Проклятие стеклянного сада - Наталья Николаевна Александрова

договоренность отменяется, расклад изменился, и цена выросла! Три трупа, и не думай, что если их никогда не найдут, то и бабок платить не нужно!

– Сколько? – обреченно спросил Власов и мысленно нехорошо выругался, услышав сумму.

– Срок – неделя, – предупредил звонивший. – В противном случае пеняй на себя. Я не шучу, ты знаешь.

– Знаю… – пробормотал Власов в замолчавший телефон. – Что же, это меняет дело.

Он снова набрал номер, ему ответила Эльвира. Власов задал ей только один вопрос, она озвучила сумму, после чего он позвонил Василию Андреевичу.

– Я могу доставить тебе объект.

– Ты нашел? – обрадовался тот. – Это кстати! Ее ни в коем случае нельзя убивать!

– Я понял, – процедил Власов. – Но теперь будем играть по моим правилам. Ты заплатишь мне за нее. Иначе ты никогда девку не увидишь, и твой эксперимент пойдет прахом.

– Сколько? – спросил Василий Андреевич и, услышав сумму, выругался вслух.

– Торг неуместен, – предупредил Власов.

– Хорошо. Я согласен, – вздохнул Василий Андреевич.

«Псих, – подумал Власов. – Забрать деньги, да и самого его… Пожалуй, так и нужно сделать».

Если бы в это время он видел лицо Василия Андреевича, то не был бы так спокоен.

В лазурных водах венецианской лагуны разбросаны сотни больших и маленьких островов. На одном из них, острове Мурано, издавна селились мастера стекольных дел. Отсюда, с этого небольшого острова, расходились по всему миру чудесные венецианские зеркала и вазы, искрящиеся светильники и кубки, чаши и бокалы, принося Светлейшей республике огромные доходы.

Стекольные мастерские острова Мурано сотни лет переходят от отца к сыну, от деда к внуку. Стекольных дел мастера гордятся своими родословными, не менее древними, чем у графов и маркизов, обитающих в палаццо Большого канала. Одна из самых старинных, самых уважаемых мастерских на острове уже четыреста лет принадлежит семейству Маринетти.

Мастер Джакомо работал в своей мастерской.

В мастерской стекольщика всегда царит тропическая жара, поэтому мастер был одет только в широкие кожаные штаны. Он стоял, обливаясь потом, перед большой печью, в которой готовилась стеклянная масса для удивительной работы, заказанной ему недавно маркизом Сантакьяра.

Его помощники и подмастерья покинули мастерскую – они знали, что в этот ответственный момент мастер не терпит постороннего присутствия.

Зеленоватая масса кипела, на поверхности ее лопались прозрачные пузыри. Мастер Джакомо поднес к печи трубку, подцепил на ее конец каплю жидкого стекла и повернул ее, разглядывая на свет. Масса была почти готова.

В это время в мастерскую неслышно вошел немолодой сутулый мужчина в черно-фиолетовом бархатном камзоле и напудренном парике. За спиной у него переминался слуга в ливрее таких же, как у хозяина, цветов.

– Как дела, Джакомо? – подошёл к мастеру господин.

– Господин, – отозвался мастер недовольно. – Я не люблю, когда меня отвлекают в такой важный момент!

– Я пришел не для того, чтобы отвлекать тебя. Я принес кое-что и хочу, чтобы ты добавил это в стекольную массу. – С этими словами маркиз протянул стеклодуву замшевый мешочек и хрустальный флакон.

– Я сам составляю стекольную массу по рецепту, который унаследовал от своего отца, а он – от деда. Наш рецепт – старинный секрет семьи Маринетти, который мы из поколения в поколение тщательно оберегаем от посторонних. Я не стану портить массу даже в угоду вам, господин.

