Внутри убийцы - Майк Омер

возвращался к родинке на губе шефа.

— Итак, — начала она, открывая папку на столе. — Специальный агент Тейтум Грей из регионального управления Лос-Анджелеса…

— Он самый, — сказал Тейтум, улыбнувшись.

— Последний год занимался делом о сети педофилов и после успешного завершения расследования недавно получил повышение.

Ее интонация превратила слово «успешное» в нечто противоположное, и Тейтум возмутился.

— Просто делаю свою работу.

— Правда? Ваш шеф видел это в несколько ином свете. И, насколько я понимаю, возможна речь об отложенном внутреннем расследовании, — заметила она, перевернула страницу и, казалось, углубилась в чтение, хотя Тейтум подозревал, что все написанное там давно ей известно.

В нем полыхнула ярость.

Манкузо отложила папку:

— Давайте выложим карты на стол. Вы получили повышение, поскольку это было громкое дело.

— Должно быть, звучит знакомо.

Она напряглась.

«Отличная работа, Тейтум. Не прошло и пяти минут, а твой начальник уже тебя не переносит».

— Но на самом деле это было не повышение, — стальным голосом продолжила Манкузо. — Они просто хотели избавиться от вас, перевести туда, где вы не сможете сильно навредить. Посадить за стол в ОПА, дабы вы разглядывали фотографии с места преступления.

Тейтум промолчал. Манкузо была права. По сути, именно это ему и сказали за закрытыми дверями, когда его «повысили».

— И вас перевели сюда, — продолжала она, — потому что я — новый шеф отдела, и устроить мне лишнюю головную боль — это весело.

Он пожал плечами. Его не интересовала политика высшего руководства и тем паче кто сидит на ветке над Манкузо.

— Я не собираюсь усаживать вас за стол рассматривать фотографии, — заявила Манкузо. — Это пустая трата ресурсов.

Тейтум молчал, не очень понимая, куда она клонит.

Манкузо толкнула к нему другую папку. Он взял ее и открыл. Сверху лежала фотография девушки, стоящей на деревянном мостике над ручьем; она безучастно смотрела на воду. Ее кожа выглядело странно, мертвенно-бледной.

— Это Моник Сильва, проститутка из Чикаго, — сказала Манкузо. — Неделю назад ее нашли мертвой в парке Гумбольдта. Как вы видите, она стояла так, будто глядит на воду.

— Мертвой? — нахмурившись, переспросил Тейтум и уставился на фотографию на вид вполне живой девушки. — Как…

— Она была забальзамирована, — ответила Манкузо. — Судмедэксперт говорит, что к моменту, когда нашли ее тело, она была мертва от пяти до семи дней. Пропала две недели назад, по словам ее сутенера. Она — уже вторая такая жертва. Поскольку оба тела были оставлены в общественных местах и выставлены напоказ, это дело мигом стало очень известным. На чикагскую полицию сильно давят с поисками убийцы. Достаточно сильно, чтобы они попросили нашей помощи.

— А что говорит Чикагское региональное управление?

— Оперативные сотрудники Бюро в Чикаго сейчас по уши заняты. Скоро ожидаются аресты членов «Латинских королей».

Тейтум кивнул. «Латинские короли» были крупной уличной бандой, которая расползлась по всей стране. Их главные шишки сидели в Чикаго.

— Чикагское управление, разумеется, заинтересовано в поимке этого убийцы, но было решено, что их ресурсы лучше использовать в другом месте.

Декодер херни Тейтума расшифровал эту фразу как «кто-то наверху решил, что им следует держаться подальше от этого расследования. Они сами дико бесятся от этого».

Он вздохнул и поднял взгляд на шефа.

— И что вы от меня хотите?

— Я хочу, чтобы завтра вы были там. Переговорите с детективом, который руководит группой, посмотрите, как именно идет расследование, и доложите мне. Потом мы решим, как двигаться дальше.

— Я должен докладывать и в Чикагское управление, или…

— Я сама разберусь с этими вопросами.

— О’кей, — ответил Тейтум.

Он был только рад возложить политические пляски на более способного человека. Это задание подразумевает, что выходные он проведет в Чикаго, но Тейтум не возражал. Он никогда не был в Чикаго.

— Агент Грей, ФБР будет там для консультаций. Я не хочу услышать, что вы забрали дело себе или повели себя так, будто возглавляете расследование. Мы изо всех сил стараемся добиться доверия полиции, чтобы в будущем они сами просили нас о помощи. Вам ясно?

Он кивнул.

— Ясно, шеф.

— Что-нибудь еще?

— Нет, — сказал Тейтум и встал. — Симпатичные рыбки.

— Ага. Хотите одну?

Он растерянно посмотрел на нее.

— Вы хотите дать мне рыбку?

— Могу поделиться одной, для вашего нового дома, — сказала Манкузо, глядя на аквариум. — Но предупреждаю: он отпетый мерзавец.

Глава 4

Зои на автомате отперла дверь своей квартиры, продолжая мысленно перебирать информацию с мест преступлений. Весь день она читала и перечитывала материалы по восьми убийствам, которые вручила ей Манкузо; две папки с подозреваемыми остались нетронутыми. Зои понимала, что ей следует работать быстрее и усерднее. Но что-то не давало ей покоя, мешая продолжать. Какие-то детали не сходились, и она рылась в уликах, пытаясь выловить их и вычислить проблему.

Материалы дела преследовали Зои все дорогу до дома, и она едва не пропустила съезд с I-95. Мысли гудели в голове, и она уже знала, что сегодня ей будет трудно уснуть.

Зашла в квартиру — и тут же напряглась, услышав какие-то звуки из кухни.

— Зои, это ты? — позвал голос.

Она расслабилась. Сбросила сумку у двери и крикнула:

— Хей, Андреа!

Из кухонной двери высунулась улыбающаяся сестра.

— Хей! — отозвалась она. — Ты голодная?

— Жутко.

— Я приготовила пасту; надеюсь, ты чувствуешь себя итальянкой, — сказала Андреа и исчезла в кухне.

Зои хотелось ответить что-нибудь забавное. Она попыталась оформить остроумный ответ: «Само собой, если на кухне меня будет ждать сексуальный итальянец». Но даже на ее вкус шутка вышла совсем не смешная. Как и большинство шуток Зои, эта безвременно скончалась, не дойдя до рта. Остроумие посещало в основном других людей, а если это вдруг случалось у Зои, то с опозданием часа на три.

— Ага, паста — это здорово, — наконец произнесла она.

— Супер, — радостно ответила Андреа.

Зои зашла на кухню и замерла.

— Ничего себе, вот это да…

Андреа выставила на клетчатую скатерть, под которой прятался уродливый квадратный столик, две тарелки. На зеленых листьях базилика лежали горки желтовато-белых спагетти. На вершине каждой горки располагался ломтик лосося, поджаренный с чесноком до светло-коричневой корочки.

— Я не заслужила такой волшебной еды, — неубедительно пробормотала Зои.

— Конечно, заслужила. Садись и вгрызайся. Я заодно прихватила пару бутылок пива.

Зои села и положила в рот кусочек лосося. Хрустящая корочка была не толще бумаги, рыба практически таяла во рту. Зои закрыла глаза и проглотила ее. Впервые за целый день она выбросила все дела из головы — и полностью погрузилась в наслаждение вкуснейшей едой.

Андреа поставила перед ней бутылку пива; стекло запотело, сверху красовался ломтик лимона.

— Прямо