Бриллианты с царской иконы - Ольга Баскова

Фролов молниеносно кинулся на пассажирское. Сергей повернул ключ в замке зажигания, и машина сорвалась с места.

– Куда ведет эта дорога? – поинтересовался майор, крутя руль и чертыхаясь от выступавших корней сосен, которые, как «лежачие полицейские», подбрасывали автомобиль.

– К озеру, – с усилием проговорил бледный доктор. – Там нет тупика. Мы выйдем на трассу.

– Отлично, – кивнул следователь.

Он посмотрел в зеркало, ожидая погони, но ее не было.

Майор подумал, что преступник действительно не дурак – не связался с полицейским.

– Вам больше нечего бояться, – процедил он. – Расслабьтесь.

– Но почему он захотел меня убить? – горестно воскликнул доктор. – Я ничего не знаю. Я не знаю, кто этот Денис и действительно ли так его зовут. Я не знаю, зачем им все понадобилось. Когда я сказал ему, что пойду в полицию, я не думал рассказывать абсолютно все.

Горбатов рассмеялся.

– Интересно, а что бы вы рассказали? – буркнул он. – Как Заломова соблазнила вас и вы решили ей помочь? Волей-неволей вы бы обмолвились об этом Денисе, а ему этого совершенно не хотелось. Кстати, вы сможете составить его фоторобот?

– По… постараюсь, – пообещал доктор. – Вы гарантируете мне безопасность?

– Вне всякого сомнения, – улыбнулся следователь и прибавил скорость.

Глава 29

Лондон, 1879 г.

Лорд вызвал дочь через несколько дней после встречи с Савиным, чтобы сообщить ей свое окончательное решение.

Он показал документ своим знатным приятелям, и те не нашли ничего предосудительного.

Герцогиня Кентская вполне могла согрешить, полагали они, и отослать ребенка подальше от себя, чтобы об этом не догадался ревнивый муж и не пошли толки в обществе.

Ошибались они в своих суждениях или нет, им могла сказать только сама герцогиня, но она, к сожалению, уже несколько лет покоилась в могиле.

Лорды резонно решили, что обращаться к ее наследникам было бы нетактично и бесполезно. Вряд ли она доверила кому-нибудь такой пикантный секрет.

Бенквист выслушал приятелей с удовольствием. Этот Савин все же оказался хорошей партией. Правда, его любовь к картам и долги не делали чести, но лорд подумал, что все когда-то были молодыми, холостыми и глупыми. Как только Николай женится на Анне, семья заставит его остепениться.

Не медля, Бенквист сообщил дочери о своем согласии, и девушка, словно на крыльях, полетела к Савину, чтобы поделиться приятной новостью.

– Вы счастливы? – спросила она, кидаясь в его объятия.

Николай ответил с некоторой заминкой:

– Разумеется, дорогая.

Но бедняжка ничего не заметила.

Свадьбу назначили через месяц.

Николай каждый день обедал у будущих родственников, и однажды, за три недели до бракосочетания, Бенквист пригласил корнета в свой кабинет и торжественно вручил ему какую-то бумагу.

– Это подарок на свадьбу, – провозгласил он, очень довольный собой. – Да вы посмотрите, мой дорогой, что я вам дарю.

Савин поднес к глазам листок, исписанный мелким бисерным почерком, и теплая волна блаженства пробежала по его телу. Лорд дарил ему тот самый особняк, о котором с восторгом говорили в Португалии.

На удивление отца, корнет вернул ему бумагу с некоторым недовольством.

– Мне ничего не нужно, – твердо сказал он. – Видите ли, несмотря на знатных родственников – англичан, меня воспитывала русская семья. Конечно, девушка должна принести приданое, но не такое большое. Мне кажется, пойдут толки в обществе, а я этого не хочу.

Бенквист прослезился, услышав эту фразу. Впервые он видел молодого человека, которого не интересовали деньги жены.

– Пусть вас ничто не беспокоит, мой дорогой, – сказал он и поднес платок к глазам, промокнув влагу. – Давно решено, что особняк войдет в приданое моей дочери. Мало кто в Англии не знает об этом. Прошу вас, берите бумагу.

Николай развел руками, вздохнул и заключил в объятия душевного и щедрого тестя.

Следующую неделю корнет был предупредителен и вежлив с семейством Бенквистов. Он приносил невесте огромные букеты цветов и конфеты, и молодые шли гулять в старый парк, где, сидя на скамейке под столетним вязом, строили планы на будущее…

Анна не возражала, что Николай привезет в Англию своего отца, совсем пожилого и немощного, чтобы он доживал последние дни с ними.

Провожая жениха, она прижималась к нему горячим телом, и он целовал ее