Криминальные гастроли - Алексей Макеев

30

В восемь утра следующего дня Крячко и Гуров уже входили в двери управления Чаплинского уголовного розыска. Предъявив документы дежурному, они поинтересовались, на месте ли уже оперуполномоченный Мирошник Игорь Викентьевич.

– На месте, – буркнул полусонный дежурный. – И не уже, а еще. Он еще ночью был поднят по тревоге. На его участке ЧП. Он только час назад вернулся с места происшествия и теперь сидит у себя в кабинете отчеты пишет. Сто пятнадцатый кабинет. Налево по коридору, – пояснил дежурный и махнул рукой, указывая, в каком направлении нужно идти.

В кабинете под номером сто пятнадцать сидели двое оперативников примерно одного возраста, которые при их появлении даже головы не подняли, а продолжали что-то печатать на клавиатуре. Ни Гуров, ни Крячко не знали в лицо Мирошника, а поэтому, поздоровавшись, Лев Иванович поинтересовался:

– Кто тут у вас Игорь Викентьевич? Мы из Центрального управления.

Отозвался парень лет двадцати пяти, черноволосый и с весьма серьезным лицом. Не отрывая глаз от монитора, он сказал:

– Я и есть тот, кто вам нужен. Вы садитесь, на что найдете. Я сейчас до точки допишу, чтоб с мысли не сбиться, и поговорим. Лады?

– Лады, – откликнулся Крячко и огляделся. В этом небольшом кабинете, как и в кабинете у них с Гуровым, был только один стул. Его он отдал Льву Ивановичу, а сам пристроился на подоконнике у открытого окна и осмотрел помещение – тесное, с ободранными стенами и старыми деревянными окнами.

– Отчего у вас ремонт не сделают? – бодрым голосом спросил Крячко. – Сейчас специально на это деньги всем структурам выделяют.

Этот вопрос заставил-таки обоих местных оперативников оторваться от писанины и посмотреть на Крячко. И этот взгляд явно выражал нелюбовь к столичным «штучкам», которые приехали к ним в городок и пытаются учить жизни.

– А нам и так неплохо, – ответил Мирошник, чуть отодвинулся от края стола и развалился на стуле. – Слушаю вас, господа столичные. Чем мы вам тут угодить можем?

– Ну, во‐первых, – с едва скрываемым раздражением проговорил Гуров, – не стоит с нами разговаривать таким тоном, Игорь Викентьевич. Мы с вами все-таки на службе, а не на корпоративной вечеринке, и субординацию со старшими по званию никто не отменял. А во‐вторых, если ваш начальник вам еще не сообщил, что мы прибудем и нам нужно подготовить для ознакомления дело Тихановского – Олешика, то это упущение вашего начальства, а не наше.

– А, так вы приехали забрать документы по Тихановскому! – раздался голос второго оперативника. – Так это ко мне, пожалуйста. Наш Андрей Михайлович вечно нас с Игорем путает. Дело в том, что моя фамилия тоже Мирошник. Мы двоюродные братья, и имена у нас одинаковые, только вот отчества разные. Он Викентьевич, а я Витальевич, – рассмеялся светловолосый оперативник. – Так что все вопросы – ко мне.

– Интересно девки пляшут, как сказал бы ваш рассеянный начальник, – ухмыльнулся необидчивый Крячко. – Да у вас тут целая династия, что ли, работает?

– Ну, не совсем, – ответил Игорь Витальевич. – У меня отец работает участковым, а у брата, – он кивнул в сторону хмурого черноволосого Игоря, – отец в ГАИ всю жизнь проработал.

– А вы, значит, решили идти в оперативники, – с удивлением мотнул головой Гуров. Он уже ни на кого не сердился. Очень уж ему пришлось по душе, что братья в одном кабинете работают. – Ну, тогда давай, Игорь Витальевич, докладывай по делу Тихановского. Что и как.

Парень вдруг стал серьезным и деловым, достал из сейфа папку и протянул ее Гурову.

– Вот, тут все данные. А суть дела такова. К нам с заявлением обратился гражданин Тихановский Александр Андреевич. В заявлении он указал, что некто, похожий на личного секретаря художественного руководителя музыкально-драматического театра «Серена», забрал у него, гражданина Тихановского, четыре миллиона долларов, которые секретарь должен был отдать своему начальнику – Олешику Антону Бенедиктовичу. Деньги Тихановским были добровольно переданы для развития местного театра. Как объяснил сам художественный руководитель – деньги должны были пойти на внутренний ремонт, реконструкцию, а также на заказ и покупку новых декораций. Но в ходе следствия я выяснил, что секретарь Олешика – Кулешов Владимир Анатольевич – на момент передачи денег находился рядом со своим боссом. То есть у него было неопровержимое алиби на момент преступления.

– А не мог ли Олешик специально создать алиби своему секретарю? – спросил Гуров, вспоминая похожую ситуацию с деньгами, пожертвованными на храм. – Они точно не договаривались кинуть своего дарителя?

– А смысл? – не понял оперативник. – Думали, что им еще раз денег отвалят на реконструкцию? Да нет, тут все чисто. Алиби подтверждают и актеры, которые видели Кулешова в это же время именно в театре, а не еще где-то.

– Значит, получается, что Тихановский отдал деньги кому-то, очень похожему на Кулешова? – уточнил Крячко. – Причем настолько похожему, что даже сомнений в том, что это другой человек, не возникло?

– Кхм, – кашлянул в кулак Мирошник. – Ну, сомнения у него возникли. Но только после того, как человек с деньгами вышел на улицу и сел в такси. По утверждению Тихановского, он лично из окна видел, как тот садился в машину. А потом он вспомнил, что у секретаря Олешика есть свой личный новенький автомобильчик, и вот тут-то у него и появились подозрения. Он сразу же позвонил Олешику. Тут-то обман и выплыл наружу. Тихановский сразу же отправился писать заявление. Во время снятия показаний оказалось, что Кулешова Тихановский до кражи денег видел только два раза: один раз мельком, а второй – всего пару минут, когда знакомился с ним в кабинете худрука. В ходе расследования я узнал, что Кулешов у Олешика только два месяца служит секретарем. А до него была женщина – Светлана Владимировна.

– Работали, значит, по горячим следам? – уточнил Гуров, внимательно просматривающий во время рассказа оперативника документы. – Я смотрю, вы и таксиста нашли и опросили. И он заявил, что мужчина был не один, а с женщиной, но она все время оставалась в машине и не снимала темных солнцезащитных очков. Мужчина тоже был в очках, но когда входил в здание, где расположен офис Тихановского, очки снял, а потом, когда вышел – снова надел. Так?

– Точно так, – кивнул оперативник. – Но таксист сказал, что высадил пару на автобусной остановке на улице Первомайской. А забирал их с улицы Ленина, от центральной библиотеки.

– Концы – в воду… – прокомментировал сложившуюся с расследованием ситуацию Крячко.

– Как-то так, – пожал плечами Мирошник. – Я за эти две недели всех, кого мог, из окружения Олешика и Тихановского опросил, но пока ничего существенного