Усмешка Люцифера - Корецкий Данил Аркадьевич

— Эй, товарищ электрик! — окликнул Голубев. — У нас с сигнальной лампочкой проблемка! Не взглянете?

Тот поднимался из подвала и шел к выходу. Торопился, видно. Даже головы не повернул, махнул рукой.

— Позже подойду! Ждите! — буркнул.

И вышел на улицу. Больше старлей его не видел.

(«Почему вы решили, что это именно электрик? Видели его раньше в музее? Узнали в лицо?» — допытывался позже следователь прокуратуры. «Так откуда мне всех их знать-то? — растерянно бубнил Голубев. — Ну, электрик и электрик… Куртка синяя, написано «Мосэнерго», они все в таких куртках ходят… А еще сумка через плечо, рабочая сумка для инструмента. И кабеля моток через плечо… Я даже не задумался как-то. Кто ж это еще может быть, как не электрик?..»)

В двадцать минут одиннадцатого двое школьников из группы посетителей громко рассмеялись, показывая на витрину № 50 «Древние государственные регалии XIII–XVIII веков».

— А чего, наши цари вместо короны ушанку носили? — спросили они экскурсовода. — Это чтоб холодно не было?

Экскурсовод строго посмотрела на школьников, потом на витрину, и…

— Секундочку, товарищи… — пролепетала она, стремительно бледнея.

Попятилась, не отрывая потрясенный взгляд от витрины, споткнулась о собственную ногу. И, словно очнувшись, галопом понеслась к посту охраны.

Через минуту во всех залах музея взвыла тревожная сигнализация. Забегали сотрудники, грубо расталкивая посетителей, запирая все двери. По Дворцовой площади пронеслись, с визгом затормозив у крыльца Оружейной палаты, два милицейских «уазика». Из них выскочили люди в форме, рассредоточились вокруг здания. Охрана на всех воротах Кремля была поднята по тревоге, все выходы перекрыты. Туристы, выстроившиеся в очередь у только что захлопнувшихся перед ними Троицких и Боровицких ворот, недоуменно перешептывались.

— Что случилось? Почему не пускают?

— Говорят, украли что-то.

— Да нет, убили.

— Ой, бросьте ерунду говорить!..

— Какая ерунда? Американцы войну нам объявили! Ракеты уже над Балтикой! Весь ЦК срочно эвакуируется!

— Ну как вам не стыдно? Людей только пугаете…

— Это он специально, чтобы очередь разбежалась, а он потом первый зайдет!

И все же толпа заметно дрогнула, заволновалась. Кто-то ушел. Какая-то женщина со свежей химзавивкой даже побежала, выбрасывая в стороны ноги и поглядывая на небо, откуда должна была прилететь смертоносная американская ракета. За ней вдруг устремились вслед какие-то парни в штатском, непонятно откуда взявшиеся.

— А ну, постойте, гражданочка!

Начиналось то, что в милицейских отчетах обычно зовется «отдельными беспорядками» и «легкой паникой». По ту сторону ворот, на территории Кремля, все было еще серьезнее. Там досматривали и опрашивали перепуганных посетителей, там бегали кинологи с собаками, шипели и ругались благим матом милицейские рации, кого-то отпаивали валерьянкой в комнате охраны…

Главное, что никому не было дела до человека в синей спецовке с надписью «Мосэнерго», который к этому времени успел не только покинуть Кремль, но также благополучно пересечь Боровицкую площадь и выйти на проспект Маркса.

— Все. Поздно. Он сто раз уже ушел, — мрачно проговорил Хваленый, глянув на часы, а потом в окно автомобиля. Его правая рука сжимала в кармане куртки табельный ПМ капитана Короедова.

— Дак приехали, считай. Не разворачиваться ведь! — отозвался спереди Витек.

— Я тебе развернусь! — рявкнул Голован и ткнул кулаком в водительское сиденье. — Давай, жми!

Витек послушно надавил на газ.

Они подъезжали с юга к Большому Каменному мосту, впереди виднелись башни Кремля. Капитан Короедов сидел на заднем сиденье между Голованом и Хваленым. Руками он шевелить не мог, поскольку был намертво зажат между двумя бандитами, как деталь в столярных тисках, — поэтому ограничивался указующими кивками головы.

— Во-он там один выход, это Боровицкие ворота. А дальше — там второй, через Троицкие… Но он скорее пойдет через Боровицкие, они ближе к музею…

— А дальше он куда?

Короедов растерянно открыл рот и попытался пожать плечами, но даже это ему не удалось.

