Наталья Александрова - Новогодний детектив (сборник)

– Ничего такого мне Верка не рассказывала. Конечно, жаловалась, что он ее ревностью донимает, но она ему никогда не изменяла…

– Давай-ка наведаемся к твоей подруге.

Верка с удивлением перевела взгляд с меня на Дениса и спросила:

– Кто это?

– Олигарх из соседней квартиры, – вздохнула я.

– Это у тебя вчера гости голосили? Прасковья небось по трубам стучала?

– Твой Витька по трубам тоже стучал или шум ему был на руку? – сурово осведомился Денис.

– При чем здесь мой Витька? – нахмурилась подруга.

Денис ловко оттер ее от двери, что позволило нам войти в квартиру.

– Муж отбыл в командировку? Денежки с собой прихватил, а тебя, значит, оставил кашу расхлебывать?

– Какую кашу? – пробормотала Верка и плюхнулась на стул. Но тут же вскочила и бросилась в спальню. Пробыла она там недолго, а когда вернулась, лицо ее было перекошено от злости.

– Что, денежки тю-тю? – усмехнулся Денис. – Придется тебе со следователем объясняться. Если ты думаешь, что о твоих шашнях с Вовкой никто не знает, то глубоко заблуждаешься, – ядовито продолжил он. – Мимо Прасковьи мышь не проскочит.

– Вот зараза, – буркнула Верка, посмотрела на меня и приготовилась реветь. – Я здесь совершенно ни при чем…

– Давно у вас с ним любовь? – спросил Денис.

– Какая любовь? Да я не знала, как от этого мерзавца отделаться. Попутал черт, соблазнилась… Иду как-то, а он возле Маринкиной двери пасется. Ну, я и встала поболтать, а он ко мне в гости напросился. Хотелось ему, видите ли, дружеского совета, как с Маринкой помириться. Я, дура такая, в квартиру его пустила – и сама не знаю, как все произошло, очень он меня обхаживал. От Витьки доброго слова не услышишь, а этот соловьем пел. Встречаться с ним у меня и в мыслях не было. Витька дурной, узнает чего, убьет. А этот гад через пару дней опять притащился, меня чуть удар не хватил. Я его послала, а он, пакость такая, стал шантажировать. Ему-то что, а у меня муж. В общем, приходил пару раз, когда Витька был в отъезде. Но кто-то ему сболтнул, должно быть, Прасковья, вот уж точно, мимо нее мышь не проскочит. Муженек волком смотрит, я хожу сама не своя, а он молчит, уж лучше бы скандал устроил. А Вовка будто специально то звонит, то является. Сплошные нервы. Вчера Витька в командировку собрался. И тут же Вовка позвонил, как чувствовал. И опять начал грозиться, что мужу все расскажет. Ну, я его задобрить решила, говорю, приходи, в командировке Витя. Кострюков явился, а у меня сердце не на месте. Вдруг звонок в дверь, смотрю в глазок – Дед Мороз стоит, я решила, что он квартиры перепутал. Открываю, а он меня в сторону и прямиком в спальню. Только Вовка был не там, а в гостиной. Уж я бы нашла что соврать, если б подлец этот сидел молча, а он Витьку дразнить стал, мол, рогами по потолку елозишь, Витька пистолет из кармана достал и бабах в него, а потом ко мне поворачивается. «Прощай, – говорит, – Верка», – а я вижу, что он не в себе, в самом деле убьет, бросилась в ванную, дверь заперла… может, думаю, кто выстрел услышал, милицию вызовут. Кричать пробовала, да что толку, у тебя так музыка гремела, никто на мои крики внимания не обратил. Сижу в ванной, Витька в дверь ломится, а я с жизнью прощаюсь. Я бы с этим психом давно развелась, если б не знала точно: не жить мне после этого. В общем, надо было срочно придумать, как себя спасти. Вовка мне сказал, что машину продал, вот я и говорю своему придурочному мужу: «Тебя, дурака, посадят, сматываться тебе надо, а для этого деньги нужны». Он пока возле двери прыгал, в себя малость пришел, начал соображать. Дверь я в конце концов открыла. Сидим, думаем, что делать. У него ведь что на уме было: пристрелить нас обоих и списать все на грабителей. Мы ведь дачу продали, выручили сущие копейки, и те я уже потратила, но ведь грабители могли об этом не знать. Вломились в квартиру, и все такое. Витька хитрый – все-таки бывший мент – и об алиби небось позаботился. Вырядился Дедом Морозом, кто б его узнал, даже если бы увидел? А костюм он по Маринкиному паспорту напрокат взял. Сказал, что свой дома оставил, а это паспорт жены. Ключ от квартиры у нас так и оставался с ее поездки в Египет. За разговорами мы успели помириться. А Вовка бездыханный лежит. Муженек к нему домой отправился, проверить, есть ли деньги, хоть я и говорила, что лучше с ними не связываться. Витька уехал, а я здесь с покойником… жуть. Под утро мы на Вовку шубу натянули и выволокли в подъезд. Конечно, надо было его увезти подальше, но побоялись, увидит кто. Я все возле двери прыгала, места себе не находила, пока его Прасковья не нашла. Витька велел твой ключ вернуть незаметно, и я пошла к тебе. А он в командировку засобирался, на всякий случай. Договорились, если здесь все обойдется, я ему позвоню, а если нет… сказал, мерзавец: «Денег тебе на первое время хватит», – а сам их уволок. – Тут она повернулась ко мне. – Ты не думай, если бы менты тебя всерьез заподозрили, я бы молчать не стала. – Подруга шмыгнула носом и загрустила.

