Чужой силуэт - Владимир Григорьевич Колычев

откупоривая бутылку. – Засветиться можно.

– Но ты же ничего, никому?

– Так я никому и не говорил, только тебе. И у бандитов все забрал. Запись там на тебя. И на твоих друзей… Полковник Аникеев там, если я не ошибаюсь.

– Не ошибаешься… А запись есть?

– Запись есть. Но не здесь. Сам понимаешь, вдруг что-то не так, вдруг обыск?

– Уничтожить можно?

– Уничтожу. И копий не оставлю.

Степан выразительно смотрел на Глушкова. Если он нормальный мужик и на самом деле поможет выдернуть палки из колес, то проблем с капитаном Кручей у него никогда не будет. Но Глушков темная лошадка, и Степан пока не доверял ему.

* * *

Виски дорогое, крепкое, чем больше пьешь, тем вкуснее. Хорошо пошло, голова пьяная, тело легкое, на душе музыка весело играет. И в клубе техно гремит, девчонки танцуют, голыми задницами об шесты трутся, как будто нанизаться на них хотят. Особенно новенькая старается, получается у нее неважно, техники не хватает, зато какая фигурка, а мордашка! Яркие глаза, пухлые губы, убойная грудь, ноги от ушей… Сафрон не выдержал, подошел к ней, сначала щелкнул пальцами, затем хлопнул в ладоши. Лика послушно подставила ему задницу, он шлепнул ее по ягодице, сунул под резинку зеленую двадцатку. И снова шлепнул.

– Через часик у меня в кабинете!

Лика возмущенно захлопала глазами, насчет кабинета она не договаривалась. Но разве она не знала, чем ей придется здесь заниматься? За отдельную, разумеется, плату. Или барское расположение.

Сафрон вернулся к своему столу, бухнулся в кресло, громко заиграла «Свадьба», на основную сцену вдруг вышла сочно накрашенная блондинка под фатой и в белом платье. Танец невесты? Странно, в программе такой рок-н-ролл не значится.

И девчонка незнакомая, откуда она такая взялась? Танцует, честно говоря, не очень, пластики с избытком, а в ритм попадает плохо. Но какая фигурка, сколько секса…

– Во дает! – Гонсалес восторженно захлопал в ладоши, глядя на красотку.

На Лику ни разу даже не глянул, а на эту с ходу запал. Сафрон ревниво глянул на него. Как будто это Ленусик сейчас раздевалась перед ним, перед толпой. И так захотелось спросить насчет Родникова и напомнить, что будет, если рыбка сорвется с крючка.

А невеста разошлась не на шутку, движения неточные, сбивчивые, зато сколько огня! И секса!.. Свадебное платье улетело в толпу, красотка осталась в неглиже, Сафрон вдруг понял, что он просто обязан похитить эту невесту. Для себя. Поднялся, рванул к сцене… Людочка не смогла вызвать в нем этот порыв, а незнакомка смогла…

Только какая это незнакомка? Сафрон застыл как вкопанный, узнав Ленусика. Накрасилась как последняя шлюха – не узнать. Но грудь знакомая, живот, пупок, ножки… И Гонсалес уже идет к ней, вдруг Ленусик захочет уйти с ним?

– Эй!

Сафрон крикнул, протянул руки, Ленусик заметила, подалась к нему. Но падать к нему в объятия не рискнула, остановилась на самом краю помоста, присела, и он сгреб ее в охапку.

– Я трахну тебя сейчас как последнюю шлюху! – захрипел он.

– Чем? – пьяно хихикнула она.

– Всем!

Он перекинул ее через плечо, как древний человек свою добычу, затащил в пещеру. Он понятия не имел, как Ленусик попала в клуб, как оказалась на сцене, причем в свадебном платье, надо выяснять, разбираться, наказывать. Но все это потом, не сейчас. Первобытная сила распирала Сафрона изнутри, Ленусик в пещере, ноги разведены, взгляд затуманен.

– Давай мириться? – обняв его за шею, спросила она.

Он кивнул, но за пальчик ее не взял. На этот случай уже готова штука помощней. Толчок, контакт, в голове шум, как будто стадо мамонтов разом заорало. Сквозь этот рев его слова звучали жалко. Но звучали – в такт движениям…

– Мирись, мирись, мирись… Мирись, мирись, мирись…

Слова звучали все быстрей, все громче, пока Сафрон сам не почувствовал себя мамонтом. И взревел, распугав все стадо в голове. Взревел, и стало вдруг тихо. Но ненадолго.

– И на хрена мне эта рыбалка? – вспомнив старый анекдот, едва слышно спросил он.

– Что? – не поняла она.

– Поехали домой?

– А как же публика? – дразняще улыбнулась Ленусик.

– Хочешь остаться?

– И станцевать.

– Танец мертвой невесты?

– Почему мертвой?

– Потому что я тебя убью!.. Еще раз так сделаешь, точно убью!

– И я тебя люблю! – поднимаясь, сказала Ленусик.

Сафрон сходил за ее шмотками, принес сумочку, Ленусик оделась, подкрасилась. Они уже собирались уходить, когда в кабинет постучались. Он открыл дверь, а за порогом Лика, в коротком, до трусиков, платье. Стоит, потупив глазки, а на губах отнюдь не целомудренная улыбка.

– Ну, чего стоишь? – голосом, полным сарказма, спросила Ленусик. – Хватай, раздевай!.. Чтоб у тебя отсохло!

– Да ты не так поняла!

– Или, может, с собой возьмем? А что, девочка ничего себе так!

Одной рукой Ленусик оценивающе потрогала Лику за грудь, другой за попку.

– В баньке отмоем! Отпоим!

– Ну-у… – завис в раздумье Сафрон.

Сейчас он ничего не хотел, но будет и банька, и выпивка, снова потянет на приключения, а Лика телка знатная.

– А потом и отпоем! Твои яйца! Одно ей, другое мне!.. Тебе нужно яйцо? – громко Лике на ухо спросила Ленусик.

– Нет! – шарахнулась та.

– Ну тогда пошла отсюда! Марамойка недоделанная!

Всю дорогу Ленусик молчала, и Сафрон не спешил извиняться. В конце концов, Лика могла зайти к нему по делу, может за выговором, чтобы лучше танцевала.

– А давай устроим первую брачную ночь? – уже дома предложил он.

– Видела я твою невесту – ни кожи ни рожи!

Ленусик подошла к бару, достала бутылку виски, колы, смешала коктейль, кинула льда из мини-холодильника. В доме все по высшему разряду, все удовольствия в максимально комфортном доступе, но Ленусик этого не ценит. Могла бы и о муже позаботиться, так нет, только себе налила.

– Да какая невеста! Сам не знаю, чего хотела!

Сафрон взял стакан с приготовленным коктейлем, сделал пару глотков.

– А ты чего хочешь? – в упор глянула на него Ленусик.

– Хочу, чтобы ты танцевала. Только для меня!

Сафрон вспомнил, как зажигала Ленусик в клубе, а мужики на нее смотрели. Но спать с ней будет Сафрон. Он даже готов применить силу, хотя, конечно, лучше по взаимному согласию.

– Ты должен хотеть только меня!

– Заметано!

– И ты должен мне доверять. Во всем!.. И не думать, что я могу изменить тебе с кем-то.

– Да не думаю!

– Докажи!.. Докажи, что доверяешь мне?..

– Как?

– А пошли!

Ленусик привела его в спальню, указала на кровать, достала из тумбочки знакомые веревки. И, ничуть не смущаясь, предложила ему раздеться и лечь.

– Головой ударилась? – спросил он, вспомнив