Леена Лехтолайнен - Змеи в раю

Я пристально посмотрела в его круглые карие глаза. Я больше не была на приеме у врача, наступил мой черед ставить диагноз. Все симптомы болезни были налицо.

— У меня такое чувство, что в день убийства Теему Лааксонен рассказал Арми что-то действительно очень важное. Наверное, они еще раз обсудили, как выглядел тот водитель. Арми была слишком неосторожна. Когда Теему ушел, она позвонила тебе и сказала, что все знает. И ты понял: времени больше нет. Ты пришел к ней домой и сначала попытался уговорить ее молчать, но потом, поняв, что все разговоры бесполезны, задушил ее. В кармане у тебя оказались одноразовые резиновые перчатки — наверное, ты, как врач, всегда носишь их собой. Полагаю, ты о них уже позаботился и сжег или выбросил на свалку. Как же тебе повезло, что никто из соседей тебя не видел!

— И с этими бреднями ты собираешься пойти в полицию? Да кто тебе поверит? Полиция сразу обратит внимание на Маллу, как только найдет ее предсмертную записку.

— Она сегодня рассказала тебе о своих подозрениях, что убийца — Теему? И ты с ней согласился?

Выражение лица Хельстрема мгновенно подтвердило мое предположение.

— И ты дал ей успокоительные. Но, герр доктор, полиция не найдет у нее этого письма! Я забрала его…

Хельстрем подпрыгнул на стуле; мне показалось, что он готов вцепиться мне в горло.

— Дослушай до конца. Письмо не у меня, я спрятала его в надежном месте. Так что тебе стоит побеспокоиться о том, чтобы я была в целости и сохранности. Я же вижу, ты сидишь и размышляешь, как бы тебе еще и от меня избавиться.

Хельстрем уронил на пол сигарету и даже не заметил этого. Лицо его исказилось — самообладание изменило ему. Неужели он бросится на меня, как когда-то на Санну и Арми? На секунду я пожалела, что у меня нет права носить оружие. Я могла хотя бы напугать его незаряженным револьвером.

— Комиссар Стрем, расследующий это дело, вовсе не дурак. Когда он допросит всех свидетелей и проверит их показания, твоя игра будет сыграна. К тому же не думаю, что Маллу отравилась насмерть, оксепам не слишком сильное лекарство. Я вовремя пришла к ней, она только потеряла сознание. Ей промоют желудок, она придет в себя и расскажет, почему попыталась свести счеты с жизнью. Она объяснит, что подозревала Теему в убийстве, — и все. Тебе конец.

Хельстрем закурил новую сигарету. Комната наполнилась едким табачным дымом, он приставал к одежде и волосам, лез в легкие. Я закашлялась.

— Показания двух истеричных баб против уважаемого человека, врача? И ты думаешь, тебе кто-нибудь поверит? Какая же ты дура, что пришла рассказать мне обо всем. Такая же идиотка, как и Арми. Нет, она даже не пыталась меня шантажировать, просто спросила, кто из нас пойдет в полицию. А я-то до того утра и не догадывался, что она знала про Санну, и считал, что речь идет только про тот несчастный случай с машиной.

Но связь с Санной — это другое дело. Оказывается, у нее был один из дневников Санны. Она стащила его у Киммо и прочитала. Да, кстати, знаешь, как Санна всегда называла Арми? Девушка-Досада. Чертовски правильное замечание.

Он попытался рассмеяться, но глаза его выдали — он приготовился к нападению. Осторожно поднявшись со стула, я собралась бежать, но не успела. Мне удалось сделать лишь один шаг в сторону кухонной двери, как он прыгнул на меня. Хельстрем был по меньшей мере сантиметров на двадцать выше и килограммов на тридцать тяжелее. Он кинулся на меня, я успела отклониться в сторону, и он рухнул на пол, изумленно взглянув мне в глаза. Видимо, господин врач не ожидал, что женщина может оказать ему хоть какое-то сопротивление. Я спустилась вниз по лестнице и, пятясь, отступила в библиотеку. Внезапно Хельстрем вцепился мне в голень и попытался опрокинуть на пол. Я резко дернула ногой и попала ему в подбородок; раздался ужасный хруст ломающейся кости, но мою ногу он не выпустил. Мне удалось сбить с него очки, я резко дергала ногой, пытаясь освободиться, но безуспешно.

Ярость придала мне силы. Ярость за себя, за Арми, за Санну, за Маллу. Озираясь по сторонам в поисках тяжелого предмета, я заметила на книжной полке небольшую бронзовую фигурку ангела. Очень кстати. Но противник разгадал мое намерение и протянул вперед руку, стараясь первым дотянутся до ангела. Улучив момент, я изо всей силы ударила его ногой в живот, следующий удар пришелся в голову. Мне удалось обойтись без бронзовой фигурки — потеряв сознание, Хельстрем растянулся на багровом ковре перед книжными полками.

