Кирилл Шелестов - Побег

Похоже, его дурные манеры лишь усилились под воздействием перенесенных невзгод. Впрочем, радоваться ему и впрямь было нечего.

— Садись, — указал ему на стул Виктор.

— Нет, — замотал головой Пахомыч, оставаясь на безопасной дистанции, поближе к выходу. — Я на минутку заскочил. У меня дел полно.

— Чего у тебя полно? — переспросил Виктор таким тоном, словно сама идея о наличии у Пахома Пахомыча каких-либо дел представлялась ему абсурдной. — К Лихачеву, что ли, торопишься?

— Почему это к Лихачеву? — сразу ощетинился Пахом Пахомыч.

— А потому что Лихачев все знает! — сурово отрезал Виктор.

Пахом Пахомыч отшатнулся.

— Что он знает? — испуганно спросил он.

— Все! Явки, пароли, секретные телефоны. Где деньги держим, о чем мы говорим между собой.

— Да я с вами ни о чем не говорил! — выпалил Пахом Пахомыч. — Я вас вообще первый раз вижу.

Виктор в восторге хлопнул в ладоши.

— Слыхал, Андрей?! — воскликнул он, призывая меня в свидетели. — Вот завел Храповицкий родственничка! С ходу от всех открестился!

— Я хотел сказать, с тех пор как Володю взяли, — принялся оправдываться Пахомыч, но Виктор его перебил.

— Значит, ты подверждаешь, что от нас бегаешь! Так?

— Нет! — промычал Пахом Пахомыч. — Я не...

— От нас прячешься, — неумолимо перебил Виктор. — А с другими людьми ты почему-то общаешься. Дела с ними имеешь.

— Ни с какими людьми я не общаюсь! С чего ты взял? Только с Соней.

— А Соня, по-твоему, не человек? — тут же ухватился Виктор.

— Соня? — растерялся Пахом Пахомыч. — Соня мне жена.

Чувствовалось, что он затрудняется квалифицировать родовую принадлежность Сони.

— Лихачеву известно даже то, из-за чего ты скандалишь с Соней, — продолжал нагнетать Виктор.

Это, разумеется, была метафора, которая должна была показать исключительную осведомленность генерала. Но Пахом Пахомыч воспринял ее буквально.

— Быть не может! — вытаращился он. — Ко мне Савицкий специалистов присылал квартиру чистить от всяких прослушек. Но мы с Соней на всякий случай уже перестали словами говорить, только записки друг другу пишем. Даже когда ругаемся. Что же, по-твоему, он мне видеокамеры установил?

— Дело не в видеокамерах, — возразил Виктор, раздражаясь его непонятливостью. — А в том, что кто-то стучит в налоговую.

Пахом Пахомыч нервно шмыгнул носом.

— Кто-то очень близкий, — прибавил Виктор зловеще.

Пахом Пахомыч не выдержал.

— Это не я! — закричал он. — При чем тут я?!

— Да я на тебя и не думаю, — Виктор несколько ослабил натиск.

— Думаешь! — кричал Пахом Пахомыч. — Еще как думаешь! Только почему всегда я у вас крайний? Может, это ты все Лихачеву выбалтываешь?

На секунду Виктор опешил от его дерзости.

— А зачем я буду передавать Лихачеву, как вы с Соней собачитесь? — спросил он после паузы.

— А я зачем? — парировал Пахом Пахомыч.

Виктор не нашелся, что ответить. С моей точки зрения, действительно, ни одному из них не было резона бегать в налоговую полицию и пересказывать содержание домашних дрязг Пахома Пахомыча. Сомневаюсь даже, что генерал, несмотря на свое природное любопытство, проявил бы к ним интерес.

Виктор попробовал зайти с другой стороны.

— В общем есть один способ узнать правду. Тяжелый, но верный, — он многозначительно посмотрел на Пахома Пахомыча и тот опасливо съежился. — От нас только что Савицкий вышел. Знаешь, чем он занимался? Он проверял нас с Андреем на детекторе лжи. Заметь, мы сами его попросили, чтобы не подозревать друг друга. А теперь настала твоя очередь!

Пахом Пахомыч разволновался еще больше.

— А где этот детектор? — спросил он боязливо.

— Да вот же, на столе, — кивнул Виктор на желтый детский набор.

Цвет прибора произвел на Пахома Пахомыча неизгладимое впечателение. Он даже вздрогнул.

— Это Васин детектор? — нервно осведомился он. Слухи о Васином детекторе гуляли по всему нашему холдингу. Им уже стращали нерадивых сотрудников. — Я не буду проверяться на Васином детекторе! Он водилу своего подключал, тот до сих пор на больничном сидит. Заикается.

— Мы же с Андреем выжили, — возразил Виктор. — Хотя какие только каверзы Савицкий не изобретал! Ловил нас на каждой ерунде. Мы-то с тобой полегче сработаем.

— Вы меня сами собрались допрашивать?! — ахнул Пахом Пахомыч. — А вы умеете с ним обращаться?