— Я не знаю… Куда захочет, туда и пойдет, наверное…

Съехав с моста, они заметили припаркованные под стенами Кремля милицейские машины и людей в форме, которые разгоняли толпу у Боровицких ворот. Капитан втянул голову в плечи, глаза испуганно округлились.

— Бляха-муха, началось… — пробормотал он. — Они уже ищут шапку! Поехали отсюда! Гони дальше!

— Заткнись, мусор, — сказал ему Голован. — Витек, ну-ка, притормози немного, надо осмотреться.

Витек взял правее и замедлил ход, собираясь остановиться у бордюра, но тут же прибежал откуда-то взмыленный гаишник, яростно замахал руками, крикнул:

— Не останавливаться! Проезжай!

— А что случилось, шеф? — спросил Хваленый, опустив стекло.

— Не твое дело! Езжай, сказано!

Ничего не поделаешь, поехали, покатились дальше. Мимо Александровского сада, Манежной, обогнули лужайку перед музеем Калинина. Голован взял Короедова за загривок, встряхнул так, что у того лязгнули зубы.

— Смотри по сторонам, мусор, а не в пол! Если Студент не спалился, он где-то здесь! Будем ездить кругами, пока не найдем!

Короедов старательно вытаращил глаза. Они ехали по серому, понедельничному проспекту Маркса, над которым сыпал мелкий дождик. Вместо людей зонты — черные, серые, коричневые, пестрые. Кого он здесь может увидеть? Больше всего ему хотелось вернуться домой, выпить водки и ждать конца. Или к маме в Тулу. Ему надо думать о себе, а не об этом чертовом Студенте. Какого лешего вообще он здесь делает?..

…Один человек шел по проспекту без зонта. На нем была промокшая рабочая куртка с надписью «Мосэнерго», на плече висела сумка. Он шел быстрым широким шагом, низко наклонив голову и ступая прямо по лужам. Иногда он задевал кого-то из прохожих своими плечами или сумкой, обрызгивал водой из луж. Одна дама в модной болоньевой куртке даже сделала ему замечание, но он будто не услышал. Видно, очень торопился.

Короедов, рассеянно скользивший взглядом по толпе, погруженный в свои проблемы, не обратил бы на него внимания, если б не возмущенный возглас дамы. Потом он увидел его. И ободранную клеенчатую сумку на плече.

— Вон тот, впереди! У него такая же сумка была! — крикнул он, пытаясь выдернуть руку.

— Кто? Где?

— Да вот же! Синяя куртка! Черная сумка!

Он наконец додумался наклониться вперед и выдернул свою онемевшую руку. А когда выпрямился, человек в синей куртке куда-то пропал. Исчез. На ровном месте.

— Где синяя куртка? — заорал ему в ухо Хваленый.

— Где-то здесь… Только что был…

Витек ударил по тормозам, бандиты вместе с Короедовым выскочили наружу, завертели головами. Хваленый запрыгнул на скамейку на автобусной остановке, чтоб было лучше видно. Зонты, зонты… Ничего больше.

— Вот он! — закричал капитан, показывая на белую «Волгу», которая выезжала на дорогу из парковочного «кармана». — В машину сел!

Белая «Волга» уверенно вклинилась в поток машин, перестроилась в левый ряд и повернула на улицу Калинина.

Студент далеко не сразу понял, что за ним «хвост». Включил радио погромче, ехал быстро и напористо, как привык ездить, к тому же еще повезло поймать «зеленую волну» — пол-Москвы пролетел на разрешающий сигнал светофора.

Да, он смог осуществить мечту всей своей жизни. И вдобавок выйти сухим из воды. Наверное, уже завтра в газетах что-нибудь напишут об этом. Даже в иностранных. В какой-нибудь «Нью-Йорк таймс» на первой полосе: «Ограбление века в московской Оружейной палате! Русский вор короновался шапкой Мономаха!..» Хм, а ведь так и есть. Теперь он — царь воров!

Первый красный светофор попался в начале Варшавского шоссе. В левом ряду стояли три или четыре машины, Студент остановился за ними. Когда загорелся желтый свет и поток начал движение, справа откуда ни возьмись прилетело старенькое такси и попыталось вклиниться перед ним, едва не разворотив крыло. Он не успел ничего подумать, даже фафакнуть не успел, когда задняя дверца такси распахнулась и наружу вывалился… Голован. Огромный и разъяренный, как горилла. Он бросился к «Волге», дернул заблокированную дверцу, ударил по ней ногой, грохнул кулаком в стекло.