Диля Еникеева - КАЗАНОВА, или Российские 9 1/2 недель

— Раза три, по-моему, или четыре. Я всегда заранее знаю, с какой бабой будет все в порядке, а с какой проблемы.

— А почему проблемы?

— Ну, если она просто как чурка деревянная или истерику мне закатывает. Первый раз со мной такое было, когда поехали с ребятами на дачу. Я был без бабы, мне досталась сестра хозяйки дачи. Выпили, и все разбрелись по комнатам, а эта осталась со мной. А мне не хочется ее трахать, ну хоть умри. Мне было лет двадцать пять, а ей под сорок. Толстая, рыхлая, как разделась, у меня даже то, что еле шевелилось, упало. Она уж так старалась, но ничего даже не колыхнулось. С тех пор зарекся толстых баб трахать.

Лара хохотала так, что даже слезы выступили.

— Ой, — смеялась она, — представляю себе эту картинку!

— Ты смеешься, а я тогда испугался, что из-за нее импотентом стану. Удрал с этой дачи и поехал к одной бабе, всю ночь ее трахал и успокоился.

Лариса опять рассмеялась:

— А для тебя имеет значение именно фигура?

— Преимущественно. Морда тоже желательно смазливая, но если у бабы обалденные сиськи и задница, то я не буду смотреть на нее, а поставлю на четыре точки, и все. Но если мордашка симпатичная, а сиськи висят, или живот, или ноги кривые, волосатые, — бр-р! — передернулся Игорь. — Нет, у меня на нее ни за что не встанет.

— А если в темноте?

— Но руками-то и телом ощущаешь. Если я что-то такое почувствую, что мне не нравится, у меня сразу все упадет. Я выбирал только тех, кто в моем вкусе. Зачем мне тратить время на какую-то кикимору, если я знаю, что для меня это пустой номер? У меня лишнего времени нет. В общении с бабами для меня теперь важен только результат — кончил я или нет. А на партнершу мне глубоко начхать. Она за это бабки получает.

— Но если у тебя последнее время были партнерши, которых ты по-быстрому трахал в машине или еще где-то, то она же в одежде. Какая разница, какая у нее фигура?

— А я умею видеть то, что под одеждой. Мне одного взгляда на бабу достаточно, и я все знаю про ее фигуру.

— А если у нее фигура для подиума и все такое, и она тебе нравится, ты ее привез куда-то, а она как чурка?

— Так ведь прежде, чем ее привезти, я сначала удостоверюсь, что ей хочется со мной трахаться. Если ей не хочется, то она мне на фиг не нужна. А если ей хочется, чего ж она будет лежать как чурка? Будет шевелиться как миленькая. Я умею расшевелить бабу.

— А что ты делал, если женщина не может тебя возбудить?

— С такими я дела не имею. У меня нет лишнего времени возиться со всякими придурочными, которые будут ломаться или лежать как полено. Нюх у меня на это дело безошибочный. Так что осечки были по молодости и неопытности, а сейчас такого не бывает.

— Я всегда встречала тебя на тусовках с очень красивыми девицами.

— А я второсортный товар не покупаю.

— То есть ты считал, что ты их купил?

— Конечно.

— Но ты их как-то выбирал? Чтобы она тебе нравилась?

— Так ведь есть из кого выбирать, малышка!

— Да уж... Из тех красоток, что вертятся возле богатых мужчин, действительно можно выбрать.

Игоревы девки, хотя он им и платил, наверняка были в него влюблены. Да разве в него можно не влюбиться?

Казанова щедр, красив, обаятелен, галантен с женщинами. И хотя ему на них уже наплевать и он относится к ним чисто потребительски, используя их красивые тела для собственного удовольствия, Лариса же знает, что Игорь Северин никогда не бывает груб, бесцеремонен, бестактен. Он прекрасно держится даже в обществе своих телок, которым платит.

Раньше, когда Казанова ей был безразличен, они часто встречались на разных светских тусовках. Рядом с Игорем всегда была очередная красотка — длинные распущенные волосы, потрясающая фигура, смазливая мордашка. Девица не сводила с него глаз, а он вел себя как джентльмен, а не как некоторые тузы, которые обращаются со своей содержанкой как с подстилкой, публично унижая ее и демонстрируя всем, что она его вещь.

Игорь тут же развеял ее сомнения и еще раз доказал, насколько плохо она знает жизнь и людей:

— Да не бери ты их в голову, малышка моя! Ты их просто не знаешь. Если бы поближе познакомилась хоть с одной, быстро поняла бы, что они собой представляют. Все эти телки, по сути, одинаковы. Масть разная, а сущность одна. Я их выбирал только по экстерьеру и по тому, как они умеют делать минет. Вот и все.

— Но они-то в тебя были влюблены!

— Ну и что? Я же тебя тоже любил целый год, а тебе мои чувства были до лампочки. Вот и мне их чувства туда же.

— Но может быть, эти девушки думали, что они тебе нравятся, надеялись на что-то?

