей, пострадавших от произвола стражей порядка – я говорю о