Пока воды Венеции тихие - Фульвио Эрвас

– Как ты думаешь, куда делся Дона? – спросила агент Брунетти.

– Он однозначно знает в Венеции все ходы и выходы: хранилища, подвалы, склады… Кстати, ты помнишь цементную подставку для зонта, привязанную к ногам Жюппе вместо груза?

– Конечно!

– Я никак не мог понять, откуда она взялась. И вот, прошлой ночью, мне пришла в голову мысль сходить посмотреть, есть ли у кондитерской на площади Дзаниполо склад в районе моста Конзафельци.

– И что, есть?

– В нескольких метрах от моста. А для такого, как Медведь, открыть любую дверь – пара пустяков.

– А что, если Дона затаился на каком-нибудь складе?

– Но сегодня ночью он выйдет, чтобы убедиться, что его не предали.

– А если сбежит на материк?

– Я думаю, что если бы Джакомето захотел сбежать, он рванул бы через Адриатику. Направился бы в края пиратов, а не к фермерам, которые выращивают кукурузу. Тереза, как по-твоему, что бы сделал Скарпа с Медведем?

– Ты меня спрашиваешь, мог ли Скарпа как-то заставить Джакомето молчать?

– Он позволил взять себя. Может, это и есть способ? Что-то здесь не сходится, я не уверен, – пробормотал Стуки. – Я обязательно должен поговорить с учителем, – заявил инспектор Стуки, зная наперед, что Тереза его не поймет.

– Но так мы только потеряем время! – запротестовала агент Брунетти.

– Возможно, – ответил Стуки.

Он все-таки взял Терезу с собой. Вместе они пошли к дому учителя Джеретто. Стуки остановился поблизости от дома и попросил агента Брунетти позвонить в домофон.

– А что я должна сказать, если кто-то выйдет?

– Если выйдет мужчина, скажи, что тебя посылает Стуки, и спроси у него, где может прятаться такой, как Медведь. Учитель знает все потаенные уголки города. Он может дать нам дельный совет.

– А почему ты сам не пойдешь?

– Потому что я понял, что учитель не хочет со мной встречаться.

Нажав на кнопку домофона, Брунетти застыла в ожидании. Через пару минут инспектор заметил в окне какое-то движение, кажется, даже послышался чей-то голос, но со своего наблюдательного пункта Стуки не смог ничего разобрать. Наконец дверь открылась, и Тереза исчезла в подъезде.

Женщина оставалась в доме больше часа и вышла оттуда почти бегом. Стуки ждал ее на углу дома, его горло сжимала тревога.

– Ну что?

– Ты знал, что он ходит на костылях?

– Антимама! Но почему?

– Не знаю. Джеретто почти ничего не сказал о себе. Впрочем, как и о тебе.

– Представляю…

– Я рассказала ему то, что знала и спросила его о Джакомето Дона. Учитель его знает. «Мелкий шулер», – так он отозвался о Медведе. И сказал, что тот может прятаться вокруг Арсенала или, еще проще, внутри любимой церкви его командора – уполномоченного магистрата по водным делам.

– Сан-Франческо-делла-Винья, – Стуки вспомнил свой разговор с Элвисом.

– Да, наверное.

– Я пойду к церкви, а ты иди к Арсеналу. Первый, кто обнаружит Медведя, звонит другому. Договорились?

– А у меня есть выбор?

Строгая и величественная, церковь Сан-Франческо-делла-Винья располагалась в достаточно уединенном месте, вдали от городского шума. Стуки предположил, что, скорее всего, она уже закрыта, но тут же вспомнил, что Медведю, словно черному ангелу, ничего не стоило проникнуть в любое пространство; его бы не остановило, что перед ним святое место.

Вдыхая запах нагретых солнцем камней, Стуки медленно продвигался вдоль фасада церкви. Инспектор дотронулся до ручки двери: как он и предполагал, дверь была заперта. Боковая дверца еле заметно дрогнула: похоже, открыто. Стуки стало немного не по себе. Он тихонько толкнул дверцу носком ботинка, стараясь смотреть по сторонам боковым зрением. Как легчайший вздох, Стуки проскользнул в темноту, усеянную огненными точками. Вокруг царила абсолютная тишина.

Медведь изо всех сил сдерживал прерывистое дыхание. Он увидел проблеск света от открывшейся двери и замер в ожидании. Джакомето еще не решил, как поступить: то ли спрятаться, то ли попытаться тайком улизнуть.

– Я должен перед тобой извиниться. Я совсем не хотел попасть в тебя из арбалета.

Каждое сказанное слово разносилось по церкви гулким эхом.

Значит, это Дона в него стрелял? Но тогда… Скарпа не поступил бы так неосторожно, используя Медведя во второй раз.

– И это я заходил к тебе ночью. Мне помог мой друг, владелец таверны, который добавил тебе в питье кое-что, для лучшего сна. Помнишь? Кто хорошо пьет, тот хорошо спит.

– Так это ты выкрал папки с документами Скарпы?

– Славного и отважного командора Скарпы!

– Зачем они тебе понадобились?

– Так, просто. Захотелось немного развлечься. Было забавно наблюдать за тобой все эти дни.

– Или же – чтобы проверить, не было ли в тех бумагах и твоего имени тоже. Вдруг Скарпа собирался тебя выдать?

– Может быть.

– Чтобы понять, был ли он действительно хорошим командором?

– Да, да.

– Скарпа никогда бы не стал вашим предводителем!

– А я говорю, что стал бы, – в голосе Дона не слышалось уважения, скорее, угадывалась ирония.

– Ты так уверен, что держал его за яйца? За ту услугу, которую ты оказал его жене?

– Браво! – Джакометто несколько раз медленно хлопнул в ладоши. – И как же ты догадался?

– Ты бы точно не захотел потерять такого клиента, как Жюппе, лишь бы только дать выход своему гневу. Нужно смотреть шире, правда?

– Синьора сама пришла ко мне с просьбой как-то повлиять на этого мерзавца – владельца квартиры. Она сказала, что и она, и ее муж уже на грани, и что со всеми этими туристами, которые падают в воду, одним больше, одним меньше…

– Ты сделал это, потому что предполагал шантажировать Скарпу? Ты хотел заставить инспектора принять на себя командование бандой.

– Кто хорошо спит, плохо не думает.

В темноте голос Джакомето стал постепенно удаляться.

– Кто плохо не думает, плохого не делает, – откликнулся Стуки.

– Кто плохого не делает, попадает в рай!

Стуки понял, что Медведь решил воспользоваться запасным выходом. Инспектор бросился вдогонку, натыкаясь в темноте на какие-то препятствия.

– Брунетти! Он здесь, в церкви Сан-Франческо. Я пытаюсь его задержать, – телефон в руках у Стуки слегка дрожал.

– Я знаю, он только что побежал в сторону церкви Санта-Джустина.

– Как? Разве ты не в Арсенале?

– Я знала, что ты отправишь меня в наименее вероятное место. Скотина, как и все мужики!

Стуки выскочил на улицу. Вдалеке он увидел фигуру агента Брунетти, бегущую что было сил. Впрочем, давайте говорить откровенно: Тереза бегала как женщина, а Медведь – как мужчина. Не как два легкоатлета, а как обычные мужчина и женщина, которые пытаются догнать друг друга. Одним рывком Дона оставил агента Брунетти далеко позади, и дистанция между ними продолжала увеличиваться. Тереза продержалась какое-то время, но вскоре схватилась за селезенку, которая, вероятно, приобрела у нее размеры плода на седьмом месяце беременности.