Самое бессмысленное убийство - Алексей Макеев

Всего-то неделька-другая. Но пока пускай Лиза не ждет от него писем и сама ему не пишет. А там он объявится и сам, потому что он Лизу любит и никуда от нее не денется, даже если бы сдуру того и захотел. Они шагают по жизни по одной дорожке, и никакой другой дорожки, отдельной и обособленной для каждого, для них не существует.

Лиза, конечно, ждала – что ей еще оставалось делать? Похоже было, что она и сама считала точно так же насчет той самой жизненной дорожки – одной для них двоих. А вскоре пришло очередное письмо Михаила, в котором он сообщал, что, похоже, ждать ей придется несколько дольше, чем предполагалось, – целых шесть лет, ибо пишет он из-за решетки, куда угодил по чистому недоразумению и благодаря нефартовому стечению обстоятельств. Конечно же, он Лизу по-прежнему любит и будет вести себя в тюрьме послушно и примерно, за что его, конечно же, выпустят досрочно – самое большее через каких-то три года.

Вот такое это было письмо. В нем почти не сообщалось, за что именно Михаил угодил за решетку на этот раз, лишь вскользь проскакивало, что за неудачный вооруженный налет, в котором Михаил порезал ножом какого-то человека. О нет, не до смерти, а лишь чуть-чуть, оттого ему и дали столь малый срок, а то иначе сидеть бы ему и сидеть…

Что ощущала Елизавета, прочитав такое письмо, можно лишь догадываться. Но она ждала своего беспутного возлюбленного: терпеливо и безропотно. Как Михаил ни старался и ни надеялся, но в этот раз никто его досрочно освобождать, похоже, не собирался. Все эти шесть лет они обменивались письмами, но сколько их было всего и куда делись, кто ж его ведает? Остались лишь те, что остались. Но и их было достаточно, чтобы понять, как Елизавета жила все эти годы. Жила по-всякому, с горестями и радостями и всякими неожиданными жизненными сюрпризами. Они ведь, что горести, что радости, что жизненные сюрпризы, не спрашивают у человека, когда и в каком виде им приходить и нужны они человеку или не нужны. А просто вдруг предстают перед человеком, и уж он сам решает, что ему с ними делать: горевать, прыгать от счастья или недоумевать.

Вот так и с Елизаветой. В течение этих шести лет к ней даже сватались, причем целых три раза! И все эти люди были степенные, положительные, при достатке, да и любили они Лизу, вот ведь какое дело! В общем, куда ни кинь и как ни посмотри, а все эти трое женихов были куда надежнее безалаберного Михаила, и уж, конечно же, с любым из них Елизавете было бы спокойнее, сытнее и теплее, чем с Мишей. Но у любви, как известно, свои законы и правила и свои взгляды на то, что такое сытость, покой и тепло. Как гласит поговорка, тех, кто любит и любим, даже сквозняк греет. Вот так и с Елизаветой. Всем трем претендентам она отказала, решительно и бесповоротно, и честно сообщила о том Михаилу. Вот, мол, в разное время ко мне сватались аж три жениха, но я даже на порог их не пустила, потому что люблю только тебя. Люблю и жду. Михаил горячо и вроде бы искренне похвалил за это Лизу, но все же не преминул спросить: а точно ли ты их прогнала, а сразу ли, а не было ли чего между вами? Должно быть, Елизавета оскорбилась за такие расспросы, которые, по сути, были даже и не расспросами, а намеками, и ответила Михаилу какими-то резкими словами. А возможно, и вовсе долго ему не писала, потому что Михаил в одном из своих писем многословно и в высокопарных выражениях просил у Лизы прощения за невольные сомнения в ее верности. И Лиза, конечно же, простила.

Отбыв положенные шесть лет, Михаил вернулся к Лизе. Но, опять же, пробыл с нею недолго. На этот раз его потянуло в дальнюю дорогу какое-то невнятное, смутное и дурное известие, что где-то далеко, у теплого южного моря, кто-то оставил ему наследство в виде шикарного дома прямо на морском берегу. И все, что Михаилу нужно сделать, это прибыть на место и заявить свои права на наследство. Наверно, Елизавета его отговаривала, увещевала, просила никуда не ехать, плакала, а как еще может вести себя женщина, которая любит и от которой невесть куда и незнамо зачем уезжает ее любимый? Но, похоже, она так его ни в чем и не убедила.

Уехав, Михаил прислал ей письмо, в котором сообщал, что таки да, наследство в виде распрекрасного дома на самом берегу моря действительно существует, но все дело в том, что на него помимо Михаила претендуют и какие-то другие личности. Но поскольку законный наследник один лишь Михаил, а все прочие – жулики, то он на какое-то время должен задержаться на благодатном юге, чтобы привести тех жуликов в соответствие и отбить у них охоту зариться на чужое добро.

Опять же, что оставалось Елизавете? Тут уж одно из двух: либо махнуть на Михаила рукой, постараться его забыть и пытаться наладить другую жизнь – спокойную и предсказуемую, либо в очередной раз поверить Михаилу и ждать. Ждать неизвестно чего и не надеясь, что это ожидание когда-нибудь закончится. Она выбрала второе.

И вскоре получила от любимого очередную, уже привычного содержания весточку. В письме Михаил сообщал, что опять угодил в тюрьму. За что на этот раз? Из-за происков тех самых жуликов, которые пожелали во что бы то ни стало отнять у Михаила замечательный домик на берегу теплого моря. Дескать, юридические споры перешли в потасовку и по нечаянности Михаил ткнул ножом одного из спорщиков, за что и был арестован и посажен. Суда покамест не было, так что Михаил надеется оправдаться и вскоре выйти на свободу, но на всякий случай Елизавете следует быть готовой ждать его, Михаила, еще шесть лет, а может, даже больше. А так-то все в порядке и унывать причины нет. Он, Михаил, все так же любит ее, Елизавету, и будет любить всю жизнь.

На этот раз Елизавета не выдержала. Опять шесть, а может, даже больше лет быть одной и ждать, неизвестно на что надеясь? Оно конечно: женщина, которая любит, может ждать своего любимого сколько угодно, хоть всю жизнь. А вот что женщине поделать, если любимый ее не любит? Любит ли ее Михаил? В первый раз Лиза усомнилась в этом. Потому что если бы любил, то оставался бы