Сеть Петровского. Часть 1 - Евгений Сергеевич Калачев

диплом без завязок — подставка под пиво!

— Подставка под пиво? — Петровский усмехнулся.

— Ага, она самая! — кивнул Фролов, — все решают связи, братан! Без них образование псу под хвост, потерянные пять лет жизни. И диплом этот, тьфу, бумажка, подтереться! — было заметно, что он пьянеет.

— А у тебя, значит, родные по юридической линии? — уточнил Петровский.

— Вообще-то, по медицинской! — Фролов улыбнулся.

— Так какого лешего на юридическом забыл? — Петровский прищурился, — шел бы в мед тогда.

— Ботанить шесть лет, чтобы потом получать шесть косарей… нет, не прильщает! — хмыкнул Фролов.

— Следую твоей же логике, — спокойно проговорил Петровский, — связи — двигатель прогресса. А у тебя, как я понял, их нет. Сам себе противоречишь…

— Связи и самому нажить можно! — нашелся Фролов, — главное, чтобы вот здесь что-то было! — он постучал пальцами по своей голове, — сориентироваться можно всегда!

— Может, ты и прав, — Петровский закурил и задумчиво окинул взглядом полупустой зал кафе.

— Ага, — кивнул Фролов, — ладно, ну ее на хрен, эту философию! Давай лучше еще одну «торпеду» возьмем, а то уже заканчивается, — он подбросил в руке почти пустую бутылку, — ты, надеюсь, не торопишься?

— Да вроде некуда особо, — проговорил Петровский.

— Ну и отлично! — Фролов хлопнул в ладоши, — предлагаю накидаться!

***

Макаров поднялся на свой этаж. На лестничном пролете издалека был слышен хохот. На подоконнике расположились двое парней с пивными банками в руках. Еще один стоял рядом и курил, отчего пролет заволокло густым дымом дешевых сигарет.

— Парни, я просил, найдите другое место! — сказал он, остановившись.

— Чего? — тот, что курил, обернулся к Макарову, — ты че так разговариваешь?

— Я нормально разговариваю, — ответил Сергей, — пацаны, места полно, пьянствуйте на здоровье, только не здесь, окей? — он обращался скорее к тем, что сидели на подоконнике, тем более их он знал.

— Ты учить будешь? — стоявший хотел раздуть конфликт, но один из парней на подоконнике дернул его за рукав. Местная шпана уже успела на своем примере понять, что спокойный и неконфликтный Макаров занимался отнюдь не шахматами, поэтому связываться лишний раз они не стали.

Сергей спокойно смотрел, как двое парней спрыгнули с подоконника и прошли мимо. Третий, которого он видел впервые, удаляясь, все же намеренно задел Сергея плечом. Связываться тот не стал. Ни к чему лишний раз драться с идиотом в своем же подъезде. Ушли — и прекрасно.

Макаров поднялся еще на пролет и открыл дверь своей квартиры.

— Мам, я вернулся! — крикнул он, снимая обувь. Никто не отозвался, — мам!

Макаров похолодел. Он швырнул сумку, забежал в комнату и включил свет. Мать лежала на диване.

— Привет, Сереж, как прошло? — спросила она слабым голосом.

— Мам, что случилось, тебе плохо? — Сергей сел на край дивана, взволнованно глядя на мать.

— Да нет, все хорошо, устала просто, — мама улыбнулась, — в кастрюльке ужин, если голодный, я сделала рагу, наложишь сам?

— Конечно, наложу! — воскликнул Сергей, — мам, ну зачем ты готовила, сам бы что-нибудь слепил, ну тебе же отдыхать надо! — он строго и одновременно взволнованно посмотрел на мать.

— Что уж я у тебя, совсем ни на что не гожусь? — она рассмеялась.

— Мам, ну что за глупости? — сказал Макаров, — никто такого не говорит. Просто я не ребенок грудной, я в состоянии приготовить себе ужин, ну зачем было себя утруждать?

