Нити судьбы (ЛП) - Калмз Мэри

Он прервал поцелуй, и я вдохнул, прижимаясь к нему, желая повторения. Мое тело, которое было более чем готово, дрожало от чего-то совершенно первобытного. Мне необходима была эта связь.

Поднявшись с кровати, он перегнулся через перила и крикнул вниз Аруне:

— Мне нужно, чтобы ты погуляла с собакой вместо меня три раза вокруг квартала, хорошо?

— Уже ухожу, — крикнула она в ответ.

Через несколько секунд он вернулся в кровать и навис надо мной. Я потянулся к нему и он, наклонившись, снова завладел моим ртом, нежно, но властно раскрывая меня, сплетая наши языки.

Я хотел снять с него одежду, но он убрал мои руки, перекатил меня на бок и удерживал, пока не опустился на кровать.

Я был глыбой льда, пока Ян не оказался у меня за спиной. Он обнимал меня, стирая с моего тела капли пота своей гладкой теплой кожей, пока я не почувствовал, как головка его члена скользнула по щели между ягодицами.

— Пожалуйста, — простонал я и услышал, как щелкнул колпачок смазки.

Ян уткнулся лицом в мои волосы и, поцеловав меня в затылок, обхватил мой член и начал поглаживать его от яиц к головке, пока я выгибался в его объятиях. Твердыми, мускулистыми бедрами он прижимался к моим ногам, а рельефным животом и широкой грудью — к спине. И пока он возился, нанося лубрикант на свой член, я мог слышать его и чувствовать мятный аромат смазки, которую он купил случайно, и которая теперь так ему нравилась.

Он вытер руку о футболку, которую носил под рубашкой, сбросил ее с кровати и, прижав член к моему входу, медленно вошел внутрь.

Я выкрикнул его имя.

— Я позабочусь о тебе, — прорычал он, прежде чем поцеловать в шею и щеку. — Поверни голову.

Я повернулся к нему, и он, приподнявшись, поцеловал меня и, в то же время, потянув меня назад, толкнулся глубже. Было приятно, когда его длинный, твердый и горячий член полностью погрузился в меня.

— Миро, — выдохнул он, прервав наш поцелуй. Он входил снова и снова, вращая бедрами в плавном, обжигающем ритме, которого я жаждал. — Ты жив, любовь моя. Я с тобой, и всегда буду… я всегда буду с тобой. Я прикрою тебя. Ты можешь на меня рассчитывать.

Я мог, и я знал это. Он был моим — моим мужем, моим партнером во всем, не только по работе, но и в жизни. Ян и был всей моей жизнью.

— Господи, Миро, как же с тобой хорошо!

Как и мне с ним.

Я хотел большего и желал большего. Поэтому попытался сократить расстояние между нами, чтобы он мог войти внутрь быстрее, сильнее и жарче. Растянуть и заполнить, вытеснить холод, оставив только свое тепло.

— Миро, милый, ты меня убиваешь. Я же, блядь, пытаюсь быть нежным.

— Мне не нужна нежность, — простонал я, и боль в моем голосе напрягла его и заставила измениться. — Мне нужен весь ты.

Не колеблясь, он перевернул меня на живот, а затем грубо подняв на колени, проник внутрь, положив руки мне на плечи, чтобы я не мог пошевелиться.

— Ян, — простонал я. Доминирование и его сила заставляли меня содрогаться всем телом, пока я держался, вцепившись в простыни.

— Ты не принадлежишь Крейгу Хартли, понял?

— Да.

— Я знаю, что тебе больно, но я не позволю тебе потерять себя, понял?

— Ян, — заскулил я, когда он, склонившись надо мной, одной рукой обхватив мою грудь, поднял меня, прижав к себе, пока я не оказался насаженным на его член и он не начал толкаться во мне.

— Ты принадлежишь мне. Ты мой! Никто и ничто не встанет между нами, никогда!

— Да!

Ян двигал по моему стволу грубой мозолистой рукой, его член находился внутри меня, сводя с ума, безжалостно вбиваясь, заставляя в бесконечной мольбе повторять его имя.

— Смотри, как ты разваливаешься на кусочки, — сказал он и, от его низкого, соблазнительного смешка, по моей коже вновь побежали мурашки. — Мне кажется, я вижу, как мой мальчик возвращается к жизни.

Так и есть. Разумом и телом я чувствовал все, отчаянно желая владеть им столько, сколько захочу.

— В чем ты нуждаешься? — прорычал Ян.

— В тебе подо мной.

