Сокровища Анны Моредо - Прокудин Александр

– Что ты делаешь, Исабель? – попробовал воззвать к голосу ее разума Линарес. – Опомнись! Ты же убила его!

– Я нарожала на свет столько народа, Эстебан, что одного-другого имею право забрать обратно, – Фернандес расхохоталась собственной шутке.

– Но подумай о своих детях!

– А для кого я это все делаю, по-твоему? – Исабель возмутилась. – В новом парке моему дуралею, Диего-старшему, дадут работу. Которая обеспечит, наконец, семью как положено.

Секретарша кинула озорной взгляд на возящегося с веревками Ортегу – с комиссаром он уже справился и сейчас работал над Макгиннелом.

– Заодно он будет все время на ней… Жду не дождусь, когда мы останемся наедине, Мануэль!

Мэр затягивая узел, пропыхтел:

– Скоро.

Проверив, надежно ли привязан Энтони к колонне, Ортега направился к коляске с его отцом.

– Сеньора Фернандес, пожалуйста… – понимая, что в этом дуэте главные решения принимает не мужчина, Макгиннел обратился к Исабель.

Безрезультатно.

– Кого ты хочешь разжалобить? – оскалила она большие белые зубы, отчего стала похожа на огромную черную акулу. – Мать двенадцати вечно о чем-то просящих, ноющих детей? Смешно! Впрочем, вряд ли ты, сынок американских богатеев, с младенчества живущий в достатке, меня поймешь. Это все равно, что объяснять донье Анне, что такое караоке.

Исабель Фернандес, которая, как известно, любила посмеяться вообще, снова расхохоталась.

Но Анна не осталась в долгу:

– Ты думаешь, я такая же идиотка, как твой Диего, сказавший тебе в загсе «да»? Если у жителей Санта-Моники хватило воображения представить на посту мэра слюнтяя Ортегу, то и я вполне себе представляю, как буковки закрашиваются другим цветом и скачет рядом похожий на него колобок.

Исабель Фернандес хохотнула. Комиссар Линарес и Энтони Макгинелл улыбнулись – известного персонажа караоке Эмилио Ортега действительно напоминал.

Шутка не понравилась только ему самому.

– Откуда вам знать, что он похож на меня, Анна? – ядовито осведомился он, накрепко привязывая к столбу кресло Андреаса Моредо. – Вы меня в глаза не видели!

– Ты мэр уже двенадцать лет, – ответила Анна. – Не думаю, что в мире что-то изменилось и, против общих правил, мэр именно нашего городка вдруг сделался исключением. Сколько у тебя лишних килограммов я могу сосчитать, прислушавшись к твоей одышке. Не меньше сорока это точно.

Свидетели разговора были готовы прыснуть еще раз, но реакция Ортеги это стремление погасила.

– На своем посту я делал для города все, что мог! – со злостью прокричал он. – Я был полезен! В отличие от некоторых!..

– Успокойся, Мануэль, – успокоила его Фернандес. – Ты эту дуэль не выиграешь. Всем известно, что остроту зрения донья Анна обменяла на остроту языка. По весьма выгодному курсу.

Все, кроме Ортеги заулыбались – происходящее стало напоминать дружескую болтовню в компании приятелей.

Но Фернандес на этом не остановилась:

– Только не принимай это за комплимент, старая карга!

Грубое обращение заставило Анну поджать губы и насупить брови – ничем более она не показала, что задета.

– Признаться, ты всегда бесила меня, – продолжила Исабель. – Донья Анна сказала то, донья Анна сказала это! Ты – словно не забитый до конца гвоздь, на самом проходе. Об тебя постоянно рвется одежда и царапается задница. Вот и все твое предназначение в этом мире.

– Задница твоих размеров поцарапается обо что угодно, – сказала в наступившей тишине Анна, и все, кроме Ортеги и его секретарши, расхохотались снова.

– Смейтесь, смейтесь, – зловеще процедила Фернандес. – Хотя я бы на вашем месте задумалась о другом.

– Как вы с Эмилио занимаетесь сексом, например? Действительно загадка. Вы же должны скатываться друг с друга как два апельсина.

– Нет, донья Анна! Я не об этом. Я бы посоветовала вам молиться!

– Так я представила на секунду и теперь молюсь. О том, чтобы ослепло еще и мое воображение.

Смех охватил всех пленников. Покрасневший Ортега сопел, не зная, как оградить свою возлюбленную от колких насмешек слепой.