— Как только телка начинала возникать насчет чувств или что-то требовать — тут же получала отставку. Да и врут они все про чувства. Они на любовь не способны. Но по сценарию положено, чтобы девица говорила своему содержателю, какой он замечательный, как она его любит и все такое. Мужик, конечно, не верит, но слушать это ему нравится. А мне эти слюнявые нежности и на фиг не нужны. Я-то вижу, что все это притворство. Поэтому пусть лучше молчит. Сделала свое дело — пошла вон.

Казанова обрадовался, что Лариса сама затронула эту тему. Он понял, что был прав — ее отталкивало именно то, что он появлялся на тусовке в обществе смазливых телок. Раз малышка об этом спросила, значит, для нее этот вопрос имеет значение. Теперь она успокоилась.

— Игорь, но я не пойму разницы. Ты говоришь, что не всем платил деньгами, некоторым — подарки, тряпки и прочее. Но тогда любой подарок мужчины женщине можно расценить как оплату. Ты подарил мне очень дорогой изумрудный браслет, купил дорогое вечернее платье со всеми прибамбасами к нему, собираешься накупить мне десять дюжин трусиков и вообще все время порываешься что-то подарить мне.

— Котенок мой любимый, ты же умница! Ну как ты можешь сравнивать! Это же совсем разные вещи. Оплата услуг телки и подарки любимой женщине можно сравнить с сексом с проституткой и с любимой. Небо и земля! Эти телки прекрасно знают, сколько стоят их услуги. Я всегда платил сверх тарифа, но они все жадные. Сколько ни дай, все мало, клянчат еще. У них свои приемы, как выцыганить побольше. Видишь ли, то, как оплачиваются услуги телки, имеет определенный сценарий, и оба — и мужик, и она сама, — об этом прекрасно знают, так что тут никто не питает иллюзий.

— Но может быть, девушка, которой ты делаешь дорогие подарки, расценивает это не как оплату ее услуг, а как обычный знак внимания?

— Малышка ты моя, наивная и чистая, ты совсем не знаешь этих девок. Это ты в свои тридцать пять лет сохраняешь какие-то иллюзии, я просто поражаюсь, насколько ты порой далека от реальной жизни, а эти хищницы уже в семнадцать—восемнадцать лет никаких иллюзий не питают. Они знают, что желательно прилепиться к мужику с кошельком и тянуть из него побольше и подольше. Вот и все.

— Но неужели тебе приятно общаться с такими девицами, которых интересуют только твои деньги?

— Я с ними практически не общаюсь. То, что я беру телку с собой на тусовку или в ресторан, не означает общения. За весь вечер я могу сказать ей всего лишь несколько фраз общего порядка. С ними и говорить-то не о чем. То, что они лепечут, совершенно меня не занимает. А с тобой мне интересно. Уж сколько мы с тобой говорили! Я за всю свою жизнь столько не разговаривал с бабами. Прав был великий Хэм, когда писал: “На свете так много женщин, с которыми можно спать, и так мало женщин, с которыми можно разговаривать”. Мне повезло — у меня женщина, с которой не только можно до потери сознания заниматься сексом, но и разговаривать, и я этим горжусь.

— А бывало так, что у тебя с одной из твоих теперешних баб не было эрекции?

— Во-первых, теперь у меня нет баб, а есть только ты, а во-вторых, телки все профессионалки, иначе кто же будет платить хорошие деньги секретарше или содержать какую-нибудь модельку, если она ничего не умеет? Такие в этом бизнесе не нужны. Красивая морда и задница еще не все. Так что если уж я беру телку, то уверен, что она все сделает, как надо. Сейчас с этим проще. Эти красотки сами лезут к мужикам, у которых есть монета. И меня совершенно не заботит — встанет у меня или нет. Это ее проблема.

— То есть она должна постараться, чтобы у тебя была эрекция?

— Конечно. Если хочет, чтобы ее содержали или платили хорошую зарплату.

— А вдруг она тебя не сумеет завести?

— Значит, выгоню ее к чертовой матери и возьму другую.

— Как вам, мужчинам, просто...

— Да ничего хорошего в этом нет, малышка. Я же тебе говорил, что это вариант резиновой куклы, только живой. Я ее трахнул и через пять минут про нее забыл.

— А были у тебя не профессионалки, а неопытные партнерши?

— Ой, малышка, я от тебя умираю! Ну до чего же ты наивна! Да сейчас уже даже школьницы знают, что и как. Девственницы и малолетки меня сроду не привлекали, а когда меня бабы еще интересовали, то я предпочитал иметь дело с женщинами твоего возраста. После тридцати у нее уже зрелая сексуальность, есть опыт, она знает, чего хочет, и я дам ей все, что она хочет. А восемнадцатилетняя дурочка еще ни черта не умеет, но капризов и амбиций — выше крыши. Она считает, что ее красота и молодость — это такое великое достоинство, что мужик должен ей за это ноги целовать. А в койке с ней совершенно неинтересно.