Малютка - Кармен Мола

знак открыть дверь, ведущую на задний дворик. Труп Валентины лежал на земле. Один выстрел пришелся в ногу, другой в грудь. Кровь впиталась в гравий, которым был посыпан дворик. Легкий ветерок шевелил ночную рубашку, покрытую кровавыми пятнами. Они опять опоздали.

– Фургон Антона Колладо нашли, – сообщил один из жандармов. – Брошен на дороге, недалеко от национальной трассы. Внутри никого.

– Пусть туда отправят группу криминалистов…

Отдав приказ, Элена обошла дом в обратном направлении: кухня, спальня, гостиная. Попыталась представить, какую жизнь вела Валентина. Кем на самом деле была женщина, лежавшая на заднем дворе? Дом бедный, но чистый; в нем многое напоминало о Боливии, хотя вряд ли его хозяйка покидала Испанию с тех пор, как иммигрировала.

На комоде в гостиной стояла ее фотография. На ней Валентина выглядела счастливой, улыбалась. Рядом с ней статный молодой человек лет восемнадцати. На нем зеленая куртка. Хулио, ее сын. Какую роль сыграл Хулио в преступлениях, совершенных на ферме? Кто он – нормальный парень, которого подчинил своей власти отец, или дьявол во плоти? Внимание Элены привлек едкий запах. На низком столике у дивана стояла пепельница, полная окурков. От одного все еще тянулась тонкая струйка дыма. Брошенная курильщиком, сигарета догорела сама. Под фильтром можно было прочитать название – «Буллбренд». Такие же сигареты они нашли на ферме. Антон был здесь совсем недавно.

Элена вышла из дома. Она нервничала. Огляделась, прикидывая, в какую сторону он мог побежать. Как и на ферме, он ускользнул у них из-под носа.

Несколько соседей вышли на улицу. Жандармы уговаривали их вернуться домой. «Что случилось с Валентиной?» – донесся до Элены вопрос старухи с ходунками.

Может, сказывалась бессонная ночь, но думать Элене было трудно. Она чувствовала, что ответ у нее перед глазами, нужно только его увидеть. Перед домом Валентины следы от колес выписали букву S. Дальше на земле – видимо, местным властям не хватило бюджета, чтобы заасфальтировать квартал целиком, – тоже виднелись отпечатки шин. Их хорошо видно потому, что они свежие, сообразила Элена.

– Какая машина была у Валентины? – спросила она у старушки с ходунками, единственной, кто проявил хоть какой-то интерес к судьбе покойной жены Антона.

– Я в машинах плохо разбираюсь, – виновато ответила та.

– Белая «ибица». Лет тридцать развалюхе, не меньше, – вступил в разговор мужчина, стоявший в дверях соседнего дома. Дети за его спиной пытались просочиться наружу, но его ноги им мешали.

– Куда ведет эта дорога?

Сарате вцепился в руль. Они ехали через возделанные поля. Зеленые прямоугольники чередовались с коричневыми по обеим сторонам грунтовой дороги, тянувшейся вдоль заросшей камышом канавы, которая когда-то, наверное, была руслом реки Сигуэла.

– Подозреваемые могут быть вооружены, – донеслось из рации. Предупреждение передали всем машинам полиции и жандармерии, участвовавшим в погоне за Антоном и Хулио. Все указывало на то, что злоумышленники прятались в доме Валентины, а потом убили ее и сбежали на ее машине.

Чутье подсказывало Элене, что развязка близка. Деваться преступникам некуда. Дорога, начинающаяся в квартале Рио, петляла среди сельскохозяйственных угодий, но выезд с нее был один – на областное шоссе 2102. С воздуха территорию прочесывал вертолет. Скоро по рации сообщат, что Антона и Хулио нашли. А потом? Этот вопрос вызывал у Элены страх. Как сказал Сарате, сегодня ночью они потеряли кусок души, и Анхеля эта потеря совершенно изменила. В нем появилось что-то странное, что-то такое, чего она раньше в нем не замечала. Элене было сложно дать этому определение, но, кажется, ближе всего к истине было слово «ярость».

– Есть! – тишину нарушил голос Ордуньо. – Он только что выехал на областное шоссе на пятнадцатом километре. Увидел нас и свернул прямо на поле.

– Мы близко. – Элене не пришлось отдавать Сарате распоряжений, он уже срезал путь к шоссе.

Ордуньо догонял «ибицу». Он знал, что эта машина не приспособлена для гонок по пересеченной местности. Вскоре ее переднее колесо попало в выбоину, зад подскочил и рухнул на землю. Шины лопнули. Ордуньо с Рейес приблизились к «ибице» с оружием в руках.

– Руки за голову! – донесся до Элены крик Рейес.

Они с Сарате уже выходили из машины, когда водительская дверь распахнулась и из «ибицы» с руками за головой вылез Антон.

– Все, все из машины! – приказал Ордуньо.

Вертолет завис у них над головами.

– Я один! Он меня бросил! – жалобно ответил Антон, как будто это он был жертвой.

Ордуньо подошел к «ибице» слева, Рейес – справа. Оба заглянули в окна.

– Где Хулио? – Легким толчком Ордуньо заставил Антона опуститься на колени.

– Он бросил меня одного! Ублюдок. Паршивый ублюдок. Весь в мать!

Антон стоял в полусотне метров от Элены. На коленях посреди поля, в одежде, испачканной грязью и кровью – кровью Чески, Валентины, Касимиро, свиней и еще двух десятков женщин, побывавших на ферме. Жалкий человек, сокрушавшийся, что его бросили. Или это все спектакль? Вдруг он упал ничком и зарыдал, уткнувшись в землю, колотя по ней кулаками, как ребенок в злобной истерике.

– Я один!

Элена заметила мелькнувшую справа тень. В следующее мгновение Сарате прошел мимо нее. Он направлялся к Антону с пистолетом в руке. Подняв оружие, прицелился ему в голову. Он не собирался ни прощать, ни выслушивать нытье этого сукина сына. Но его возмездие станет приговором и ему самому. Элена среагировала мгновенно: она схватила Сарате за плечо прежде, чем он успел спустить курок.

– Анхель, не надо.

Пистолет дрожал в руке Сарате, но было ясно, что он не промахнется. Подойдя к нему вплотную, Элена увидела, что Анхель плачет. Боль вышла из берегов. Она положила левую руку ему на запястье и заставила опустить оружие.

– В машине пусто! – доложила Рейес.

Подъехали внедорожники жандармов. Ордуньо поднял Антона на ноги, чтобы застегнуть на нем наручники. Элена обняла Сарате. Крепко прижала его к себе, чтобы он не упал, чтобы не сорвался в бездну, которая, как она и предвидела, разверзлась перед ним, как только они поймали Антона.

Глава 54

Малютка никогда не покидала ферму и не видела ничего, кроме окружавших ее полей, – или не помнила этого, – поэтому горы, вздымавшиеся вдоль ведущей к Мадриду трассы, пугали ее. А еще она никогда не ездила с такой скоростью. Ее пристегнули ремнем безопасности, проходившим наискосок по груди, но она все равно вцепилась в подлокотники заднего сиденья. Хулио иногда катал ее вокруг дома на красном фургоне. Так ее жизнь и шла – по кругу. Антон, Хулио, Касимиро, Серафин и она. Свиньи. Кошка. Иногда еще женщины в подвале. Гостьи. Их смерть и превращение в еду, чтобы круг начался заново.