Владимир Прядко - Нам подскажет земля

— Тащи в кусты!...—толкнул Азиат и злобно выругался.

Мослюк тупо подчинился. В кустах рыжий перевернул шофера на живот, подвернул правую руку, сунул в нее пистолет, а рядом положил записку...

Разворачивая машину, напоролись на острый пенек и прокололи скат. Пришлось тут же менять его. Ночью въехали в город. Азиат сказал, что будем «брать» магазин, он все подготовил. Но в одном из переулков в «Победе» кончился бензин. Это взбесило рыжего: может, он думал, что Мослюк хитрит.

— Ты шофер и должен найти бензин или другую машину,—сказал он и пощупал пистолеты.— Иди к этому пижону Крейцеру. Вот, возьми...

Азиат сунул Мослюку пачку денег и приказал выпросить машину у Крейцера, а если тот не даст, то украсть. Но Крейцер сдался быстро: деньги всегда были ему нужны.

Пока Мослюк ходил за машиной, Азиат, чтобы не вызывать подозрений у редких прохожих, размонтировал проколотый скат, будто собрался чинить. Увидев в конце переулка условные сигналы фарами, которые подавал Мослюк, рыжий вытер кожаными перчатками машину, захватил с собой размонтированное колесо, гаечный торцовый ключ и направился к Мослюку. У Азиата созрел план: заменить покрышку в машине Крейцера, чтобы направить тех, кто будет расследовать убийство на хребте, по ложному пути... В машине Крейцера оказались новые резиновые калоши, которые Азиат использовал при ограблении магазина, умышленно оставляя за собой четкие следы...

Зубов не мог дальше отказываться. Припертый многими уликами, он сознался в совершенных преступлениях. Сейчас он, подавленный и сникший, сидел в кабинете начальника уголовного розыска и ждал, когда тот подпишет законченное дело, чтобы передать его в прокуратуру. А там — суд и конец. Азиат не мог простить себе, что так глупо попался, разболтался с этой девчонкой и не заметил опасности. Но как все-таки милиция узнала о нем? Не иначе, продал Левка. Рыжий скрипнул стулом, обратился к Рогову:

— Можно задать один вопрос... последний? — И, получив разрешение, спросил:—Как вы разгадали все это? Меня продал Грек? Так и он ничего не знал, только был барыгой...

— Нам подсказала земля,— ответил полковник,— которая, вы оглянитесь, горит у вас под ногами и у таких же, как вы, моральных уродов! Нам подсказали советские люди, которые не могут спокойно смотреть на тех, кто живет паразитом, кто не хочет давать пользу обществу!..

Тимонин вышел из управления, когда в небе заблестели звезды. Он медленно шел по тротуару и радовался тихому летнему вечеру, разноголосому людскому говору, шуму трамваев, автомашин — спокойному дыханию большого города. Ему не надо сейчас спешить на оперативное задание, и он думал об отдыхе, о том, что сегодня впервые за много дней он придет домой и, наверное, не застанет жену спящей: ведь еще не поздно.

Надюша... Не сердись! Ты хотела спокойной семейной жизни, мечтала о том, когда я буду, наконец, встречать тебя с работы, ходить вместе с тобой, как  другие, в кино, парк, на премьеру. Не сердись, пойми, ведь я — на фронте. Сегодня мы выиграли очень важный бой, у нас — небольшая передышка перед наступлением, а завтра — новый бой. Значит, быть тебе, дорогая моя, вечно женой солдата, для которого самая важная цель в сегодняшних боях — рубежи человеческих судеб. А выдастся передышка, мы обязательно побродим по паркам, пойдем в кино, но только втроем — с нами будет наш сын Егорка!..