— Конечно, умеем, — успокоил Виктор, потихоньку подталкивая его к столу.

Пахом Пахомыч не шел.

— Не трусь, — уговаривал Виктор. — Он током бьет, только если врешь. И то мы разряд до двухсот вольт уменьшили.

— Двести тоже много! — упирался Пахом Пахомыч.

— Да, — признал Виктор, — ощутимо, — Он подул на руку, словно она еще болела. — Я нарочно попробовал соврать, так он, зараза, шибанул, будь здоров!

Пахомыч посерел.

— Да зачем это надо? — скороговоркой забормотал он. — Я и так вам все могу сказать без всяких детекторов...

— Без детектора нельзя! — твердо оборвал его Виктор. — Надежности не будет.

Деваться Пахому Пахомычу было некуда. Отказ был равнозначен признанию вины. С видом обреченного на казнь он опустился на стул. Виктор расстегнул ему рубашку и закатал рукав. Один проводок он скотчем прикрепил к запястью Пахома Пахомыча, второй таким же образом повесил ему на волосатую грудь. Другие концы проводов были для видимости тем же скотчем приклеены к прибору. Я сел за стол, надел на себя бутафорские наушники и с серьезным видом покрутил ручку, словно настраивая аппарат.

Услышав треск и писк, Пахом Пахомыч ойкнул и подпрыгнул.

— Убавь напряжение! — недовольно потребовал он от меня. — Больно же! Я еще ничего не сказал, а он уже током бьет.

Мы с Виктором переглянулись.

— Убавь чуток, — согласился Виктор.

Я пожал плечами и убрал звук.

— Отвечай только «да» или «нет», — строго инструктировал Пахома Пахомыча Виктор. — Ты понял меня?

Пахом Пахомыч крепко зажмурился, готовясь к истязаниям, и затряс головой.

Я резко крутанул ручку. Приемник захрипел.

— Ай! — вскрикнул Пахом Пахомыч. — Еще убавь!

— Только «да» или «нет»! — повысил голос Виктор. — Понял?

— Да! — выпалил Пахомыч, гримасничая.

— Теперь другое дело, — одобрил я, приглушая шумы.

— Твоя фамилия Лихачев? — приступил к допросу Виктор.

— С чего это она Лихачев? — возмутился Пахом Пахомыч, открывая оскорбленные глаза.

Приемник тут же засвистел под моими пальцами.

— Сколько раз повторять: отвечай правильно! — набросился на него Виктор.

— А ты вопросы правильные задавай! — огрызнулся Пахом Пахомыч. — Я же тебя не обзываю!

Виктор не стал вдаваться в полемику.

— У тебя дети есть?

— Да, — подозрительно ответил Пахомыч. — Один ребенок. А что?

— Ты работаешь в холдинге?

— Да.

— Три года?

— Да.

— Тебя зовут Пахом Пахомыч?

— Да, — машинально кивнул Пахом Пахомыч, но тут же спохватился. — То есть нет! А чего ты опять обзываешься? — начал он недовольным тоном, но Виктор его перебил.

— Не отвлекайся! Твою жену зовут Соня?

– Да.

— Ты был судим?

– Нет.

— У тебя есть иностранное гражданство?

— Нет.

Виктор наращивал темп с каждым вопросом. Пахом Пахомыч тоже отвечал все быстрее, не сводя с него напряженного взгляда.

— Ты умеешь водить машину?

— Да.

— Много ты у нас воруешь?

— Ничего я не ворую! — вновь взвился Пахом Па-хомыч.

— Да или нет? — непреклонно потребовал Виктор.

— Нет!

— Что «нет»? — уточнил Виктор.

— Да не ворую я! — воскликнул Пахом Пахомыч в отчаянии.

— А почему прибор не пищит? — обернулся в мою сторону Виктор.

Я развел руками. Сострадание к Пахому Пахомычу на мгновение пересилило мое естественное правдолюбие. Между прочим, Пахом Пахомыч, как мне показалось, и сам был озадачен нечувствительностью нашей аппаратуры. Однако, удостоверившись, что детектор не реагирует, он приободрился.

— Вот видишь! — торжествующе бросил он Виктору. Тот неодобрительно покосился на меня, выразительно кашлянул и продолжил.

— У тебя есть высшее образование?

— Да.

— Ты участвовал во взрыве Сырцова?

— Нет, конечно! Сам знаешь.

— Ты знаком с Плохишом?

— Да.

— А с губернатором?

— Ну, виделись мы с ним.

Видя, что допрос постепенно утрачивает остроту, Пахом Пахомыч несколько расслабился. Он даже полез в карман за сигаретами, достал их, но я сделал страшные глаза, и он торопливо сунул пачку назад. Виктор между тем подкрадывался к нему все ближе, пока наконец не оказался совсем рядом.

— Ты был женат на обезьяне?! — прямо в ухо ему гаркнул Виктор что было мочи.