Потерянная страна Лагом. Книга вторая - Татьяна Нильсен

проявляют большую готовность к мщению! Фотографий семьи не удалось раздобыть?

– Нет. Можно поискать в интернете. Снимки должны сохраниться в старых публикациях с заседаний суда. Дело тогда гремело на всю страну.

– Что в общежитии говорят о Спесивцеве?

– От прежних знакомых осталась лишь старая бабуся. Она на все лады нахваливала Спесивцева, уверяла, что он убийства не совершал, мол, оговорили его и посадили невиновного! А Виталик рос мальчиком добрым и отзывчивым!

– Ну, конечно не он! Взяли чуть тёпленького рядом с бездыханным телом девушки!

– Александр Алексеевич вы понимаете, что вашими словами говорит следователь Ведерников по поводу Петра Пивоварова!

Трещёткин неожиданно споткнулся на словах, словно налетел на стену.

– Ты права. Сейчас Пивоваров находится точно в таком же положении. И так же жена не верит в его виновность.

– Редкий случай, когда вы не подвергаете мои слова критике! – хмыкнула Светлана.

– Да ситуации схожие, но в какой среде рос Спесивцев и в какой Пивоваров, различность в окружении, в образовании!

– Разве по статистике люди с высшим образованием совершают меньше преступлений?

– Я не знаю такой статистики, – сдался Трещёткин. – Спорить не стану. А ты всё-таки иди в библиотеку, в архив, пройдись по интернету и найди фотографии с процесса. Может, зацепимся за что-нибудь. А я встречусь с Петром. Настал и его черёд. Всё вокруг него вертится, крутится, будоражится, а он как в коконе сидит.

– А что делать с поисками Марии?

– Вот этого я не знаю! Ты давала обещания, ты и выполняй! У Марии семья не из забулдыг, а из целых генералов! Там заботы и охраны будь здоров! Так что хочешь, ищи, звони подруге, уточняй. Вероятно, Маша действительно в клинике и чтобы не нервничать, на всякий случай никому не отвечает!

– Мне вот не понятно, что вы хотите от Пивоварова услышать?

– Сам не знаю. Но надо как-то распутать этот клубок или смириться с версией Ведерникова и поставить точку.

– Почему мы упираемся в семью Востриковых? Мало ли кто мог желать смерти Спесивцева! Может старые дела, сокамерники или за партию наркотиков не рассчитался?

– Я думал над этим. Если бы висели старые долги, то ему не дали выйти с зоны, там бы положили. И после службы он, не скрываясь, ходил по Москве, заточку же можно воткнуть в любой подворотне. А здесь манера исполнения какая-то продуманная, не дерзкая, а подготовленная заранее. Нужно было найти момент и сделать слепок с ключа, каким-то образом подсунуть бутылку, напичканную барбитуратами. В том случае, если это не Пивоваров! А он, как мы знаем подозреваемый номер один!

– Я почему-то думаю, что мы просто теряем время. Ну, посадят Пивоварова, нам-то какое дело! – Светлана уже не скрывала, что эта история увязла по времени и порядком надоела. Она неожиданно поймала себя на мысли, что такое настроение продиктовано неурядицами в личной жизни. Раньше бы она бы бегала как гончая собака в поисках улик и доказательств, а сейчас всё делает по инерции. – Перед Машей мы выполнили обещание, что смогли, то сделали! Если генерал со знаменитым адвокатом не могут влиять на процесс, то нам точно не под силу.

– Стажёрка Антипенко я тебя не узнаю! – Трещёткин вышел из-за стола. – Бывало с твоих фантастических версий, романы детективные можно было писать! А что сейчас захныкала? И потом, что мы сделали? Ходим вокруг да около не можем ни за что зацепиться! Да посадить проще простого! Тяжелее найти настоящего убийцу! Ну-ка соберись! Пораскинь мозгами и вперёд выполнять задание!

– Есть товарищ генерал! – Светлана оторвалась от стула и выгнула спину в шутливом подчинении. Стажёрка улыбалась, потому что Трещёткин прочитал её мысли. Она действительно стала более апатичной. – Разрешите идти?

– Выполняйте! – Александр дождался, когда Антипенко удалиться и, глянув на блокнотный листок, набрал номер. – Добрый день Пётр Анатольевич. С вами говорит следователь Трещёткин из СК. Вы меня, наверное, не помните, зато я о вас забыть не в силах.

– Как же забудешь вашу забавную фамилию! – Фамильярностью на фамильярность отозвался Пётр. – Здравствуйте, чем обязан?

– Мы можем встретиться?

– А где вы взяли мой номер телефона? – ответил вопросом на вопрос Пивоваров.

– Вы же знаете, что я работаю в системе МВД и в моих силах многое! Так как насчёт встречи?

– Ну, раз надо, значит надо! – покорно согласился Пётр. – Кстати сейчас я нахожусь неподалёку от вас – в морге. У меня имеется целый час, пока готовятся документы. Этого достаточно для беседы?

– Вполне. Я буду через десять минут.

Вечером плюсовая погода растопила дороги до луж, а утром мороз превратил воду в наледь. Коммунальщики не успевали посыпать шоссе, и следователь вместо десяти минут добирался гораздо дольше. По дороге автомобиль рискованно вилял задом и на несколько минут останавливался в пробке. За время вынужденного простоя Александр выстроил в голове схему разговора, понимая, что от часа на беседу остаётся всего минут тридцать. Мужчины расположились в маленькой забегаловке на оживлённой улице неподалёку от покойницкой. Они взяли по стаканчику кофе и устроились за высоким столиком возле окна.

– У вас какие-то дела в морге? – Александр посмотрел на Пивоварова, поставил пластиковый стаканчик на стол и помахал кистью, остужая пальцы. Он отметил про себя, что после последней встречи Пётр сильно изменился внешне. На лице появились глубокие морщины, а во взгляде какая-то печаль перемешанная с жёсткостью. – Может, нужна какая-нибудь помощь?

– Покойнику уже нет, а я управился, – губы Пивоварова скривились в улыбке.

– Вы кого-то хороните?

– Сослуживца Спесивцева.

– Неожиданно, – произнёс следователь после недолгой паузы. – Его больше некому хоронить?

– Как выяснилось некому.

– Так вы один занимаетесь погребением?

– Ну, почему вместе с похоронным бюро. Качество сервиса на высшем уровне! Ритуальные услуги оказывают – закачаешься! Покойника оденут, накрасят, наформалинят в гроб положат и закопают! Закажете плакальщиц – приведут! Те рыдать будут хлеще близких родственников! А захотите гармониста с частушками – без вопросов! Любой каприз за ваши деньги! – Пётр сыпал шутками с мрачным видом.

– Пытаетесь загладить вину?

Трещёткин намеренно старался вывести Петра на эмоции и выбить из колеи, но тот вёл себя совершенно спокойно, даже меланхолично.

– Пытаюсь отдать долг. Спесивцев вместе с другим солдатом после взрыва затащил меня в окоп. Я живой остался благодаря ему.

– Хотите сказать, что у вас не было причины убивать боевого товарища?

– Абсолютно! Наоборот, я в какой-то мере обязан ему жизнью! Ведерникову во время следствия много раз я это повторял. Только никто не в состоянии подтвердить мои слова.

– Виталий Спесивцев мёртв, а вы сказали про другого товарища?

– Он был убит на фронте.

– Жаль. Этот факт мог бы сыграть в