Человек с лицом убийцы - Николай Иванович Леонов

– Интересно узнать, откуда у вас такие сведения? – оживился Лев Иванович.

Женщина, по-видимому, поняла, что ляпнула лишнее, и замолчала, поджав губы. Муж сердито посмотрел на нее и ответил:

– Неважно откуда. У нас есть свои связи, – посмотрел он многозначительно на Льва Ивановича.

– В любом случае, пока вина не доказана на суде, человек не может считаться преступником, – заметил Гуров. – Мы не исключаем возможности того, что Антонину взяли в заложницы. Так что пока не прошло полгода, вы не вправе командовать в этой квартире и распоряжаться каким-либо другим имуществом, которое в ней находится. Так сказано в законе.

Он не стал говорить этим людям, что есть еще и вероятность того, что девушка мертва. Ни к чему было мутить и без того мутное болото алчности. Словно бы угадав его мысли, Борис Дмитриевич заявил:

– Мне вообще кажется, что той девицы уже и в живых нет.

– Это вам так только кажется, – кивнул Лев Иванович.

Повисло неловкое молчание, и Гуров уже собирался было пойти в комнату к Жанне Валентиновне, как за его спиной раздался ее голос.

– Ирина и Валерий год назад составили завещание, в котором отписали все свое движимое и недвижимое имущество Антонине, – сказала она.

Прежде чем повернуться к Астаповой, Лев Иванович мельком глянул на Шишковских и увидел, как Ангелина и Борис Дмитриевич удивленно и зло посмотрели на домработницу.

– Откуда вы знаете? – резко спросила Ангелина.

– Я ездила к нотариусу вместе с ними.

– А вас-то они зачем с собой брали? – недоуменно спросил Борис Дмитриевич.

– Они думали, что для удостоверения завещания у нотариуса нужен будет свидетель. Но им объяснили, что свидетели необходимы только в случае составления закрытого завещания. Поэтому я просто подождала, когда они оформят документ, и мы вместе вернулись домой, – ответила Жанна Валентиновна.

– Ну а если девочка не вернется вовсе? – Ангелина отчего-то посмотрела на Льва Ивановича, словно он должен знать точно, вернется Антонина или нет.

Лев Иванович не стал отвечать ей на заданный вопрос, но прямо заявил:

– Жанна Валентиновна останется в этой квартире до конца следствия. В течение полугода вы в любом случае не имеете никаких прав выставлять ее с этой жилплощади. А вот вам в ней находиться на период расследования совершенно точно не стоит. Поэтому прошу вас покинуть квартиру сейчас же.

– Вы не имеете права выгонять нас из этой квартиры! – покраснев от бессильной злобы, заявил Борис Дмитриевич.

– Имею, – уверенно ответил ему Гуров. – В этой квартире произошло преступление, и, пока ведется следствие, я сам буду решать, кому здесь можно находиться, а кому – нельзя.

– Тогда пусть и она выметается! – не дав ему договорить, выкрикнула Ангелина, указав на Астапову.

– Она – свидетель. А вы – кто? – парировал Гуров и еще раз спокойно, но жестко повторил: – Покиньте квартиру.

Борис Дмитриевич снова открыл рот, чтобы что-то сказать, но более трезвомыслящая Ангелина схватила его за рукав и, потянув к выходу, сказала:

– Не спорь. Мы уйдем. Но о вашем возмутительном поведении узнает ваше начальство, – мстительно заявила она. – У нас есть связи и есть кому рассказать о том, что тут произошло.

– Это – всегда пожалуйста, – усмехнулся Гуров.

Супруги вышли из гостиной, и вскоре за ними с грохотом закрылась входная дверь.

25

– Неприятные у Шишковских родственники, – заметил Лев Иванович.

– Да, не очень приятные, – со вздохом согласилась Жанна Валентиновна. – Вы уж извините, что мне пришлось просить у вас помощи. Но сама бы я с ними не справилась. А уходить мне пока и вправду некуда. Сестра, когда узнала, что меня выписывают, сразу дала понять, что ее муж не очень-то жаждет видеть меня в их доме. Сестра сама ничего не решает. Она живет в квартире мужа на птичьих правах. Когда они с братом поделили между собой наследство родителей, то брат остался жить в селе, а сестра решила подработать в столице, по моему примеру. Устроилась в ресторан, жила полгода у меня в комнате, а потом встретилась со своим будущим мужем и переехала к нему, – рассказала Астапова. – Так что у нее хоть и московская прописка, но она не хозяйка и в случае чего тоже может оказаться на улице.

– Жанна Валентиновна, вам пока что бояться нечего, – выслушав ее рассказ, заявил Лев Иванович. – Живите пока в этой квартире безбоязненно. Надеюсь, Антонину мы разыщем в полном здравии, и тогда все окончательно уладится. Скажите, у вас есть деньги? Вам ведь нужно чем-то оплачивать коммуналку и вообще на что-то жить.

– Мне платили за мою работу, а жилье и еда были бесплатными. У меня есть счет в банке. Не такой большой, чтобы купить себе квартиру в Москве, но прожить на эти средства, если не снимать квартиру, какое-то время можно. Потом, у меня есть пенсия, хотя и небольшая. Я ведь не работала у Шишковских официально, поэтому у меня только социалка.

– Ну, тогда все равно не так уж и плохо, – заметил Лев Иванович. – Но я пришел к вам не только для того, чтобы помочь вам с квартирным вопросом. Я хочу рассказать вам о Елизаре.

Астапова непонимающе и удивленно посмотрела на Льва Ивановича.

– Давайте сядем вот в эти кресла, – предложил женщине Гуров. – И обещайте выслушать меня спокойно. Вам сейчас нельзя волноваться.

– Волноваться? – забеспокоилась Жанна Валентиновна. – Почему я должна волноваться?

– Ну, например, если бы вы узнали, что Елизар жив, вы бы разволновались, не так ли?

– Жив? – Глаза женщины стали еще более удивленными, а потом и растерянными. – Но этого не может быть… Его ведь опознали родители. Его похоронили…

– Они ошиблись и опознали Елизара в другом человеке. – Гуров успокаивающе положил свою ладонь на руку Жанны Валентиновны. – Понимаете, на убитом парне была одежда Елизара, его часы, а рядом с трупом были найдены пустой чемодан и телефон, которые тоже принадлежали Елизару.

– Да, все так, – теперь уже неуверенно кивнула Астапова, вопросительно глядя на Гурова и не понимая, что он хочет ей этим сказать.

– Группа крови и рост также подходили под группу крови и рост Елизара, – продолжил Лев Иванович свою мысль. – И именно поэтому Ирина Николаевна и Валерий Викторович заявили, что это их сын.

– Так, – снова согласилась с ним Жанна Валентиновна.

– Но все-таки это был не Елизар, – уверенно заявил Гуров. – Этого убитого парня звали Игнат Лопахин. Вам незнакомо это имя?

– Лопахин? Нет, я не помню человека с такой фамилией. А вот имя Игнат мне знакомо. Так звали мальчика, с которым дружил Елизар. Они вместе ходили в волейбольную секцию. Может, он и