И тогда уязвленная Исабель ударила в то место, которое донья Анна защитить не могла совершенно точно.

– Если ты думаешь, что кому-то нужна, вспомни, как твой собственный жених продал тебя на собственной свадьбе!

Все замолчали.

– Фернандес… – с укором произнес мэр.

Даже для него произнесенное было перебором.

– А что? – не унялась Исабель. – Вы все поверили в эту мутную историю? Белокрылый одноногий ангел Антонио Моредо и его сынок, защищающий честь невинной сестры? Да они такие же убийцы. Самые настоящие. Ничем не лучше меня!

– Будь ты проклята!

Донья Анна запустила в Фернандес стаканом из-под кофе. И даже попала – мишень была более чем крупная.

Отразившись от огромного тела секретарши, и не причинив ей, естественно, никакого вреда, стакан упал на пол и откатился обратно к слепой.

Исабель Фернандес расхохоталась:

– Если не получится в караоке, попробуй себя в дартс, Анна! У тебя неплохо получается!

Мэр, закончив тем временем с последним пленником, Хавьером Игнасио, отправился зачем-то на первый этаж. Фернандес же подошла к связанному комиссару и принялась шарить по его карманам.

– Все еще куришь, Эстебан? – спросила она, улыбаясь. – Я думаю, твоя трубка, с которой ты все не можешь расстаться, прекрасная причина, по которой вспыхнул огонь.

– Огонь?

Фернандес нашла трубку. Одновременно с этим вернулся Ортега, держа подмышками и в руках несколько емкостей с готовым к употреблению средством от термитов.

– Огонь, Эстебан, огонь, – пояснил мэр другу, разливая жидкость по углам и стенам гостиной. – Веревки прогорят, и никто не предположит, что вы были ими связаны. Средство от термитов ни хрена не помогает от термитов, но зато прекрасно воспламеняется! И весь дом, от подвала до стропил им, как нарочно, пропитан.

Дойдя до сваи, возле которой лежало тело Саласара, мэр приостановился.

– А труп Сильвио мы, наверное, отвезем в другое место? – он вопросительно посмотрел на Фернандес, и та кивнула в ответ. – Я думаю, его пристрелит обезумевший Нуньез, который затем покончит с собой…

С диким ревом Рикардо Нуньез вскочил на ноги. Старик собрал все силы, которые у него были, и бросился на Ортегу.

Конечно, Эмилио Мануэль справился бы с ним и без оружия, но, от неожиданности, выстрелил.

Пуля вошла высокому Рикардо прямо в подбородок. По инерции продолжая движение, он повалился прямо на мэра.

Пистолет, выстрела из которого Ортега не ожидал, выскочил из его непривычных к оружию рук и упал прямо на колени Анны Моредо.

Это увидел Линарес.

– Донья Анна, пистолет! Он у вас на коленях!

Анна тут же нащупала оружие, комиссарский М82-й, но ее остановил грозный окрик:

– Стой, Анна! – проорала Фернандес. – Ты у меня на мушке! Не пытайся ничего сделать!

– Боже мой… Боже мой… Я убил его… – пролепетал мэр, пытаясь выползти из-под костлявого высокорослого Рикардо Нуньеза.

– Убил? – голос Анна задрожал. – Убил кого?

Все, включая мэра и Фернандес, молчали.

– Убил кого? – повторила Анна и позвала. – Рикардо! Рикардо, пожалуйста, ответь мне?…

Руки слепой снова тронула пистолет.

– Не смей, старая дура! – повысила голос Исабель. – А то попадешь к своему аптекарю на тот свет прямо сейчас. И да, ты угадала, он уже там!

Произнося эти слова, Фернандес с прижатым к плечу прикладом направленной на донью Анну охотничьей двустволки сделала шаг вперед.

Анна не могла себя заставить убрать руку от оружия.

– Рикардо? – тихо позвала она.

– Руки от пистолета! – гаркнула Исабель и приблизилась к Анне еще на шаг.

– Рикардо… – по щекам Анны побежали слезы.

Скрипя, стонущими под ее могучим весом половыми досками, Фернандес шагнула вперед еще раз.

Внимательно следя за тем, чтобы слепая не вздумала воспользоваться пистолетом Линареса, она, разумеется, не смотрела под ноги. Лежащий на полу стакан Анны Моредо попал секретарше ровно под шаг. Провернувшись под ее тяжелой ступней, он подбросил вверх все ее огромное тело.