– Уверяю тебя, Джакомо, то, что я принес, не испортит твое стекло, наоборот, придаст ему удивительные свойства. Поэтому я прошу – добавь это прямо сейчас…

Мастер хотел строго отчитать самонадеянного маркиза, хотел выставить его из мастерской, но отчего-то не смог это сделать. Он взял мешочек, вытряхнул на ладонь содержимое и увидел темно-серый камень с черными прожилками, формой и размером напоминающий голубиное яйцо.

– Это безоар, – пояснил маркиз странным, гипнотическим голосом. – Он обладает многими удивительными свойствами, в нашем же случае он придаст стеклу необычайный блеск.

Мастеру Джакомо не раз приходилось слышать о безоаровых камнях. Эти камни чрезвычайно редко образуются в желудке у коз, лошадей и других травоядных животных и очень ценятся, потому что, как говорят, обладают многими магическими свойствами. В частности, предохраняют своего владельца от яда. Крупный безоаровый камень может стоить не меньше такого же рубина.

– А это что? – Джакомо взял у маркиза хрустальный флакон, взглянул сквозь него на свет.

Внутри флакона плескалась густая темно-рубиновая жидкость.

– Это кровь единорога, – ответил маркиз. – Не представляешь, как трудно было ее достать. Обидно будет, если ты ее не используешь по назначению.

– Коли уж вы, господин, раздобыли такие редкости, я не посмею отказать вам!

С этими словами мастер бросил в стеклянную массу безоаровый камень.

Стеклянная масса на глазах переменила цвет. Сначала по ней пошли пятна и полосы янтарного оттенка, потом проступила густая прозрачная зелень, вроде того цвета, который приобретают в полдень адриатические волны.

Тогда Джакомо влил в массу рубиновую жидкость из хрустального флакона.

Стеклянная масса заискрилась, словно внутри нее зажглись тысячи крошечных звезд. Затем масса засветилась переливчатым звездным светом.

Мастеру на какой-то миг показалось, что он находится не в своей мастерской, знакомой ему до мельчайших деталей, а на капитанском мостике корабля, плывущего сквозь звездную ночь в таинственные, неизведанные просторы…

Наваждение тут же покинуло его.

Он снова стоял в своей собственной мастерской, а в печи сияла и переливалась стеклянная масса необыкновенной, невиданной, неземной красоты.

Мастер Джакомо оглянулся, чтобы высказать свое удивление маркизу, но тот исчез, его не было в мастерской. Тогда он заглянул в соседнюю комнату, где дожидались подмастерья, и спросил:

– Куда ушел господин Сантакьяра?

Подмастерья переглянулись, словно не поняли его слова, словно удивились им.

– Что вы так смотрите, балбесы? Сейчас ко мне приходил маркиз Сантакьяра, мой заказчик, так вот…

– Простите, хозяин, – заговорил старший подмастерье. – Простите великодушно, но сюда никто не приходил. Мы бы никого и не пустили, ведь вы не терпите, чтобы посторонние приходили в мастерскую, особенно в такой важный момент!

– Никто не приходил? – недоверчиво переспросил мастер. – Как это «никто не приходил»?

– Ни одна живая душа!

Тут мастер уловил какое-то движение у себя за спиной.

Он быстро обернулся – и увидел, что крышка расписного сундука-кассоне, стоящего у стены, поднимается.

– Кто здесь? – испугался мастер.

Крышка кассоне откинулась до конца, и из сундука выбралась стройная девушка в лиловом платье и черной шляпке, с лицом, скрытым бархатной полумаской.

Мастер Джакомо почувствовал изысканный запах весенних левкоев и вспомнил ночь в палаццо маркиза Сантакьяра и девушку, которая говорила с ним…

– Господин маркиз ушел? – вполголоса осведомилась девушка.

– Как вы сюда попали? – изумлённо спросил мастер.

– Я спрашиваю – господин Сантакьяра ушел? – повторила девушка и в нетерпении топнула ножкой.

– Ушел, ушел! –