— Должна же я хоть чем-то радовать сына! — она подняла руку и погладила Сергея по голове, — а то совсем чувствую себя ненужной…

— Ты нужна мне, — твердо сказал Сергей, — очень нужна. Но я могу позаботиться о себе, мам. И о тебе могу, — добавил он после небольшой паузы.

— Совсем взрослый, — улыбнулась мать, — ты похож на отца…

Сергей сглотнул. Воспоминания о папе до сих пор могли причинить боль.

— Как первый день в университете? — спросила мама, меняя тему.

— Хорошо, — ответил Макаров, — группа, вроде, адекватная, ребята неплохие. Преподаватели тоже ничего. В основном, объясняли кредитно-модульную систему. Первый день, формальности, все такое…

— Кредитно-модульную? — переспросила мама.

— Баллы вместо обычных оценок, — пояснил Сергей, — надо набирать в течение семестра. От нуля до ста.

— Странные у них новшества, — задумчиво сказала мама, — учились нормально, все понятно было…

— Западная реформа, — Макаров улыбнулся, — сам не в восторге. Ничего не поделаешь, придется привыкать. Ладно, мам, я и вправду, наверное, поем, — он встал с дивана.

— Да, Сереж, покушай, — кивнула мама.

— Тебе свет выключить? — уточнил Макаров.

— Да нет, оставь, пусть будет, — махнула рукой мама.

Сергей вышел из комнаты и проследовал на кухню. В кастрюле ждало вкусное рагу, которое мама стопроцентно готовила полдня. Сергей наложил еду в тарелку и сел за стол. За окном уже было совсем темно.

***

— Напридумывают же всякой фигни, верхняя неделя, нижняя неделя, хрен разберешься! — заявил Фролов, запустив сигарету в урну.

Это было неделю спустя. Они уже более-менее адаптировались к учебному процессу. Да и ко всему остальному тоже. Компании сформировались, про кого-то все уже было понятно, кто-то еще оставался закрытой книгой, но новая жизнь, кажется, вошла в свое русло и даже начинала понемногу налаживаться.

— Предметов много, — пояснил Петровский, — все разные, на одну неделю не засунешь, вот и придумали этот замут с верхней и нижней неделями.

— Они придумали, а нам страдай! — сказал Фролов, — и так всю дорогу. Ты римское писал?

— А сам как думаешь? — Петровский ухмыльнулся.

— Кого я спрашиваю, — вздохнул Фролов, — встрянем же в конце семестра, препод, по ходу, с заморочками. Асхат, ты по римскому писал что-нибудь?

— Так, чуть-чуть, — коротко ответил Асхат. Он не курил, но из солидарности стоял вместе с другими студентами.

— Дашь скатать, а? — Фролов с надеждой посмотрел на одногруппника.

— Не вопрос, если успеешь, — согласился Асхат.

— Ага, кстати, тебя касается, вторую уже куришь! — обратился Фролов к Петровскому, — давай резче, паровоз, не успеем ни хрена!

— Успеем, — усмехнулся Петровский, бросив взгляд на часы, — все рассчитано…

— Рассчитано у него, — передразнил Фролов, — шевелись, давай!

— Пацаны, первый курс? — резкий оклик послышался с другой стороны.

Петровский повернулся. К ним быстро приближались пятеро. По ухваткам нетрудно было вычислить студентов старших курсов. Четвертый-пятый, вряд ли, эти к молодежи просто так цепляться не станут. Скорее, второй-третий. А намерения бравых ребят были ясны с одного взгляда. Похоже, решили навести свою дисциплину, попутно указав «наглым первашам» их место в местной иерархии. Вся компания приблизилась и встала полукругом, разглядывая первокурсников.

— Ну, первый, — ответил за всех Петровский.

— Ну, круто! — в тон ему ответил тот же, что окликнул всех. Видимо, местный «мозговой центр», — пакеты с мусором у входа видели?

— Это те, которые вы там швырнули? — уточнил Петровский, спокойно глядя на них.

— Соображаешь, — кивнул тот же старшекурсник, — так вот, их надо собрать и оттащить к бакам. Сейчас машина подъедет