Алмазные тени прошлого - Марина Серова

– Я тебе сказала, что больше мы с тобой не общаемся! Слышишь! Ты понимаешь вообще, что ты наделал! Это похищение, причем двойное!

– А ты где-то видишь на себе кандалы, любимая? Какое же это похищение? Это наша страсть тебя заставляет это говорить!

– А Женя где, еще раз тебя спрашиваю?

– Эта крутая девчонка скоро отправится к твоему бывшему муженьку.

– Не бывшему, слышишь, он мой единственный муж и останется им! А тебя ждет тюрьма! Пожизненно, ты понимаешь! И лучше бы тебе поубавить свое сумасшествие, чтобы сжалились.

– Лилия, как ты будешь на суде объяснять, что за сотни километров приезжала к человеку, который тебе безразличен, которого ты даже готова посадить за решетку на пожизненный срок! Любимая!

– Не называй меня так, слышишь! Ты больной человек!

– Ну, ты хочешь сказать, что ко мне не ты приходила? Что изменилось с тех пор?

– Ты убил моего мужа, и я только сейчас это отчетливо и ясно поняла! Догадайся я раньше, сама бы сдала тебя и все рассказала полиции! – возмущенно воскликнула Лилия.

– Ты все поняла? Как? Твоим мужем всегда был только я! Муж – это тот, кто любит! Так и ты меня любила и любишь!

– У меня были догадки, знаешь, есть немного интеллекта, еще сохранился в этом бреду и ужасе, в котором я живу, – благодаря тебе, как оказалось. Мне жаль, что я только сейчас это понимаю. Сначала я думала, что слишком много чести для тебя, и он же был твой друг! Ты что, совсем помешался в тюрьме?!

– Любимая…

– Заткнись, слышишь! Я тебе никто! И дружбы нашей нет уже. Ты все убил! А скоро меня найдут, и тебе будет только хуже.

– Как ты поняла, что это я Пашку?..

– Ты знаешь, вот прямо сейчас дошло!

– Любимая, я хочу быть с тобой всегда. Всю жизнь. Все делаю только ради тебя.

– Ты просто псих! Ты убил своего лучшего друга!

– Лучшие друзья не предают, да так, что кто-то в тюрьме десятилетие, а кто-то на свободе счастливо живет с красавицей женой!

– Паша тебя никогда не предавал, ты же сам пошел на сделку. Тебе нужны были деньги, я все знаю!

– И что с того, что мне нужны были деньги! Пашка забрал у меня все, забрал у меня жизнь. Ну, ничего, мы все с тобой наверстаем, поверь. Нам нужны деньги, чтобы сбежать! И где эти бриллианты? Он должен был все оставить тебе! Ты знаешь, где они?

– Какие еще бриллианты?

– А те, из-за которых я сел в тюрьму! Их тогда не нашли, нашли какие-то подделки, но я точно знаю, что Пашка их украл, построил на них бизнес или оставил, там было много, хватило бы на несколько поколений!

– Я не знаю, о чем ты, ты просто болен. Скоро тебя найдут полицейские, и ты сядешь!

– Тихо, заткнись! – Виктор обхватил руками голову и стал мотать ею из стороны в сторону.

Лиля смотрела на него – и не узнавала того парня, в которого, как ей казалось, она даже была влюблена. Яркий худощавый брюнет с пронзительно-серыми глазами, в молодости он был эффектен, напоминал кого-то из французских актеров-классиков. Тюрьма пролегла тонкими морщинками по его лицу. Но за тот… месяц или около того, что он вышел на свободу, Виктор обрел былой лоск. В лице его, исхудавшем еще сильнее, проявилось нечто демоническое – привлекательное, но и пугающее. Темные брови с крутым изгибом, ежик волос, седина на висках… И дорогая рубашка, льняные брюки, тонкая золотая цепочка, поблескивающая в вороте… Красивый, эффектный мужик… Но – не ее, это она поняла очень отчетливо.

Виктор после десяти лет тюрьмы стал страдать каким-то нервным заболеванием. Сначала Лилия думала, что ему нужна поддержка. Их более чем редкие встречи, лаконичная переписка поначалу приобрели романтический настрой, она его поддерживала. Но эта жалость сыграла злую шутку с Лилией. Он был болен. Психически болен. Даже однажды на свидании в тюрьме умудрился замахнуться на Лилию. Она прекратила все встречи. Надолго. Да и ездила-то всего раза три. Точно, три раза и ездила. Первый – когда его только-только посадили. Но Витя тогда попросил ее не приезжать – не нравилось ему, что она вынуждена видеть его в таких обстоятельствах. Второй – около года назад, тогда он написал, что подавал на условно-досрочное, но не повезло, и он был очень расстроен. Вот тогда-то как раз Виктор и замахнулся на нее. И третий – где-то за пару месяцев до… смерти Павла. Точно! В начале июня и ездила. Тогда сказала Жене, что приболела, будет сидеть дома. Пашка мотался в какую-то командировку. А Витя писал, что скучает, тоскует, любит ее… Она взяла билет на самолет и полетела, решила поддержать старого друга… А там… Там-то все и случилось. Она расчувствовалась, влюбленность Виктора показалась ей тем самым, настоящим. Муж, конечно, заботился о ней, но не сказать чтобы часто бывал дома. И это тоже сказалось… Как бы ей хотелось, чтобы ничего подобного не было!

Скрываясь от Павла, для переписки и договоренностей Лилия использовала другой номер мобильного, не зарегистрированный на нее. Отследить это было сложно.

Виктор подскочил и замахнулся.

– Ты сейчас рискуешь причинить боль не только мне одной! Учти это, прежде чем что-то сделать! – Лилия предприняла последнюю попытку этой новостью привести Виктора в чувства.

– Что ты сказала? – От неожиданности он плюхнулся обратно на диван и уставился на нее исполненным надежды и изумления взглядом.

– Что слышал!

– Ты… ты беременна? От меня?

– Да! Так вот судьба распорядилась!

– Вот это новости, любимая.

– Прекращай! Где мы вообще? Где Женя? Говори мне!

– Успокойся, Лилия, моя прекрасная, тебе сейчас нельзя волноваться!

– Слушай, избавь меня от этих фраз банальных, ребенок хоть и твой, но ты никогда не сможешь к нему и прикоснуться! Я не позволю, слышишь! Говори, где Женя!

– Зачем ты так говоришь…

– Витя, прекращай этот цирк, пожалуйста. У меня вообще сомнения, что ты понимаешь, что делаешь!

– Впервые в жизни я понимаю, что я делаю. Я с любимой женщиной, скоро мы улетим с тобой далеко-далеко, и ты вспомнишь, как сильно ты меня любишь!

– Ты просто глуп! Неужели ты не понял, что я жалела тебя! Это было самой большой моей ошибкой. Я любила и люблю только Пашу! Слышишь!

Лилия слишком нервничала, чтобы продумать линию поведения. Она неизвестно где, с этим, как выяснилось, совершенно чужим и страшным человеком. Ее телохранитель и, так уж получилось, единственная подруга – в опасности. Влада они, глупые курицы, с собой не взяли. В