Танцующая со смертью - Наталья Николаевна Александрова

мучительно захрипел, широко раскрыл рот. Глаза его вылезли из орбит, колени подломились, и он рухнул на пол.

Душитель склонился над ним, еще туже затягивая концы румаля и в то же время глядя в глаза умирающего, словно впитывая уходящие жизненные силы. В его янтарно-желтых глазах запылали багровые отсветы пламени.

А в следующую секунду на голову душителя упала горящая балка, и он рухнул поверх мертвого Хряка…

Весь этот смертельный поединок продолжался не больше минуты — и Женя следила за ним, как завороженная. Теперь она пришла в себя, поняв, какая страшная опасность ей угрожает.

Она попала из одной опасной ситуации в другую: комната была охвачена пламенем, через щели в стене густой дым проникал в Женину каморку, щипал ей глаза, драл горло горьким дымом.

Еще немного — и она задохнется…

Или заживо сгорит вместе с этим старым, трухлявым домом…

Она бросилась к двери, принялась трясти ее — но тут же поняла, что это бесполезно. Дверь была закрыта снаружи на щеколду, да если бы ее даже каким-то чудом удалось открыть, это было бы путем не к спасению, а к гибели: за дверью уже вовсю полыхало пламя пожара.

От двери и от всей стены тянуло невыносимым жаром, от этого жара горело лицо, становилось все труднее дышать.

Жене было трудно представить, что всего несколько минут назад она буквально тряслась от холода.

В поисках хоть какой-то прохлады Женя отступила как можно дальше, к самому дальнему углу каморки, заваленному ломаными ящиками.

Машинально разбросав эти ящики, она прижалась к наружной стене.

Здесь и правда было немного прохладнее, и через щели в стене проникал свежий воздух.

И не только через эти щели…

Женя почувствовала, что холодный воздух идет откуда-то снизу.

Она наклонилась и в багровых отсветах огня увидела на присыпанном песком полу едва заметную щель. Женя отгребла от этой щели песок и поняла, что в полу каморки проделан люк. Видимо, там, под полом, находится подвал.

Не думая о том, к чему это приведет, Женя с трудом расчистила крышку люка, нашла вделанное в нее кольцо и, изо всех сил потянув, подняла крышку.

Вниз вела деревянная лестница.

Ступени ее подгнили, но выбора не было, за хлипкой стеной каморки мощно гудело пламя пожара, и Женя, подперев крышку люка каким-то чурбачком, начала спускаться в подпол, осторожно ощупывая ногой каждую ступеньку.

Ей повезло, она спустилась, не сломав ни ногу, ни руку.

Оказавшись на плотно утрамбованном земляном полу, Женя перевела дыхание.

Тут у нее над головой раздался грохот, и она оказалась в полной темноте. Должно быть, поняла она, упала крышка люка.

Пока ей было чем дышать — сырой, затхлый воздух подвала казался ей свежим и ароматным после жаркого, горького от дыма воздуха горящего дома.

Но надолго ли ей хватит этого воздуха?

Пламя над ней разгорается все сильнее и сильнее, скоро этот жар вытянет весь воздух из подвала, как печная труба вытягивает воздух из печи, и она задохнется… А потом провалится крыша и рухнут стены.

Удивительно то, что этого не случилось до сих пор.

До сих пор воздух в подвале влажный и свежий, и даже какой-то ветерок касается Жениного лица…

Ветерок?

Точнее, сквозняк…

Значит, здесь есть какой-то выход, помимо люка, ведущего в горящий дом!

Вокруг была совершенная, глубокая, непроницаемая тьма. Идти в такой темноте казалось чистым безумием.

Но чего только не сделает человек, оказавшись в безвыходном положении!

И Женя пошла вперед — выставив перед собой руки и осторожно ощупывая ногой пол перед каждым шагом, чтобы не провалиться к какую-нибудь яму и не сломать шею, наткнувшись на корягу.

Несколько долгих минут она шла вперед с черепашьей скоростью, потом наткнулась руками на земляную стену.

Пошла влево, ощупывая эту стену — и дошла до угла подвала, пошла вправо — и вскоре наткнулась на проход, который уходил куда-то дальше, во тьму.

Хорошо, подумала Женя, чем дальше вперед — тем дальше от пожара, от полыхающего над головой пламени.

Тем более что в лицо ей отчетливо тянуло сквозняком и воздух впереди казался все свежее.

Так она двигалась еще несколько минут, когда, собираясь сделать очередной шаг, наткнулась руками на уходящую вверх деревянную лестницу.

Тут уж раздумывать вовсе не приходилось — Женя уверенно полезла наверх и скоро уперлась головой в тяжелый деревянный люк.

Она поднатужилась, нажала на крышку люка плечами — и сумела-таки ее поднять.

И оказалась посреди заросшего прошлогодней травой пустыря, озаренного багровыми отблесками пожара.

Женя вылезла из люка и оглянулась.

Позади, совсем недалеко, догорал тот дом, который ей с таким трудом удалось покинуть. Вдалеке за этим домом виднелись избы какой-то полупустой деревни.

По другую сторону от пустыря темнели кусты, а за ними время от времени проносились пятна света — должно быть, там проходила дорога, по которой проезжали машины.

Дорога! Любая дорога казалась ей спасительной, любая дорога была дорогой домой.

Кое-как Женя проковыляла в неудобных городских туфлях через пустырь, обещая себе, что отныне будет ходить только в кроссовках, продралась через мокрые кусты и действительно оказалась на обочине шоссе.

И самое удивительное — ей даже не пришлось пытаться остановить машину: в десятке метров от того места, куда она вышла, Женя увидела бетонный козырек автобусной остановки.

Приободрившись, она дошла до остановки и села на скамью, готовая ждать сколько угодно.

Но чудеса все не заканчивались: не прошло и получаса, как к остановке подкатил рейсовый автобус «Ольховое — Петербург».

Женя купила билет, устроилась на свободном месте и задремала.

Проснулась она еще через полчаса, когда автобус остановился возле станции метро «Проспект Просвещения».

Метро, к счастью, еще работало, и добраться отсюда до Жениного дома было совсем просто.

Правда, подходя к своему дому, Женя немного притормозила.

Вокруг не было ни души. Все городские звуки затихли, глубокая ночь вступила в свои права. Ночь, время бандитов и убийц…

Не караулит ли ее в этой ночи какой-нибудь очередной бандит?

Но силы уже подходили к концу, Женя мечтала только об одном — принять душ и завалиться спать. А бандиты… в конце концов, она своими глазами видела, как двоих из них убил смуглый душитель, который потом сам погиб в горящем доме. Так что — домой, домой…

Она прибавила шагу, направляясь к своему подъезду…

Как вдруг из темной ниши в стене дома выдвинулся еще более темный силуэт и двинулся ей наперерез.

Женя метнулась в сторону, как испуганный заяц, и открыла рот, чтобы завизжать…

Но незнакомец уже нагнал ее, схватил