Пленница - Татьяна Витальевна Устинова

Берг, наш консультант и, по сути, ангел-хранитель. Его можно звать просто Сэм.

— Здравствуйте, Сэм, — поздоровалась благовоспитанная Натка. — Лена, как Таганцев, как Сенька и Настюшка?

— А сама-то как думаешь? — сурово спросила Лена, которой, похоже, младшую сестру было совершенно не жалко. — С ума сходят от беспокойства за тебя, непутевую. А так все в порядке у них, разумеется. Что с ними случится, если даже у трехлетней Насти разума больше, чем у тебя.

Натка закусила губу, потому что не любила, когда ее воспитывали. Пусть даже и заслуженно.

— Женщина, простите, я не знаю, как вас зовут, — позвала из соседней клетки Вера. — Мы с вашей сестрой из одного отеля и нас тоже привезли сюда. Если вы увидите судью, то не могли бы спросить, что с нашими детьми. У нас два сына. Мальчики Петя и Паша. Им четырнадцать и десять, и я очень переживаю, потому что вот уже три дня их не видела и не знаю, что с ними.

— А, так это, похоже, вашим мальчишкам мы должны быть благодарны за то, что получили известие, что Натка в тюрьме, — сказала Лена. — Дело в том, что моей дочери-блогеру во время стрима дважды написал какой-то неизвестный подросток по имени Петя.

— Да, это мой сын. Наверное, как-то раздобыл доступ к интернету, — пробормотала Вера и заплакала. — Получается, что он жив и здоров.

— Точно, я рассказала мальчишкам про Саньку и ее блог, и, видимо, они догадались, что так можно позвать на помощь! — воскликнула Натка. — Вера, Гена, у вас потрясающе умные дети. Они догадались через Саньку сообщить именно Лене, потому что она высококлассный юрист и обязательно нам поможет.

— Это она вам поможет, — проворчал Гена. — Она же ваша сестра, а не наша.

— Разумеется, я помогу всем, — сказала судья Кузнецова. — Если бы не ваши мальчики, то меня бы тут не было, да и вообще не в моих правилах бросать людей в беде, особенно, когда они мои соотечественники.

— Имейте в виду, что денег на адвоката у нас нет, — пробурчал Гена, а Натка подумала, что в их семье умными являются далеко не все.

— Ничего, как-нибудь переживу, — усмехнулась Лена.

Появившаяся Сильвия отвела их к судье. Это оказалась огромная женщина лет пятидесяти с заплетенными к тугие косички кудряшками. Весила она килограммов сто пятьдесят. Огромные ляжки, большой живот и выдающуюся грудь не скрывала даже свободная судейская мантия. Лена и Натка рядом с ней выглядели как два воробья рядом с грачом. И чувствовали себя примерно так же.

— Наталья Кузнецова? — грозно вопросила судья на чистом русском языке, отчего Натка и Лена чуть не сели мимо кресел, на которые им указала Сильвия.

— Д-да, — чуть дрожащим голосом согласилась Натка. — Это я.

— А я — адвокат подзащитной, вот мои документы, оформленные в соответствии с законодательством вашей страны, — спокойно сказала Лена и протянула свою свеженькую лицензию. — Мы запросили предварительное слушание, чтобы узнать, в чем именно обвиняют мою клиентку. Так же хочу уведомить, что являюсь адвокатом и остальных русских туристов, которые сейчас ожидают суда в камере предварительного заключения.

Судья, являющаяся Елене Кузнецовой в какой-то степени коллегой, недовольно зыркнула на нее, но бумаги взяла.

— Простите, вопрос не по теме, ваша честь. Вы так хорошо владеете русским языком. Учились в России?

— Я училась в Саратовской юридической академии, — сообщила судья недовольно, но с некоторой примесью гордости.

— Да-а-а? И в каком году закончили? — машинально поинтересовалась Лена.

— Ни в каком. Меня отчислили с третьего курса. Но язык я знаю.

— А где вы заканчивали образование? — Сэм пинал Лену ногой, явно намекая на то, что нужно замолчать, но судье Кузнецовой, похоже, и правда, было интересно.

Натка знала за сестрой такую особенность: когда дело касалось юридических аспектов, ту было не остановить в получении информации.

— Нигде. Для Республики Манзания полученного мной образования достаточно. Дело ведь не в бумажных знаниях, покрытых пылью веков, а в пламенной верности интересам революции. Меня зовут Нандо-Ландо Магути, и я долгие годы была женой и верной соратницей одного из лидеров революционного движения в нашей стране. Моего мужа звали Фидель Магути. Он в молодости поменял имя в честь великого Фиделя Кастро, на которого мечтал быть похожим. Он даже летал к нему на Кубу. — В голосе ее появились хвастливые нотки. — Мой муж погиб десять лет назад во время очередного переворота, когда революционное правительство было свергнуто реакционными силами. Но сейчас мы вернулись и своего уже не отдадим. В память о моем муже меня назначили Главой общего революционного суда. Я рассматриваю исключительно дела о госпреступлениях. И то, что я жила и училась в России, для вас ничего не меняет. Все знают мою неподкупность.

— Незаконченных трех курсов хватает на то, чтобы возглавить суд страны, а для того чтобы стать адвокатом, вообще учиться не надо, — вполголоса сказала судья Кузнецова по-английски. — Сэм, как вы живете в таком дурдоме.

— И какое же госпреступление я, интересно знать, совершила? — подбоченясь, спросила Натка. В присутствии сестры она ничего не боялась.

— Я же велела тебе молчать! — прошипела Лена, но Натка только отмахнулась от нее, войдя в раж.

— Во-первых, незаконное пересечение границы, — начала перечисление Наткиных грехов судья. — За это полагается лишение свободы сроком на три года. Во-вторых, сопротивление органам власти при задержании. Вы толкнули и укусили солдата вооруженных сил Манзании. За это вам грозит семь лет тюрьмы. В-третьих, вы задолжали государству за пользование мобильной связью и мобильным интернетом шестьсот долларов.

— Сколько? — возмущенно спросила Натка. — Да я всего-то один раз по WhatsApp позвонила.

— В нашей молодой республике дорогая связь, — пожала плечами судья. — За это вам полагается компенсация ущерба, штраф в двойном объеме и за просрочку внесения этого штрафа год лишения свободы. Штраф нужно было выплатить в первые же сутки возникновения задолженности. Также вы обвиняетесь в контрабанде валюты. Это карается сроком лишения свободы в пять лет. Кроме того, — судья поджала губы, от чего ее двойные подбородки пришли в движение, — был досмотрен ваш телефон, в котором найдены фотографии неприличного содержания.

— Чего-о-о-о? — вылупила глаза Натка. — Это какие же, позвольте спросить.

У нее действительно при аресте ненадолго изымали телефон, который потом вернули. Но никаких неприличных фотографий в нем, разумеется, не было и быть не могло. Мать двоих детей и верная жена Константина Таганцева никогда не увлекалась порнухой.

— Телефончик ваш позвольте, пожалуйста.

Натка протянула свой бесполезный телефон, судья Магути ловко защелкала кнопками.

— Так вот же.

На экране, который она листала толстым пальцем, мелькали фотографии Натки в купальниках. Собираясь в поездку, она перемерила