Малютка - Кармен Мола

преданный щенок? Она видела, с каким обожанием ее сын смотрел на Антона – может, это как раз нормально, может, это закон жизни? Хулио звал Антона папой, и она не стала рассказывать ему, что это не так, что Антон ему не отец, что она даже не знала имени его настоящего отца.

Как такое могло случиться с ней? Вспоминает ли ее еще хоть кто-нибудь в Боливии, ждет ли или считает пропавшей без вести? В лихорадке она задавалась этими вопросами снова и снова.

Однажды вечером Валентина услышала крик Антона. С ним иногда такое случалось: выкрикивал что-то бессмысленное, совсем как его братья, Серафин и Касимиро. Она научилась в такие моменты держаться от него подальше. Но тем вечером, когда вопли стихли и дом погрузился в тишину, она с трудом поднялась с кровати. У Валентины было дурное предчувствие, и тревога заставила ее преодолеть слабость.

Она выглянула в окно и, несмотря на темноту снаружи, разглядела припаркованную неподалеку синюю машину. У них были гости? Раньше сюда никто не приезжал, они жили как жертвы кораблекрушения на необитаемом острове.

Она вышла из комнаты. Тишина в доме заставляла ее нервничать все сильнее. Не слышно было привычного кряхтения Серафина и Касимиро. И Хулио не носился по коридорам. Случилось что-то ужасное, думала она. Спустившись на первый этаж, она увидела сына – он сидел на ступеньках, ведущих в подвал. Антон хранил там внизу всякий хлам; подвал просто выкопали в земле, даже пол и стены ничем не отделали. Но на что смотрел ребенок? До ее слуха донесся тихий всхлип. Из подвала? Валентина направилась к двери.

– Что происходит?

Хулио довольно улыбнулся и жестом велел ей не шуметь. Будто они играли в прятки. То, что он видел, явно увлекало мальчика сильнее, чем мультфильмы, которые он иногда, очень редко, смотрел по телевизору.

Валентина дошла до лестницы и увидела то же, что и ее сын. Картина распадалась на кусочки, как пазл. Первые мгновения ничего не было понятно, потом в сумраке она разглядела Антона. У него были окровавлены руки. На полу истекала кровью женщина. Где у нее рана, определить было невозможно, кровь заливала все тело. Валентину бросило в дрожь от выражения лица жертвы – по ту сторону страдания, как у святых дев, изображения которых она видела в церквях. У женщины снова вырвался всхлип, чуть громче предсмертного хрипа, – Валентине показалось, что она молила Господа прекратить ее мучения.

Валентина схватила Хулио за руку, дернула, чтобы он перестал смотреть на этот кошмар.

– Отстань! – крикнул мальчик и пнул мать, чтобы она его отпустила.

Антон обернулся и встретился глазами с Валентиной. Она поняла, что выживет, только если будет молчать.

После того первого раза были и другие. Женщины попадали на ферму, чтобы никогда отсюда не выйти. Антон никогда не заговаривал с женой о том, что она видела в подвале. Она никогда не спрашивала, куда он девал трупы. Время от времени Валентина пыталась поговорить с Хулио, понимая, что нужно объяснить ребенку: то, что делает отец, нехорошо. Но мальчик преклонялся перед Антоном, как будто тот был богом этой фермы, а все остальные – его служителями. Возможно, он не ошибался.

Была кудрявая брюнетка в вельветовых брюках, которая, кажется, приехала на ферму под кайфом. Была женщина за сорок в строгом костюме, с землистым лицом. Была милая, улыбчивая португалка. Иногда Валентина слышала разговоры на первом этаже. Антон опять кого-то привозил, но ей не хватало сил взглянуть в лицо следующей жертве, обреченной на смерть.

Поначалу между такими визитами проходили месяцы, порой даже годы. Потом Антон стал привозить женщин все чаще. Как будто уже не мог ими насытиться. И после каждого такого «визита» все больше отдалялся от Валентины.

Однажды ночью ей не спалось, и она спустилась на кухню выпить чего-нибудь горячего. По дороге взглянула на дверь подвала – та была приоткрыта, хотя обычно Антон держал ее на замке. Что там внутри? Любопытство пересилило страх. Открыв дверь и включив свет в гостиной, Валентина увидела уходящие вниз ступени. На полу подвала остались пятна крови, но напугало ее не это. В примыкающем к подвалу закутке на стене висели фотографии: брюнетка, улыбчивая португалка, печальная старая дева, даже та первая жертва. Некоторые снимки были сделаны тайком, без ведома женщин – видимо, в то время, когда ее муж следил за ними, выбирая подходящий момент, чтобы затащить на ферму. Другие фото были уже из подвала. Галерея кошмара. В ее центре Валентина обнаружила себя. Ее незаметно сфотографировали в огороде.

По спине пробежал озноб. Она представила себя в подвале, истекающей кровью, как та первая женщина. Она наконец поняла то, о чем должна была догадаться с самого начала: рано или поздно она тоже станет жертвой.

Страх придал ей храбрости, и той же ночью она сбежала. Ничего с собой не взяла. Просто открыла дверь и ушла по пустынным полям Куэнки куда глаза глядят.

Она боялась, что Антон будет ее преследовать, но он не стал. Валентина спряталась в ближайшей деревне, в заброшенном доме. Лишь несколько дней спустя она решилась снова выйти на улицу. Думала обратиться в полицию, но разве это не означало донести на себя? Разве не была она соучастницей страшных преступлений? Разве не был соучастником ее сын? Местный фермер предложил ей работу – убираться у него дома. Валентина согласилась. Никто не спрашивал ни кто она такая, ни откуда взялась. Она собиралась накопить денег, чтобы уехать далеко-далеко, но день отъезда все не наступал.

Однажды Валентина осознала, почему не уезжает. В тот день она под видом прогулки дошла до школы Хулио и через решетку двора увидела сына: он играл в мяч с другими детьми и выглядел совершенно нормальным. Она улыбнулась, как не улыбалась уже очень давно. Валентине хотелось верить, что Хулио окажется сильнее Антона, что у него получится вырваться с этой проклятой фермы.

На деньги, которые ей удалось накопить, работая уборщицей, она купила скромный домик в квартале Рио. Она жила тихо, не заводя друзей, но даже такая жизнь казалась роскошью по сравнению с тем, что ей пришлось вынести. Валентина часто ходила к школе посмотреть на Хулио. Каким сильным и красивым он рос…

Однажды вечером, вернувшись с работы, она обнаружила, что дверь домика не заперта. И поняла, кто ждал ее внутри. Антон сидел на диване и курил папиросу.

– Запри дверь, – приказал он, даже не взглянув на нее.

Валентина повиновалась. Она была уверена, что он сразу убьет ее, однако Антон пришел с другими намерениями.

– Твой