Питер Чейни - Поймите меня правильно

Я взял на гитаре несколько тихих аккордов и начал потихоньку напевать, просто так, чтобы не задремать. Я импровизирую аккомпанемент к песенке, которую я пел когда-то одной дамочке в горах, когда мне случилось побывать там по работе. Отличная была девчонка! Все у нее было. Правда, немножко мала ростом, но зато какой характер! Помню, как она чуть не запустила в меня мясорубкой, когда ей показалось, что я слишком внимательно приглядывался к местной школьной учительнице. Любовь иногда может обернуться сущим адом. Но вы, вероятно, сами могли в этом убедиться.

Педро повернулся на бок и прислушивался к моему пению. Я пел:

Приди ко мне, милая бэби,Или хочешь, я сам приду.Никому на свете нет дела,Как ночь с тобой проведу.

Мы будем жевать резинку и песенки напевать, и будет времени вдоволь посмеяться и поболтать. Ты приди ко мне, милая бэби, ты увидишь, детка моя, нет другого в Мексике парня, что целует крепче, чем я.

Педро сказал, что ему нравится эта песня. Потом он обхватил голову руками и разразился такой кукарачей, что у меня только звон в ушах стоял. Парень может здорово петь, когда захочет!

Допев песенку, он положил гитару и повернулся ко мне. Он был теперь совсем серьезный.

— Сеньор Хеллуп, — сказал он. — Вы должны понять, что самый важный вопрос-это деньги. А вы почему-то ничего не сказали о деньгах! Скажу вам, как кабальеро кабальеро…

Я взял гитару и начал бренчать аккорды. Так, значит, парень начинает с денег. Отлично!

— Слушай, Педро, — сказал я ему. — Я вижу, мы с тобой разговариваем на одном языке. И я вижу, что ты умный парень. Ты забавно это организовал, чтобы нас посадили в тюрьму, где мы можем все спокойно обсудить. Лично я могу вполне тебе довериться. Но это только лично я. А вот ребята, на которых я работаю, они не такие доверчивые. Они ведь не знают, какой ты замечательный парень, Педро! Они хотят, чтобы ты сначала все рассказал, а потом уже может речь идти о деньгах. И поверь мне, как только ты расскажешь, ты немедленно получишь все, что тебе полагается. Понял меня?

Эти слова немного опечалили его.

— А деньги уже в Мексике? — спросил он. Я кивнул.

— Да! И я могу в любой день получить их для тебя. Но сначала мне нужны сведения.

Он снова повернулся на спину и уставился в потолок. Его мучила мысль о деньгах. Он закурил и старательно все обдумывал. Потом повернулся ко мне и начал:

— Я поверю вам, сеньор Хеллуп, — сказал он, — потому что я вижу, что вы настоящий кабальеро. Как только я увидел вас, я с первого взгляда понял: этот сеньор Хеллуп настоящий кабальеро! Я расскажу вам все, что я знаю. А потом мы организуем вам побег отсюда. Вы получите деньги, из которых дадите мне пять тысяч долларов, после чего я отвезу на то место и все вам покажу, сеньор.

— Да? — сказал я.

Я все еще пристально слежу за ним, но пока что ничего подозрительного не заметил.

— Что ж, это будет замечательно, — продолжал я. — Слушай, Педро, а каким образом ты попал в это дело?

Он спустил со скамейки ноги, повернулся и посмотрел на меня. Лицо у него было лукавое. Он сидит, положив руки на колени и слегка наклонившись вперед, и смотрит прямо мне в лицо с той слишком уж честной улыбочкой, которой улыбаются мексиканцы, когда собираются наплести тебе какую-нибудь чертовщину.

— Сеньор Хеллуп, — сказал он. — Вы видите, я смелый парень, очень смелый. Вы также видите, что я нравлюсь женщинам. Скромность не позволяет мне, сеньор Хеллуп, рассказать вам, сколько женщин покончили с собой из-за меня.

Я кивнул и подумал: вероятно, он действительно в своей жизни погубил не одну женщину. И еще я подумал: не найдется, пожалуй, ни одного парня в радиусе ста миль, который не воображал бы, что достаточно любой женщине только взглянуть на него, как она тут же теряет голову от любви.

Он продолжал:

— Некоторые неприятности из-за женщин, а также неудачное революционное восстание в округе Коагуила, с которым я был связан, заставили меня удалиться на некоторое время в уединенное местечко у подножия гор. И вот, когда я находился здесь, я встретился с сеньором Пеппером. Мне он сразу понравился. Он тоже кабальеро. Он живет в хижине у подножия горы и он так же, как вы, подыскивает ранчо для своих друзей из Нью-Йорка.

Я навострил уши. Значит, Пеппер заехал в такую даль. Интересно, зачем он туда помчался? Многое я бы отдал за то, чтобы повидаться с Пеппером.