– Спасибо, – буркнула я.

– Чего теперь делать? – помолчав, спросила Верка.

– В милицию идти, – зло ответил Денис. – Если не хочешь, чтоб тебе соучастие в убийстве припаяли. Скажешь, молчала, потому что мужа боялась, а как он уехал, ты сразу в милицию с повинной.

– Ага. Витька из тюрьмы вернется и меня убьет.

– Тогда сиди и жди, когда за тобой явятся. Муженек в бегах, значит, в тюрьму садиться тебе придется. Неприятно, зато твой Витька там тебя не достанет.

– Ну уж дудки, – буркнула Верка и схватила шубу.

В милицию мы отправились вместе. Денис опасался, что Верка, чего доброго, по дороге каяться передумает.

Витьку арестовали довольно быстро. В гараж его приятеля, конечно, заглянули и нашли пистолет. Денис по этому поводу зло фыркал: «А еще бывший мент», – а я радовалась, что для меня все так благополучно закончилось.

Рождество мы встречали вдвоем с Денисом. Я собиралась пригласить Верку, но Денис обозвал меня чокнутой, а ее предательницей. Верку было жаль, хотя подруги так, конечно, не поступают. Однако я заподозрила, что причина, по которой Денис в тот вечер не хотел видеть соседку, была не только в ее неблаговидном поведении. Должно быть, он рассчитывал, что если мы будем вдвоем, то закончим праздник в одной постели. По крайней мере, очень к этому стремился. Но я мозги ему быстро вправила.

– А как же обещание? – возмутился он.

– Я обещала приглядеться к тебе получше, – отрезала я. – На твоем месте я бы постаралась вести себя прилично.

– А ты долго будешь приглядываться?

– Не уверена. Может, тут и смотреть-то не на что.

– Ни фига себе. Я умен, красив, богат, к тому же с золотым характером. Ты хоть представляешь, как тебе повезло?

– Мне повезло?

– Конечно, мне тоже. Даже больше, чем тебе. Маринка, давай махнем куда-нибудь на пару недель? Отдохнем, позагораем…

– А жить будем в одном номере? – с усмешкой спросила я.

– Можно в разных, – вздохнул он.

– Меня все равно с работы не отпустят, – немного подобрев, сказала я. – Отпуск у меня только в мае.

– А ты иди ко мне работать, я тебя уж точно отпущу.

– И кем я буду у тебя работать?

– Да хоть моим замом. В офис можешь даже не заглядывать, твою зарплату я тебе домой принесу, вместе со своей. Ну, что скажешь?

Тут он достал из кармана бархатную коробочку и сунул мне под нос. Я открыла ее и ахнула. Кольцо было таким красивым, глаз невозможно оторвать. И, безусловно, дорогим. А девушке всегда приятно, если мужчина готов потратиться. Однако в этот момент я вспомнила, как один тип уже пытался всучить мне кольцо, а также то, что из этого вышло.

– Ах ты, мерзавец! – рявкнула я.

Денис испуганно дернулся, уставился на меня, потом перевел взгляд на кольцо и вдруг засмеялся.

– Дурочка, – сказал он весело. – Я с предложением руки и сердца.

Татьяна Устинова

Не оглядывающийся никогда

Первым делом, едва продрав глаза и вспомнив про Рождество, он включил телевизор.

Показывали новости – много Рождества, во всем мире одно сплошное Рождество. О неприятностях говорили неохотно и как-то вскользь. Пожар на заводе, кажется, в Словакии, забастовка, кажется, на Гаити, самолет сел на вынужденную, вроде в Чили. В Москве установились морозы и еще ограблен банк. Про Москву он не стал смотреть.

И мобильный телефон выключил. Даже не проверил, сколько там звонков – должно быть, десятка полтора, и должно быть, все безотлагательные.

За окном было серо, маятно, сумерки с самого утра. Он очень любил такую погоду.

Хорошо бы еще домашний телефон тоже выключить!.. Впрочем, там автоответчик, пусть себе бормочет какую-то давным-давно записанную ахинею в том смысле, что «оставьте сообщение, я свяжусь с вами, как только смогу».

Все вранье, говорила Маня. И автоответчик твой вранье! Никогда ты не перезваниваешь!

Он так злился на ее безапелляционную определенность!

Ну, да, да!.. Я не перезваниваю. Вернее, перезваниваю, но не всем и не всегда, а только когда знаю, что не перезвонить нельзя, то есть когда дело касается работы! И что в этом такого?..