Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

«Да, сэр».

«Где этот чёртов начальник станции? Это её проблемы».

«Я звонил ей, сэр. Она в Вашингтоне».

«Что она там делает?»

«Понятия не имею, сэр».

«Вы звонили в офис посла?»

«Они сказали позвонить вам, сэр».

Гилхофер вздохнул. «Держу пари, что так и было». Он пошёл в ванную и прислонил сигарету к краю раковины. «Хорошо, пришли мне её досье. Её квартира, говоришь?»

«Верно, сэр».

«Я уже в пути».

Он взглянул в зеркало. После трёх неудачных браков, двух взрослых детей, которые так и не позвонили, и двадцати шести лет работы в одиннадцати посольствах по всему миру, он старел не слишком-то достойно. Он провёл рукой по седой щетине, затем ополоснул лицо холодной водой. Тюбик зубной пасты был почти пуст, но ему удалось выдавить немного, чтобы почистить зубы. Он проигнорировал плачевное состояние ванной комнаты, полотенца на полу, воняющие плесенью, ванну, которую не мыли с тех пор, как его бросила бывшая, и сиденье унитаза, под которое он буквально боялся заглянуть из-за страха увидеть то, что там увидит.

Он отдал лучшую часть своей жизни Службе дипломатической безопасности, федеральному правоохранительному агентству, ответственному за безопасность США.

посольства, и три месяца назад, после того как номер три наконец решил, что она

Ему было достаточно, он совершил поступок, противоречащий всем его природным качествам, и принял повышение до должности регионального офицера безопасности. Должность регионального офицера безопасности не была той, к которой он когда-либо стремился, хотя это был естественный карьерный рост для человека в его положении. Ему не нравилось то, что это влекло за собой…

Встречи, бумажная работа, ответственность. Это означало, что он был старшим представителем правоохранительных органов во всём посольстве (атташе по безопасности — так его называли), и это давало ему обширные полномочия по проведению расследований и арестам. Хотя полномочия, возможно, и были обширными, юрисдикция — нет, она простиралась ровно до ворот комплекса посольства США в Малой Стране. Как только вы переступали эти ворота, его власть заканчивалась, и он становился просто очередным тупицей.

Он вернулся в спальню и накинул поношенное термобельё, мятую бежевую рубашку, брюки, которые выудил из-под кровати, и коричневую вельветовую куртку, которая бесила его бывшего каждый раз, когда тот на неё смотрел. Он спустился на лифте на подвальную парковку и через мгновение уже сидел за рулём своего чёрного государственного седана BMW с дипломатическими номерами. Машина была единственным преимуществом повышения, которое он действительно ценил. Он достал телефон и открыл личное дело, которое ему прислали из ночного дежурства. Квартира Иветт Бантинг находилась неподалёку, в том же районе, где жил он сам и большинство других сотрудников посольства, и он быстро добрался по ночным улицам до нужного адреса.

Когда он добрался до Мостецкой, синие и красные огни машин экстренных служб сразу подсказали ему, что это нечто более серьёзное, чем обычные беспорядки, с которыми ему приходилось сталкиваться. Он насчитал четыре патрульные машины и машину скорой помощи и остановился рядом с одной из них.

Подошел полицейский в форме, Гилхофер опустил стекло и сказал на своем ужасном чешском: «Америцкий».

«Здесь нельзя останавливаться», — сказал офицер, тоже по-чешски. «Вы перекрываете полосу движения».

Гилхофер достал свои документы Госдепартамента. «Я из посольства».

«Я знаю, откуда вы, но если вы не уйдете с дороги, я вас отбуксирую».

Гилхофер подъехал к тротуару и вышел из машины. «Я на минутку».

Офицер вздохнул: «Ты ещё долго будешь».

Гильхоферу это не понравилось. «Что случилось?» — спросил он.

«Вам придётся поговорить с детективом», — сказал офицер. «Она всё ещё внутри».

Гилхофер распахнул дверь и вошёл в здание. Ему тут же пришлось уступить дорогу группе экспертов, спускавшихся по лестнице. Их было четверо в специальных синих костюмах, и один из них нес большую лампу, похожую на те, что используются на съёмках.

«Как долго вы там были?» — спросил Гилхофер.

Парень посмотрел на часы и сказал: «Несколько часов».

Это его беспокоило — чехи должны были немедленно сообщать посольству об инцидентах с участием американских сотрудников, — хотя он не мог сказать, что был удивлён. В DSS царила взаимная компенсация. Он не мог себе представить, чтобы в Вашингтоне, округе Колумбия, ситуация была бы иной, если бы кто-то из чешского посольства попал в беду.

Он поднялся на второй этаж, где у открытой двери одной из квартир стоял ещё один полицейский. Гильфхофер кивнул и спросил: «Можно войти?»

Мужчина пожал плечами, и Гилхофер легонько постучал в открытую дверь.

«Алло?» — позвал он.

Посреди гостиной стояла женщина в штатском. Она что-то записывала в блокнот и не оторвала глаз от него, когда вошёл Гилхофер.

Прямо перед ней, на белом тканевом диване, лежало тело Иветт Бантинг, залитое такой кровью, что оно напоминало реквизит из фильма ужасов.

«Что, черт возьми?» — воскликнул Гилхофер, подходя к женщине.

Она впервые взглянула на него. «Нехорошо», — сказала она по-английски.

«Совсем нехорошо».

«Можете повторить это ещё раз», — сказал Гилхофер, наклоняясь ближе. Сомнений не было. Как её описал Прицкер? Молодую Кэмерон Диас? Фотография в её личном деле полностью совпадала. Голова её откинулась на спинку дивана, так что безжизненные глаза смотрели прямо в потолок. На шее зияла рана. «В таком виде её нашли?»

Женщина кивнула.

«И это пулевое ранение?» — спросил он, кивнув на отдельное пятно крови на туловище.

Она снова кивнула. «Судя по всему, небольшой калибр. Придётся дождаться вскрытия, чтобы узнать точно».

Гилхофер оглядел комнату. На кухонной стойке стояла китайская еда на вынос, на журнальном столике перед телом стояла полупустая бутылка белого вина. По телевизору без звука шёл эпизод «Сайнфелда».

«Это игра?» — сказал он.

«Нет, это я и мои ребята его надели».

"Очень смешно."

Она протянула руку и выключила его.

«Что-нибудь не так?» — спросил Гилхофер.

«Трудно сказать».

«Что-нибудь может помочь с мотивом?»

«Ты имеешь в виду записку?» — саркастически спросила женщина.

«Я просто спрашиваю».

«Посмотри сам. Ты же знаешь её лучше нас».

«Я ее совсем не знаю».

Женщина пожала плечами. Ему было всё равно. Он привык к такому отношению. Никто не хотел, чтобы иностранный сотрудник правоохранительных органов совал свой нос в их расследование.

«Есть какие-нибудь документы или что-нибудь ещё?» — спросил он. «Документы какие-нибудь?»

«Ничего на открытом пространстве».

«Ты в этом уверен?»

Женщина посмотрела на него. «Я уверена, что никаких документов не было на виду?» — многозначительно спросила она.

«Вы ждали достаточно долго, чтобы позвонить нам».

«Мы не знали, что видим».

«Перерезанное горло ничего не выдало?»