Он осторожно приподнял меня со своего члена, а затем, повалившись рядом на кровать, перекатился на спину. Я бросился к нему и перекинул ногу через его бедра. Он обхватил свой член, чтобы я мог опуститься на него. Медленно и уверенно, пока он весь не погрузился в меня.

— Оседлай меня.

Мне было не до нежностей. Кровать прогибалась вместе с нами, когда я опускался на него снова и снова в стремлении получить то, в чем нуждался. Когда Ян уже был на пределе, он повалил меня на спину, закинув мои ноги себе на плечи, и склонившись надо мной, начал глубоко вбиваться в меня, толкаясь так сильно, как только мог.

Мои мышцы сжались вокруг него, когда я кончил, а он последовал за мной спустя пару секунд, и мое имя хриплым стоном вырвалось из его груди.

Мы были покрыты потом и тяжело дышали. И Ян все еще был на мне, все еще толкаясь, все еще кончая, пока, совершенно истощенный, не рухнул в мои объятия.

Я погладил его по влажным волосам и, повернувшись, поцеловал в щеку, а затем, подняв его голову, заглянул в лицо. Я всегда улыбался, когда видел, какими темными становились его глаза.

— Я хочу, чтобы ты был здесь, со мной.

— Я здесь, — вздохнул я.

— Ты должен все время говорить со мной.

Я широко улыбнулся.

— Ты же говоришь, что я смешной, когда говорю будто под кайфом.

— Просто… делай то, что тебе говорят, хорошо? Не умничай.

— Да, дорогой, — игриво ответил я, потянув его к себе для поцелуя.

— Вы двое! Заканчивайте там трахаться и спускайтесь вниз. Потому что у кое-кого здесь есть еще муж и дочь, которых нужно накормить.

Ян прервал поцелуй и крикнул ей, чтобы она остыла.

— Цыпа, папа хочет тебя видеть, — проворковала Аруна. — Где твой папа?

И мы услышали, как собака галопом взбежала по лестнице.

— Черт возьми, Цыпа, не надо… О боже, он сломает мне спину!

— Так тебе и надо, придурок! — воскликнула Аруна.

Я не мог перестать смеяться.

КАК ТОЛЬКО МЫ ВСТАЛИ И ОДЕЛИСЬ, Ян спустился первым, а я последовал за ним. Дойдя до Аруны, я упал в ее объятия.

— Ох, детка, — она приласкала меня, погладив по голове. — Я не жалею, что тот человек умер, но знаю, для тебя это должно быть неприятно, и поэтому сочувствую тебе.

Я крепко обнял ее, и она ответила мне тем же.

— Давай-ка мы накормим тебя, ладно?

Кивнув, я сел на один из трех барных стульев, что расположились по одну сторону нашего нового кухонного островка. Дома стало заметно лучше с тех пор, как сюда переехал Ян.

Я ел, не обращая особого внимания на разговор Аруны и Яна, но, когда Аруна оттолкнула его и шлепнула, я удивился.

— Почему ты его бьешь?

— Потому что он рассказал Мин о своем повышении раньше, чем мне, — отрезала она, хмуро поглядывая на него. — Ради всего святого, я же стою перед вами!

Повернувшись, я взглянул на Яна.

— Ты вчера разговаривал с Мин?

— Я разговариваю с Мин хотя бы раз в неделю. И ты это прекрасно знаешь.

Знаю, и это никогда не переставало меня удивлять, потому что казалось странным. Из всех моих подружек Ян больше всех привязался к Мин. Он и впрямь любил Аруну, но больше, как сестру, как будто не мог сказать ей ничего плохого. Он терпел Кэтрин, и я это понимал. Она могла быть немного высокомерной, самодовольной и заносчивой, но я обожал ее. Насчет Дженет Ян еще не определился. Она ему очень нравилась, но все же Дженет больше дружила со мной, чем с кем бы то ни было.

Однако с Мин он сошелся. Она была сдержанной, прямолинейной, колючей, не терпела дураков и любила те же видеоигры, что и Ян, начиная от Call of Duty и заканчивая Horizon и Borderlands. Они играли онлайн по Сети, и это выглядело супер-задротно. Они относились к этому очень серьезно, и мне было запрещено играть или разговаривать с кем-либо из них, когда они были «на задании». У них даже имелись парные наушники. Ян купил их на Рождество, и Мин плакала по Фейстайму, когда открывала свой подарок. Ее новый бойфренд, Дженсен Дрейк, владелец очень уважаемого автомобильного магазина в Бербанке, преподнес ей кольцо — то самое кольцо, — а она больше наушникам радовалась. Я извинился перед Дженсеном, который только усмехнулся и сказал, что именно за это он ее и любит.