Выдернув шнур из стереопроигрывателя, я связала ему за спиной руки, потом позвонила в полицию. В принципе шнур был скользкий, и при определенной ловкости от него нетрудно было освободиться, но ничего более подходящего под рукой не нашлось. Я взглянула на мужчину внимательнее — он прерывисто дышал и, похоже, скоро должен был прийти в себя. Дежурный полицейский обещал срочно прислать патрульную машину и связаться с Перцем.

Вряд ли он попытается выпрыгнуть из окна второго этажа. С внутренней стороны двери библиотеки торчал ключ, я выдернула его, закрыла дверь снаружи и отправилась по дому в поисках веревки и какого-нибудь предмета, который можно было использовать как оружие.

Я как раз обнаружила огромный кривой нож в кухонном ящике стола, когда в прихожей послышался какой-то шум. Хельстрем выбрался на свободу! Черт, я не проверила у него карманы — там наверняка был запасной ключ! Он бросился мимо меня по коридору к входной двери, оставляя за собой следы льющейся из разбитого подбородка крови. Я отстала шагов на десять и догнала, лишь когда он стартовал с места, захлопывая дверцу машины. Инстинктивно я отпрыгнула в сторону, и машина, рыча, вырвалась со двора. На перекрестке Хельстрем заметил приближающийся патрульный автомобиль и быстро развернулся в другую сторону. Полицейские притормозили, оценивая ситуацию, и я быстро прыгнула в салон к ним.

Скорее всего он попытается бежать из города через Западную трассу в Ханко. Преступник, должно быть, сообразил, что на кольцевой дороге и в центре в это время дня обычно пробки. Патрульные мгновенно сообщили приметы «БМВ» Хельстрема всем постам столичного региона.

Вдруг из динамика раздался голос Перца:

— Ну что опять эта чертова Каллио здесь делает?

Я схватила динамик и, прижав к нему диктофон, дала комиссару прослушать запись нескольких наиболее существенных моментов нашего с Хельстремом разговора. Тот внимательно слушал, периодически чертыхаясь, а я тихо удивлялась, совсем не испытывая восторга победителя.

— Он и у меня был следующим на очереди после Киммо, — буркнул наконец Перец. — Ты должна была взять меня с собой на задержание! Тебя что, не учили в школе полиции — на задержание не ходят в одиночку!

Нашу беседу прервало сообщение, что «БМВ» доктора свернул с третьей окружной на Восточную трассу. Перец сообщил, что двигается по Западной трассе через центр Эспоо, так что вскоре он должен был выехать на встречную с Хельстремом полосу. Затем он добавил:

— Тебе, наверное, будет интересно узнать, что, по последней информации, Маллу Мяенпяя пришла в себя. И сегодня вечером ее уже можно будет допросить.

Я откинулась на спинку сиденья, глотая слезы. Еще одному человеку удалось спастись из безжалостных когтей убийцы. Мы мчались вперед по берегу Каукалахти, как внезапно из динамиков снова раздался встревоженный голос Перца:

— Внимание всем постам! Объект движется по Каукалахти в южном направлении. Мы преследуем его…

Линия трещала и обрывалась. Впереди я увидела разложенные на дороге шипы и заслон из нескольких полицейских машин. Мы остановились на обочине с включенной мигалкой и воющей сиреной. Я пыталась разглядеть, в какой машине сидит Перец, как снова услышала его голос, усиленный мегафоном:

— Внимание, вон он!

Тут же на дорогу выскочили полицейские с пистолетами в поднятых руках, из нескольких громкоговорителей одновременно послышалась команда остановиться.

Дальше все произошло мгновенно. Заметив разложенные шипы, водитель «БМВ» на скорости не ниже ста пятидесяти километров в час резко повернул руль в сторону леса, и машина, пролетев через обочину, врезалась в пятиметровое гранитное ограждение.

Когда мы подошли, все было кончено. Капот автомобиля был смят до задних сидений, и я даже не хотела смотреть, что осталось от водителя.

Глава 16

Мария Марпл

Лучи солнца пробивались сквозь ветви кладбищенских берез, создавая на траве причудливую игру света и тени. Полностью распустившиеся листья шелестели на легком ветерке, белка прыгала между корнями деревьев, и ее шкурка казалась то темно-шоколадной, то нежно-персиковой, в зависимости от того, попадала она на солнце или в тень.

Мы шагали между надгробий, разыскивая могилу Санны. Антти был на похоронах и сказал, что узнает ее, как только увидит. Проходя, я читала фамилии на истертых камнях — кое-где попадались знакомые имена. Устав, я ненадолго присела на небольшую проржавевшую скамью, Антти ходил вокруг, изучая надгробия.