Наталья Солнцева - Третье рождение Феникса

- Как баня?

- Великолепно. Впечатление незабываемое! Видел Тараса Михалина во всем ослепительном блеске его наготы. Красив, мерзавец, как греческий бог! Лучше тебе с ним не встречаться, дорогая. Боюсь, ни одна женщина не способна устоять перед таким телом. Но самое интересное - у него на бедре свежий след от глубокой царапины.

Ева ахнула.

- Значит, тогда в Марфине был все-таки он?!

- Вопреки логике и здравому смыслу… Впрочем, царапина - еще не доказательство. Он мог пораниться где угодно.

После разговора с Евой господин Смирнов отправился на оптовый продовольственный рынок, где работали Римма Лудкина и ее подруга из Самары. Ему хотелось понаблюдать за ними со стороны - к сожалению, сегодня только за одной Риммой. Она не должна знать, что является объектом его интереса.

Сыщик оставил машину на парковочной площадке, а сам пошел вдоль торговых рядов. Спустя сорок минут он увидел Римму: она продавала крупы, муку, сахар и консервы. Всеслав не стал подходить к ее прилавку. Он завел разговор со скучающей продавщицей моющих средств, пуская в ход все свое обаяние.

- Не холодно целый день стоять?

Рыжая толстуха средних лет в мохеровой шапке и телогрейке поверх шерстяного свитера подняла на него подведенные глаза.

- Ты бы сам постоял, тогда бы не лез с глупыми вопросами! - прокуренным голосом гаркнула она.

- Я в Москве проездом, сестру разыскиваю, - игнорируя ее праведный гнев, заискивающе произнес Смирнов. - У меня вечером обратный поезд. Жалко, если не увидимся.

Толстуха смягчилась.

- А кто твоя сестра? Здесь народу много!

- Она продавец, Риммой зовут, фамилия - Лудкина. Может, знаете?

- Може, и знаю, только не по фамилии, а в лицо. Описать сумеешь?

Всеслав притворился донельзя расстроенным.

- Описывать я не мастер. Женщина как женщина… добрая, волосы крашеные.

- Сейчас они у всех крашеные! - засмеялась рыжая продавщица и громко закричала: - Верка! Верка! Поди-ка сюда!

Откуда-то из-за полок с товаром вынырнула вертлявая бабенка помоложе, с белыми, похожими на паклю локонами, свисающими вдоль щек.

- Чё орешь-то? - беззлобно поинтересовалась она.

- Тут человек сестру разыскивает, Римму Лудкину, - объяснила толстуха. И, обращаясь уже к Смирнову, добавила: - Верка у нас как справочник, всех знает!

- Римку-то? Знаю! - обрадовалась Вера. - Ее Люська сюда привела. Они так и работали вместе. А нынче Римка одна осталась.

- Какая Люська? - уточнил сыщик.

- Людмила Дронова, - охотно рассказывала всезнающая Верка. - Она из здешних ветеранов. Надоело ей ломаться за гроши, вот и уехала в теплые края счастья искать. И Римка за ней потянется, как нитка за иголкой.

Смирнов ничего не понял.

- Разве Людмила больше не работает вместе с Риммой? - удивился он.

- Не-а… - тряхнула белыми локонами Верка. - Дронова месяца три как уволилась. Она в Испанию подалась, на заработки. И Римку с собой звала, да та сразу ехать не решилась.

Ева внимательно изучила ссылки на материалы, которыми пользовался автор статьи, и ее энтузиазм сильно поугас. В основном это были личные семейные архивы, находящиеся за границей.

- Тарас Михалин отрицает свое отношение к статье? - спросила она Всеслава.

Тот кивнул головой, не переставая жевать. Живописно украшенная колечками лука, собственноручно разделанная им селедка, тонко нарезанный черный хлеб и холодная водка - сей натюрморт говорил о сложных мыслительных процессах, происходящих в голове господина Смирнова. Непостижимым образом именно такая трапеза способствовала успешному ходу этих процессов.

- Зачем бы он тогда использовал свой псевдоним? - удивлялась Ева. - Я склоняюсь к мысли, что автор все же Мартов. У него псевдонима не было?

- Он почти не писал.

- Вот видишь?! Назваться Панкратом Раздольным он мог в шутку. Или… желал скрыть свое имя, а первое, что пришло на ум, - псевдоним друга. Представь, что Мартов хотел сделать Тарасу сюрприз.

- В виде статьи на сказочно-мистическую тему? Они оба ничем подобным не увлекались.

- Откуда ты знаешь? - возмутилась Ева. - Не все люди - сухие материалисты!

- Согласен, - вяло ответил Смирнов. - Как там со ссылками? Есть с чем идти к эксперту?

- Почти нет, - призналась она. - Автор указывает, что опирается на данные семейных архивов, находящихся за рубежом. И уточняет: сам, дескать, их не изучал, а пользуется устными свидетельствами.

- Чьими?

- Тут не сказано.

- А где эти архивы? Тоже не сказано?

- Нет, - вздохнула Ева. - Упоминается только один архив семьи каких-то Лонгиновых. Часть его находится в Москве… а другая часть считается утерянной.

