Голос крови - Олег Юрьевич Рой

Похоже на белое золото и, возможно, сапфир, подумала Арина. Надо было доставать перчатки и пакет для вещдоков, но перепуганная красотка того и гляди хлопнется в обморок. Или бежать бросится, что ничуть не лучше. Так что Арина попросту вытащила находку из ее подземного убежища и спросила негромко:

– Элино?

– Вы… вы меня арестуете? – едва слышно пролепетала девица.

– Ну… – задумчиво протянула Арина. – Заявления о краже кольца хозяйка не подавала, так что задерживать вас у меня нет оснований… пока, – слегка подчеркнув «пока», она подавила смешок, поскольку древо юридических возможностей ветвилось густо, как крапива после ливня. Будь девица чуть умнее и чуть сдержаннее, имеет полное право заявить, что и кольцо, и ямку в асфальте видит впервые в жизни, а если там, паче чаяния, ее следы обнаружатся, так магическое слово «одолжила» или «брала посмотреть» никто не отменял. – Зачем вы его закопали?

– Элька всегда тут с Леликом гуляет. Гуляла. А мне колдунья сказала. Надо, чтобы она по своему обручальному кольцу собственными ногами прошла. Но обручальное ж у нее на пальце всегда. А это вроде как тоже обручальное, Гера ей подарил, когда предложение делал, она нам хвасталась.

Колдунья, значит. Ну, спасибо, хоть иголки в восковую куклу втыкать не велела. Или, может, иголки нынче не в моде? И, раз «гуляет» тут же исправила на «гуляла», значит, про похищение в курсе. Впрочем, об этом много кому известно, так что о преступной осведомленности тут речи нет. Пока – нет.

– Нам – это кому?

– Ну нам, девчонкам. Мы с ней в одном классе учились, и сейчас иногда встречаемся. Ну… поболтать и вообще.

Оттеснив красотку к ближайшей лавочке, Арина слегка ее подтолкнула – и та послушно примостилась на краешке – и усевшись рядом, спросила:

– Вы кто? Представьтесь, пожалуйста.

– Я Аля. То есть Наталья Борисовна Ахметова.

– Так Аля или Наталья?

– По паспорту Наталья, вот, – к полному Арининому изумлению, девушка вытащила из сумочки коричневую кожаную книжицу – паспорт. – Аля – это меня Гера называет. Называл то есть. Ему почему-то ни Наташа, ни Тата не нравится.

– Гера? Георгий Семин?

– Да. Мы с ним… ну то есть сейчас уже нет, но…

Арина поглядела, как она сидит: спина прямая, испачканные в земле ладошки сложены на сомкнутых коленях.

– Наталья Борисовна, вы – учительница? – она спросила и сама себя мысленно одернула: ну какая, к лешему, учительница? У тех, даже самых незаметных, профессиональная властность то и дело прорезается. Официантка? Нет. Секретарша? Студентка?

– Воспитательница. В младшей группе. А… что?

– Нет-нет, ничего, – Арина помотала головой, но подумала, что воспитательница, да еще в младшей группе – это может быть важно. Хотя может и не быть. Поди пойми, что – случайно, а что значимо. – Значит, вы состояли с Герой в… близких отношениях, но сейчас эти отношения прекратились, так?

– Да.

– Давно?

– Зимой.

– Зимой… Декабрь – это зима, и март по сути тоже зима. Когда именно вы расстались?

– Он меня с Днем Валентина не поздравил. Даже смски не прислал! Я ждала, ждала, потом сама позвонила. И… заплакала, а он, – она шмыгнула носом, – трубку бросил. Только через неделю позвонил!

– И вы до сих пор горюете? Злитесь на него, да? И еще больше – на его жену, так? – Арина кивнула в сторону «раскопок».

– Ну… – девушка замялась, но вдруг как будто вспыхнула. – Что? Вы думаете – это я? Что я – Лелика… Да я бы никогда! И зачем?

– Ну как же? Вы Геру любили, надеялись, что он уйдет от жены…

Аля-Наташа, прикусив губу, помотала головой:

– Только в самом начале.

– Кольцо-то вы совсем недавно закапывали. Это ведь, насколько я понимаю, вроде отворота, да? Чтобы семью расколоть.

– Я… я не знаю. Я как будто с ума сошла. Эля хорошая, но если Гера… со мной был, значит, Эля для него не очень-то и важна, правда? Он сына очень любит, и я думала – если у меня будет маленький, может быть… Он ведь никогда ни о каком предохранении не заботился, вроде это у женщины об этом должна голова болеть, ну, о последствиях. Потом, после Валентинова дня, он несколько раз еще приходил, но все уже было… не так… И я уже просто хотела маленького. Чтоб от него, понимаете?

Все это было, конечно, любопытно и даже почти трогательно, однако кольцо, по словам Эли, пропало относительно недавно. С другой стороны, эта Аля-Наташа с Элей приятельствует, то есть в дом, скорее всего, вхожа – бывшая одноклассница как-никак.

– Когда вы украли Элино кольцо?

На слове «украла» девушка вздрогнула, как от удара, но, быстро вздохнув, заговорила почти спокойно:

– Я к ним пришла. Я думала, Гера дома один, а там Эля. А он сразу ушел – как будто видеть меня не может. Ну то есть фыркнул так насмешливо: вы тут, девочки, пошушукайтесь о своем, не буду мешать. У меня прямо сердце оборвалось. Я когда к колдунье ходила, я ведь ничего такого не думала, не планировала, а тут как будто кольнуло что-то.

– Понятно. Колдунья рассказала вам про манипуляции с обручальным кольцом, но вы еще надеялись, а тут поняли, что все, поезд ушел. Улучили момент и стянули вот это вот колечко. Так?

Девушка кивнула. Арина помолчала, недоумевая: чем же он их всех берет? Наверняка у этой Али-Наташи нет недостатка в поклонниках. А она запала на Семина, который… у которого… Внешность – ладно, не страшилище – и довольно, но где там харизма, где обаяние? Что в нем такого, чтоб вот так – убиваться. А ведь убивается, словно расставание с Герой – все, конец жизни.

– Это ужас какой-то, зачем я это сделала? Ведь если Лелик… если его не найдут, Гера с Элей не останется. Значит, все сработало, да? Но я не хочу – так! Лучше я старой девой останусь! – она повсхлипывала еще немного, и вдруг улыбнулась. – Только у меня вместо кошек – попугай.

– Попугай? Какой попугай?

– Сине-желтый ара. Знаете, яркий такой, очень веселый.

И тут попугай, да что же это такое! Вот и разбирайся тут, где случайное совпадение, а где… не очень. Но Аля-Наташа была явно не той, кого зафиксировал Федькин регистратор. Арина вздохнула:

– Положим, до старой девы вам еще о-очень далеко. Вы в зеркало-то на себя смотрите?

– Ну… – девушка слабо, едва заметно улыбнулась.

Наконец-то ожила!

– Наталья Борисовна, а вы не задумывались: когда Гера к вам, ну, скажем, охладел, быть может, дело не в Эле, может, у него еще кто-то появился? Может, вы видели или