— Однажды, когда Пеппер куда-то уехал, я зашел к нему в хижину, — продолжал Педро, — а так как я очень любопытный парень и интересуюсь абсолютно всем, я все у него осмотрел. При этом осмотре в одном из сапог Пеппера я нашел удостоверение личности, выданное ему Федеральным бюро расследований Соединенных Штатов Америки. Ага, подумал я, — продолжал Педро, — значит, сеньор Пеппер ведет здесь какую-то игру. Я подумал, какое интересное совпадение, что мы с ним оказались наедине в таком отдаленном месте. И я решил, что он это сделал нарочно, потому что хотел поговорить со мной, и что только его скромность помешала ему поставить меня в известность как о том, что он хочет поговорить со мной, так и о том, что он федеральный работник.

А я думал: ну, это ты, братец, врешь. Что-то не похоже на Пеппера, чтобы он запрятал свое удостоверение личности в сапог. Сапог — это именно то место, которое прежде всего обыскивают парни, привыкшие ездить верхом.

— Я дождался его возвращения, — продолжал Педро, — и когда он вошел в хижину, я отдал ему его удостоверение личности и сказал, что готов сообщить ему все, что мне известно, но за небольшое вознаграждение, скажем, за пять тысяч долларов, американских, конечно.

Он сказал, что поедет куда-то за деньгами, и по возвращении заплатит мне и будет рад выслушать меня. К сожалению, он так и не вернулся, и с тех пор я его ни разу не видел. Хороший он был человек, сеньор, смелый, а какой кабальеро…

— Я знаю, — сказал я. — И с тех пор его никто не видел. Он просто исчез с лица земли. Он кивнул.

— Точно, сеньор, вряд ли есть необходимость напоминать мне, что в настоящий момент в Мексике есть много людей, которые не особо благожелательно относятся к представителям американской федеральной службы, разгуливающим по этой стране и старающихся узнать вещи, в отношении которых некоторые люди предпочитали бы хранить секрет.

Он взглянул на меня и улыбнулся. Его взгляд напомнил мне взгляд удава, когда он рассматривает кролика перед тем, как его проглотить. В данном случае роль кролика, очевидно, принадлежала мне.

Он снова повернулся, закинул ногу на лавку, положил руку под голову и спокойно лежал на спине, разглядывая потолок.

— Я расскажу вам, сеньор Хеллуп, тоже самое, что я рассказал сеньору Пепперу. За две недели до того, как я встретился с Пеппером, т.е. примерно недель пять назад, сеньор, ко мне пришел один из моих друзей, Рамон де Пуэртас. Мой друг Рамон, которому отлично известно, что в настоящий момент мне не хотелось бы, чтобы мое местопребывание стало известно правительству этой страны или какому-нибудь полицейскому патрулю, предложил мне заработать немного денег. Он предложил мне взять на себя охрану одного старого джентльмена и его друга, которые живут на уединенной гасиенде у подножия Сьерра Мадре.

По словам моего друга Рамона, этот старый джентльмен был малость тронутый. Он ученый и проводил какие-то дурацкие эксперименты, которые, по его мнению, должны были облегчить работу по взрыванию скал в серебряных рудниках. Рамон сказал: старик очень богатый, денег у него вагон, и если у него не будет хорошей охраны, каким-нибудь бандитам, которых полно в этой местности, может прийти в голову идея ограбить или похитить его самого или кого-нибудь из его друзей. Поэтому он предложил мне подобрать трех-четырех парней и отправиться на гасиенду, чтобы нести службу охраны этого старого джентльмена.

Мне эта идея очень понравилась, сеньор. Я поехал на гасиенду. Встретил там очаровательного старого джентльмена по имени сеньор Джеймсон, с которым я договорился обо всем. По договору, я должен был с моими четырьмя друзьями по ночам охранять снаружи забор, окружающий гасиенду.

Жить мы должны были в маленьком домике с восточной стороны участка. Снабжение получали из гасиенды. За эту работу я и мои друзья должны были получать 150 мексиканских долларов в неделю.

Ну, вы сами понимаете, сеньор, что я очень обрадовался такому предложению. Местность эта пустынная, находится на значительном расстоянии от населенных пунктов. Значит, полицейский патруль, с которым мне нежелательно встречаться, редко, даже совсем туда не заглядывает.

Он замолчал, слегка повернулся, достал сигарету, закурил ее и сидел, глядя мне в лицо. А хороший актер этот Педро. По выражению его лица я догадался, что сейчас он подходит к самой сути.

— Все это случилось на третью ночь, сеньор, — сказал он. — В тот вечер к старику приехали несколько гостей. Я узнал об этом у служанок-индеанок, работавших на гасиенде.