Ольга Володарская - Убийство в стиле ретро

Однако других (а конкретно Еву) больше заботили как раз разложенные на столе украшения – она просто не сводила с них глаз. Остальные на драгоценности не смотрели, но и Петра слушали вполуха. Особенно отстраненным выглядел Эдуард Петрович, он явно о чем-то напряженно размышлял и даже бормотал что-то себе под нос.

Наконец речь адвоката подошла к концу. Все сразу подобрались, даже Эдуард Петрович закончил диалог с самим собой и внимательно посмотрел на Моисеева.

– Итак, господа, приступим, – бодро молвил Петр, выложив все тринадцать предметов в ряд. – Первым в списке наследников идет сын. Прошу, Эдуард Петрович…

Новицкий тяжело поднялся, шагнул к столу и не глядя взял один из перстней. Не прокомментировав свой выбор, вернулся к креслу.

Следующей наследницей была Елена Бергман. Она выбирала предмет более тщательно, но взяла себе самую скромную вещицу: маленькую брошь в форме звезды, украшенную жемчугом. Сказала, что часто видела ее на матери и всегда мечтала иметь.

Затем к столу подошел Сергей, оказывается, бабуся включила в список наследников и его. Он тоже не позарился ни на роскошное колье из огромных изумрудов, ни на витой браслет, буквально усыпанный желтыми бриллиантами, – взял небольшой крестик на тонкой цепочке.

– Теперь вы, Ева, – излишне сухо проговорил Петр и почему-то не стал смотреть на приближающуюся красотку, отвел взгляд в сторону.

Ева молниеносно сгребла со стола фамильное колье и сунула его в карман своей роскошной шубы.

Петр улыбнулся одними губами и сказал:

– Во-первых, Ефросинья Эдуардовна, вы не можете вот так забрать унаследованную вещь, вы получите ее позже, когда будут оформлены все бумаги. Поэтому положите, пожалуйста, колье на стол.

– А во-вторых? – грубо спросила Ева, но украшение все же достала.

– Выберите что-нибудь другое… Это колье из фамильного гарнитура, оно для вас недоступно… Я только пять минут назад вас об этом предупредил…

– Какого хрена?

– Простите? – Он приподнял свою темно-серую бровь.

– Какого хрена тогда выложил? Чтоб поиздеваться?

– Ну что вы…

– Гарнитур должен быть моим! – гневно выкрикнула Ева и от злости заплакала. – Я настоящая наследница Шаховских! А не эта… тварь!

– Элеонора Георгиевна оставила его Анне, и с этим ничего не поделаешь…

– Да пошел ты в жопу! Вместе со своей Анной! – Она обернулась к Ане, пронзила ее ненавидящим взглядом. – Колье мое по праву! Оно несколько веков принадлежало моей семье… Моей, а не твоему блядско-пролетарскому выводку!

Петр выдал какое-то возмущенное междометие, Эдуард Петрович привстал, Сергей стукнул кулаком по столу – все хотели ее защитить. Спасибо, конечно, только теперь она сама могла за себя постоять.

– Я имею на гарнитур такое же право, – твердо сказала Аня, с вызовом посмотрев Еве в лицо. – Я такая же Шаховская, как и ты.

– Ты чмошница, мудачка и голодранка! – яростно прошептала Ева.

– Я внучка Георгия Шаховского, а ты всего лишь правнучка… – Аня набрала полные легкие воздуха и смело гаркнула: – Так что катись к черту со своими претензиями!

– Ты че лепишь?

– Мой отец Сергей Отрадов, сын Георгия Шаховского. И я могу это доказать, сдав анализ на ДНК.

Все, за исключением секретарши и двух мебелеподобных охранников, воззрились на Аню с таким недоумением, будто она только что призналась в том, что ее зачали от мумии Тутанхамона.

– В бабусином дневнике описана история моего рождения, – пояснила Аня, исподлобья глянув на Сергея, – эта реплика предназначалась именно ему. – О нашем родстве знала только Элеонора Георгиевна и скрывала этот факт все годы… – Девушка подалась всем телом вперед – навстречу Отрадову: – Она собиралась открыть вам тайну, но не успела… Ее убили…

– Кстати, – перебил ее Эдуард Петрович. – Не поговорить ли нам об убийстве? Раз уж все мы тут собрались…

– Зачем, Эдик? – подала голос Елена. – Мы все знаем, кого в нем обвиняют, и тема эта для всех нас не очень приятна…

– Значит, все безоговорочно поверили в то, что мой сынуля повинен в смерти двух старух?

– Яблоко от яблони… – многозначительно проговорила Ева.

– Тогда я прошу у вас минуточку внимания, – сказал Эдуард Петрович, поднимаясь со своего кресла. – У меня есть что сообщать вам… – Он повернул суровое лицо в сторону Катюши и бросил: – Брысь отсюда…

Катя испуганно моргнула, перевела растерянный взгляд на своего босса. Петр кивком головы отпустил ее, он догадался, что Вульф собирается затеять какой-то серьезный разговор, но, судя по напряженному взгляду, не понял, какой…

Когда секретарша скрылась за дверью кабинета, со своего кресла поднялась Ева.