- Что же мне, сделаться теперь книжным червем? - неожиданно разозлился Всеслав. - Зарыться в архивы? Искать то, не знаю что? Какой смысл? Статья не имеет отношения к убийству Мартова - это ясно.

- А почему ты так сердишься? Не имеет, так не имеет.

Смирнов покраснел, положил на хлеб кусок селедки и начал жевать.

- Потому что больше зацепок нет! Никаких. Статья была последней ниточкой, которая тоже оборвалась. Не представляю, какие еще шаги я могу предпринять!

- Ты ведь любишь запутанные дела, - улыбнулась Ева. - Вот и применяй свой знаменитый интеллект.

- Это слишком запутанная история. У меня просто руки опускаются. Или она настолько проста, что в поисках сложности мой ум натыкается на созданные им самим препятствия.

- Сходи все же к эксперту, поговори, - посоветовала Ева. - Найти что-то в архивах трудно, тем более когда не знаешь толком, какую цель ты преследуешь. Да и рыться сутками в бумагах тебе не по душе. Эксперт может подсказать направление, навести тебя на какую-нибудь догадку.

- Один меня уже навел! - наливая себе немного водки, усмехнулся сыщик. - Я отдавал на экспертизу ворс с ковра твоих протеже. Заплатил за качество и за срочность. Хочешь знать результат? Кровь на ковре в Братееве принадлежит корове! Говяжья кровь. Весьма романтично, ты не находишь?

Ева застыла, не успев сделать себе бутерброд с селедкой, так аппетитно окруженной луком и политой подсолнечным маслом.

- Как… говяжья? - пробормотала она.

- А вот так! Может, подружки мясца купили, собирались шашлычок зажарить, да и пролили ненароком на коврик свежей коровьей кровушки? Тебя, простодушную, доверчивую москвичку просто разыграли! Как нынче выражаются, развели. Не смешно ли? Ты приманку скушала и крючочек заглотнула, привела частного сыщика… и тот тоже оказался доверчивым и наивным. Начал искать гастролирующего в столице провинциального маньяка. Ой, умора! - Смирнов захохотал, в то время как глаза его метали молнии. - Ну, это вы не на того напали, дамы!

- Да погоди ты! - вспыхнула Ева. - Зачем им нас разыгрывать?

- Скучно. Ай, как ску-у-учно! Из дома на работу, с работы - домой. А жизнь должна быть захватывающей, как приключенческий фильм. Скука, дорогая Ева, на многие «подвиги» людей вдохновляет.

- Не может быть! Они были очень напуганы… особенно Людмила. Она, наверное, даже заболела из-за этого! Может, кровь и говяжья… В таком случае кто-то хотел их напугать. Или случайность. Но не розыгрыш! Нет. Я бы почувствовала.

- Ты говоришь о случайности? - Брови Всеслава поползли вверх. - Не ты ли пыталась убедить меня, что случайностей не бывает? И что все происходящее - следствие неких таинственных невидимых процессов?!

Ева обхватила руками голову.

- Конечно. Ты прав. Но что это за процессы? Жизнь всегда дает подсказки, надо только уметь их читать…

- Одна из подруг дурачит другую! - перебил ее Смирнов. - Или они обе дурачат нас с тобой. Ты уверена, что Римма - это Римма, а Людмила - Людмила? Думаешь, почему я задержался? Я сегодня ездил на оптовый рынок, где они работают. Оказывается, Людмила Дронова уволилась и уехала в Испанию. И твоя Римма Лудкина собирается туда же!

- Ну да! Я тебе говорила… - До Евы не сразу дошел смысл сказанного. - Постой, как это… Людмила уехала? А кто же…

- Вот именно! «Кто же»? И зачем? Темнят дамы. Но со мной этот номер не пройдет!

Ева ошарашенно уставилась на Смирнова.

- Выходит, Людмила делает вид, что уехала, а сама… скрывается у себя в квартире? От кого?

- Не знаю. Вас, женщин, не поймешь, - сказал сыщик. - Может, натворила что-нибудь. Кстати, хорошая мысль - завтра прокачаю по милицейским каналам, не находится ли наша подруга из Братеева в розыске.

- Придумай еще, будто бы она террористка! А мы с Риммой - ее сообщники!

- Не исключено, - засмеялся Всеслав. - Есть еще варианты: прячется от мужа или от любовника. Или от обоих! Могу предложить о-очень страшную версию: Римма убила Людмилу, похитила деньги, которые та копила на дорогу в Испанию, и теперь дурака валяет, прикидывается этакой насмерть перепуганной курочкой.

- Ты же сам сказал, что кровь - говяжья! И кто тогда живет с Риммой в квартире? Призрак покойной?

- Прости… увлекся, переиграл, - дурашливо приложил руку к груди Смирнов. - С кровью я подкачал! Не надо было сразу объявлять тебе результат экспертизы. А проживать может кто угодно. Не пропадать же квадратным метрам? И платить Римме невыгодно за двоих. Вот она и пустила жиличку. Та по договоренности прикидывается Людмилой, чтобы не вызвать лишних подозрений.