На один удар больше - Анна и Сергей Литвиновы

Они с Таней дождались, пока девочка зайдет в дом, и повернули обратно.

Митя пожаловался:

— Укатали меня мужики. Ноги дрожат прямо.

Садовникова улыбнулась:

— Так все предусмотрено. Денис сауну заказал. С полуночи. И массажисты здесь круглосуточно, записала тебя. Попаримся, потом разомнут тебя как следует. Вставать завтра, к счастью, не рано.

— Круто! — обрадовался. Но немедленно помрачнел: — А как же Альбинка справится? Ей с утра вторым запуском играть.

— Не переживай, — утешила Садовникова. — Мы, девчонки, более выносливые.

— Она еще ногу потянула, по-моему. Только не признается.

— Ну, значит, будешь завтра сам все тащить. Как мужчине и положено.

* * *

Когда отправляли сына в постель — ближе к трем утра, — румяный и расслабленный после сауны и массажа Митя сонным голосом сказал:

— Я будильник на восемь поставил. Мне за Альбину надо в одиночке болеть!

Повернулся на бочок и немедленно вырубился.

Таня с Денисом переглянулись. Она потянулась к телефону сына, Богатов кивнул. Митя родителям доверял и пароль не ставил, так что будильник выключили без проблем. И на дверь повесили табличку «не беспокоить».

— Обидится, наверно, — вздохнула Татьяна.

— Так мы скажем: звонил! Сам виноват, не услышал, — невинно улыбнулся Денис.

Митя пробудился только в одиннадцать, расстроился, что проспал, немедленно захотел узнать, как у Альбины дела. Она не ответила.

— Играет, наверно, — предположила Таня. — Завтракай быстрее, и поедем в клуб.

— Но завтрак давно кончился!

— Для всех, кроме великих спортсменов. — Денис вкатил сервировочной столик.

— Да, так жить можно! — Митя с удовольствием схватился за свежевыжатый апельсиновый сок.

— Ничего не болит? — спросила Таня.

Повертелся в постели, потряс руками-ногами:

— Вроде нет. Все прошло.

— Юлия Юрьевна написала: если есть желание, можешь до матча в бассейне поплавать. Время есть.

— Не, лучше сразу в клуб. Я за Альбину беспокоюсь.

Торопливо позавтракал, спросил:

— Счастливая форма чистая?

Таня над Митиными суевериями посмеивалась — но не разубеждала. Правда, и форму ночами больше не стирала. Просто купила тайком второй точно такой комплект. Включая носки и кепку.

Едва приехали в спортивный комплекс, Митя сразу кинулся к стенду, где вывешивали текущие результаты. Разочарованно выдохнул:

— Проиграла…

Таня тоже в удивлении уставилась на счет 1:6, 2:6. Сараговец в списке спортсменок стояла первой с приличным отрывом, так что результат против даже не сеянной девочки неожиданный.

У стенда толпились спортсмены, родители. Садовникова подслушала чье-то злорадное:

— Да, опозорилась перед иностранцем.

Пока Митя пытался выяснить, где Альбина, Таня прислушивалась к разговорам взрослых. Все дружно обсуждали удивительную новость: в клуб действительно приехал эмиссар из турецкой теннисной академии. Наблюдал внимательно за матчами, разговаривал с тренерами, подходил к родителям перспективных спортсменов. Потому, сплетничали, и девчушка, кто сегодня против Сараговец играла, смогла выше потолка прыгнуть. Уровень у спортсменки средненький, но очень хотела на вербовщика впечатление произвести. Однако, пусть и выиграла у звезды, эмиссар к ее родителям пока не подошел даже.

Садовниковой, конечно, захотелось самой поглядеть на иностранца. Отыскала его в буфете. Ковыряется манерно в мороженом, снисходительно принимает всеобщее внимание. Судя по надменному взгляду, бывший наш — очень гордый, что теперь гражданин «цивилизованной страны».