– Я тебя слушать не буду – бросила она в лицо отцу. – Шел бы ты в жопу, папочка, вместе со своими сообщениями! – Затем она обратилась к Петру: – А вас, господин адвокат, прошу записать, что я выбираю колье с рубиновыми розами… – Она взмахнула своей изящной пятерней. – Чао! Я убегаю, у меня в четыре массаж…

– И мы, пожалуй, пойдем, – впервые подал голос Алекс Бергман. – У Елены через час пресс-конференция…

– Никто отсюда не выйдет, пока я не позволю, – приторно-ласково сказал Вульф, а у самого глаза, как два автоматных дула.

– Ну уж извините… – раздраженно буркнул Алекс и, встав с кресла, направился к выходу.

Стоящие у двери охранники, как по команде, сдвинулись, преградив своими соединившимися плечами выход.

Алекс недоуменно глянул на майора Головина – мол, что же вы, товарищ милиционер, бездействуете, когда на ваших глазах мафики бесчинствуют, но тот, к огромному Аниному удивлению, никак не среагировал на этот немой призыв. Остался сидеть в расслабленной позе, поковыривая пальцем прореху на рукаве дубленки.

И тут Аня поняла, что он с Эдуардом Петровичем заодно! То есть он знает, о чем сейчас пойдет речь, и очень заинтересован в том, чтобы разговор состоялся. Что же такое хочет рассказать Вульф, коль ненавидящий его майор согласился пойти на компромисс?

Тем временем с дивана вскочила Елена. Она была взбешена.

– Что ты себе позволяешь, Эдик? – вскричала она. – Твои мафиозные выходки здесь неуместны!

– Я прошу несколько минут внимания, в чем тут криминал?

– Я ухожу! И Алекс тоже! Мы не намерены выслушивать твои бредни! – Она решительно шагнула к двери и приказала охранникам: – Пошли прочь!

Парни не пошевелились.

– Станислав Павлович, что тут происходит? – яростно воскликнула Елена, поворачиваясь к Головину. – Почему преступные авторитеты бесчинствуют в присутствии милиции?

– Эдуард Петрович всего лишь хочет поговорить, – рассудительно проговорил Стас. – Неужели так трудно его выслушать, тем более что вы, как никто, заинтересованы в этом…

– Я? – Елена нахмурилась.

– Вы же хотите знать, кто убил вашу мать?

– Вы же мне утром сказали, что Денис…

– То было утром, а теперь день… – Он переглянулся с Новицким. – И у нас появились новые сведения.

– Хорошо, – кивнула головой Елена. – Я слушаю.

– Вам лучше сесть, – предложил Стас. – Разговор будет длинным…

Елена раздраженно села, супруг ее опустился рядом.

Эдуард Петрович довольно улыбнулся – наконец он добился долгожданного внимания – и заговорил:

– Думаю, все в курсе того, что Дениску задержали по подозрению в убийстве… И все считают его виновным. Все, кроме меня и настоящего убийцы… – Он обвел сидящих своим фирменным взглядом маньяка-интеллектуала и остановил его на сестре. – И он сейчас находится среди нас…

– Какого черта ты так на меня уставился?! – воскликнула Елена. – Уж не хочешь ли ты сказать, что это я?

Эдуард Петрович перевел взгляд с госпожи Бергман на господина Бергмана, долго изучал его красивое лицо, потом сказал:

– Советую сознаться, Александр Геннадьевич. Ваша карта бита!

Бергман, ни слова не говоря, поднялся с кресла и решительно шагнул к двери.

Вульфовы мальчики синхронно откинули полы пиджаков, продемонстрировав ему рукоятки своих пушек, торчащих из кобуры под мышкой. Бергман отпрянул.

– Чистосердечное признание облегчит меру наказания, – бросил ему в спину Вульф. – Сядете лет на пятнадцать, не больше… Не хочется, конечно, в тюрьму, но с другой стороны, живы останетесь. А на воле что? Кирпич может на голову упасть или машина ненароком собьет…

– Что ты мелешь, Эдик? – выкрикнула Елена гневно.

Но Эдуард Петрович не обратил внимания на ее вопли – он смотрел только на Алекса и говорил только с ним:

– На зоне, в сущности, не так уж плохо… Тем более если признаетесь, Станислав Павлович подсуетится и вас в образцово-показательную тюрьму устроит… Уж вам-то чего ее бояться? Таким, как вы, там раздолье…

– Каким «таким»? – взвизгнула Елена, подскакивая к брату.

– Ты, Леночка, разве не в курсе, что твой супруг… прости за политнекорректное определение… пидор?

Елена беспомощно посмотрела на Алекса, но тот был похож на сфинкса с непробиваемо-надменным лицом.