Корень зла среди трав - Татьяна Юрьевна Степанова

произошло на самом деле, – заметил полковник Гущин. – Имеет ли тот случай отношение к нашим убийствам… серии убийств. Я вас сейчас попрошу о другом…

– Да, Федор Матвеевич, мы готовы, – за друга бодро ответил Макар.

– Я все же обязан провести совещание с коллегами, что сорвалось у меня вчера, – полковник Гущин подбирал слова. – Затем я займусь с ними отработкой схемы возможных маршрутов, транспортных связей между местами совершения убийств. Дело долгое и кропотливое. А вы пока, чтобы не бить баклуши, позвоните Щеглову, добейтесь встречи с ним как можно скорее. Нам надо проверить то давнее, очень давнее дело, связанное с академиком Кантемировым и убийствами на Домбае. Возможно, Щеглов в курсе, что его бывший патрон и компаньон Керим Касымов выяснил через столько лет, наводя справки, и зачем он вообще занялся «преданьями старины глубокой»? Какую цель преследовал? Самого Касымова в Эмиратах нам уже не достать. Но Щеглов… авось что-то вам и поведает. А затем… Макар – это уже к тебе просьба. Неплохо бы разыскать старого знакомого.

– Леву Кантемирова? – спросил Макар.

– Ага, – полковник Гущин глянул на него искоса. – Встретиться с ним вам обоим бы не мешало. Глянуть на него – кто и что он сейчас.

– После попытки двух самоубийств? Федор Матвеевич, для меня новости о нем – шок. Лева и суицид… И к тому же, оказывается, он с детства – увлеченный ботаник, как дед.

– Ты его, наверное, плохо знал, – ответил полковник Гущин. – Не заморачивался изучением его натуры в ночных клубах Лондона и Канн.

Клавдий Мамонтов набрал номер Артема Щеглова. Тот на встречу с «детективом» и Макаром согласился быстро, не стал отбояриваться. Назвал адрес.

– Я в офисе, в Сколкове, – сообщил он лаконично. – Освобожусь примерно через два часа. Хотите – приезжайте, встретимся, в баре посидим.

Клавдий Мамонтов ответил: отлично! Он показал адрес бизнес-центра в Сколково полковнику Гущину – не тот ли самый, где располагался спортивный клуб, картой и крытыми кортами которого пользовалась Ирина Мухина когда-то. Проверили адрес – оказался не тот.

– В Сколково немало бизнес-центров понастроили, – разочарованно подытожил Макар. И они, расставшись с Гущиным, отправились в Сколково. Два часа – слегка с запасом, чтобы добраться.

Глава 22

Эхо гор

С Артемом Щегловым Макар и Клавдий Мамонтов встретились в бизнес-центре «Амальтея». Он спустился к ним из офиса, и они втроем по просторному полупустому торговому залу через лаунж-зоны прошли в бар ресторана. Стеклянный купол «Амальтеи» заливали солнечные лучи, по первому этажу на скейтбордах скользили хипстеры в кроссовках и с рюкзаками. Но их было немного.

– Полумертвый хай-тек, – заметил Макар. – Но все еще стильный. Впечатляет.

– Да, много перемен, – согласился Артем Щеглов. Он единственный в баре заказал себе алкоголь – негрони, друзья ограничились эспрессо. – Наш холдинг съезжает отсюда, сэкономим на аренде, найдем помещение подешевле, не столь пафосное. Так какие у вас, Макар, и у вашего детектива ко мне вопросы? А то у меня весь день до вечера уже расписан.

Щеглов расстегнул синий пиджак. Его наголо бритая макушка блестела. Он отпил негрони из высокого бокала.

– Вы упомянули, что муж Кантемировой интересовался делом почти семидесятилетней давности – убийствами на Домбае во время работы ботанической экспедиции, в которой участвовали ее отец и мать. – Клавдий Мамонтов в роли «частного детектива» перешел сразу к делу. – А что его заставило ворошить прошлое?

– Касымов мне не докладывал, – Щеглов помолчал. – Керим трезвый о подобных скользких вещах вообще помалкивал. Но на него коньяк и виски действовали плохо, он терял контроль, когда выпивал. А он ужирался порой вусмерть… Я думаю, его развод подстегнул собрать истинную информацию о семье Искры Владимировны, когда он вознамерился ее бросить и уехать из страны.

– Но вы тогда сами попросили Тамару рассказать нам, в чем суть истории с убийствами на Кавказе. Семейный эпос Кантемировых. Как мать Искры спасла будущего мужа и академика от тюрьмы и клеветы, а он вырвал ее из лап жестокого маньяка, – заметил Макар.

– До Керима Касымова доходили и другие слухи. – Щеглов опять помолчал. – Он восточный человек, они и верят и одновременно не верят – тещам и некогда любимым женам. Мы однажды сидели с ним в ресторане, в «Самарканде», он был сильно пьян. Его развод набирал обороты, а бизнес трещал по швам. Он рвал связи, обрубал концы здесь. Он уже никого и ничего не жалел. Думал лишь о себе. Пьяный вдрызг, он вывалил кучу разного дерьма.

– Какого дерьма? – уточнил Клавдий Мамонтов.

– Объявил, что его женушка Сатаней… вы в курсе настоящего имени Искры Владимировны?

Клавдий Мамонтов кивнул. Щеглов смерил его взглядом.

– Сатаней – цветок эдельвейса у горцев… А Керим звал ее порой Сатана, а иногда моя прекрасная пери, а когда злился – шайтан. – Щеглов усмехнулся, отхлебнул из стакана негрони. – Мол, она вознамерилась объявить его в суде при разводе двоеженцем, получив информацию о его второй семье в Эмиратах и третьей в Узбекистане, где он тайно сочетался браком по законам шариата и наплодил детей, объявив их истинными своими наследниками. Она ему пригрозила уголовным делом и прокуратурой. Он вознамерился постоять за себя, поэтому нанял людей на Кавказе, и они землю рыли. Там ведь и полвека, и сто лет – не срок, если речь идет о крови, смерти, убийствах, попрании женской чести, ущербе. На Кавказе длинная память. Керим объявил мне, что у его пасынка Левы, возможно, дурные гены.

– То есть? – спросил Клавдий Мамонтов.

– Ну, что в пятьдесят первом году на Домбае все происходило совсем не так, как представлялось в семье Кантемировых. Его люди выяснили: тогда за один месяц зверски были убиты три женщины. Причем все убийства происходили в местах, возле которых работала ботаническая экспедиция Кантемирова. Со всеми жертвами Кантемиров якобы лично общался на глазах свидетелей – рабочих экспедиции. В доме начальника почты – отца третьей жертвы, молодой местной девушки, они даже ночевали. А затем ее, как и двух других, нашли мертвыми.

– Задушенными? – спросил Клавдий Мамонтов быстро.

– Я не знаю, Керим не уточнял, вроде кровь фигурировала, кажется, их резали ножом, – Щеглов поморщился. – У всех погибших женщин имелись родственники, они наплодили своих детей – теперь это уже третье-четвертое поколение, но семейные трагедии не забылись. Дело в том, что Кантемирова в убийствах заподозрили и обвинили сами жители, горцы. Они его схватили. Керим Касымов узнал, что якобы даже нож у него нашли, но он оправдывался: мол, обычный нож для среза растений, для сбора гербариев. Но, по слухам, на его теле… его же