Таня вычленила взглядом одну из «профессиональных теннисных мам», подошла, спросила:

— Это обычное дело, что вербовщики на турниры приезжают?

Та ответила:

— За границей или на ITF — да. Но в России, да еще по малышам, — впервые вижу.

— А из какой он академии? — с умным видом поинтересовалась Садовникова.

— «Гоу чемпион» в Стамбуле, — ответила с придыханием. — Там многие звезды тренировались.

— И что, прямо бесплатно учиться позовет — если ему кто-то понравится?

— Говорит, условия разные. Кому-то частичную оплату может предложить. А если реально талант — то полную компенсацию расходов. Под договор, естественно.

— В смысле под договор?

— Ну, под проценты от будущих доходов.

— Так сколько этих доходов ждать?

— Он сказал, — скривилась мамаша, — если высокий потенциал, то все вложения окупятся.

Таня краем глаза увидела — Митя наконец отыскал Альбину. Лицо у девочки заревано, плечи поникли. Сын что-то ей горячо втолковывает, она упрямо мотает головой.

По громкой связи участников первого полуфинала в миксте позвали на корт. Сын потянул девочку в сторону раздевалки, но та с места не двинулась. Руки сложила умоляюще, о чем-то просит Митю.

Садовникова подскочила, с показной беззаботностью спросила:

— О чем спорим?

— Альбина играть не хочет, — грустно ответил Митя.

— Почему?

— Да не получается у меня ничего сегодня! Ноги вообще деревянные! — горестно всхлипнула.

— Они болят — или просто не бегают?

— Не знаю! Не слушаются! Я лучше снимусь, чем позориться!!!

Девчонка по виду на грани истерики. А к ним уже судья спешит:

— Сараговец, Сизов, в чем дело? Соперники на корте давно!

Митя от грозного тона поник. А его напарница — наоборот, расправила плечи. Заявила:

— Мы снимаемся.

— Почему? — округлила глаза судья.

— По болезни. Я себя плохо чувствую.

Но в этот момент из-за их спин раздался твердый женский голос:

— А ну, быстро пошла играть!

Таня обернулась — и сразу поняла, что это Амелия Сараговец. Даже если фотки не видеть, описания Дениса бы хватило: худенькая, хрупкая. Но взгляд стальной.

— Мама. Я не могу, — упрямо ответила девочка.

— Ты хочешь на всю жизнь в Светлогорске остаться? — с тихой угрозой спросила женщина.

— Не хочу! Но меня все равно никуда не возьмут! Я ничего, ничего не могу показать сегодня!

Митя вмешался, сказал решительно:

— Значит, я покажу. А ты — сначала просто постоишь…

— …и потом втянешься, — чуть сбавив тон, добавила ее родительница.

Судья нетерпеливо притоптывала ногой:

— Давай, Сараговец, хватит капризничать. Болезни у тебя нет. Так что сейчас поставлю неявку — сразу шесть штрафных очков. И тебе, и партнеру.

— Ой, не надо, у меня и так дисквалификация со следующего месяца, больше не хочу! — Митя сказал вроде бы с испугом, но смотрел на Альбину и улыбался.

— Соберись, дочь, — добавила ее мама. — Другого выхода у тебя нет.

И девчонка под их напором сдалась.

Дети отправились на корт, Таня (очень довольная, что знакомство с Амелией случилось само собой) предложила:

— По рюмочке кофе? По-моему, нам надо снять стресс.

— Да тут впору водки, — вздохнула Сараговец. — Вот удружила мне эта негодница! Полуфинал — а она до ночи в аквапарке резвилась! И ногу, говорит, потянула, когда на горку бежала.

— А вы к врачу не ездили?

— Да нормально все у нее, — отмахнулась. — Устала просто. Капризничает.

Они поднялись в кафе. Корт, где разминались дети, ближний к столикам, все видно прекрасно. Альбина, по-прежнему с унылым лицом, откидывала Мите мячики. Обычно быстрая, словно ртуть, сегодня двигалась она совсем заторможенно. А сын — Таня видела — изо всех сил старается