Умереть красиво - Питер Джеймс

выпадала ему нечасто – для этого существовали специально обученные сотрудники по взаимодействию с семьями. Однако бывали ситуации, например нынешняя, когда Грейс сам разговаривал с родственниками, чтобы оценить их реакцию, выудить как можно больше информации в первые, ключевые, минуты потрясения. Да и Брэнсону не помешает практика в таких делах.

Убитые горем родные вели себя практически одинаково – трагедия делала их уязвимыми и весьма разговорчивыми, но лишь на пару часов. Потом они впадали в истерику, и члены семьи смыкались вокруг них плотным кольцом. Если хочешь получить ценную информацию, нужно успеть уложиться в этот короткий двухчасовой отрезок. Да, жестоко, зато эффективно, в противном случае придется ждать недели, а то и месяцы. Для газетчиков это тоже не было тайной.

* * *

Грейс сразу узнал офицеров из отдела по взаимодействию с семьями – Мэгги Кэмпбелл и Ванесса Ритчи сидели в сером неприметном «вольво», припаркованном у газона перед входом в дом, и неодобрительно косились на него сквозь ветровое стекло.

– Блин, чувак! Откуда у людей такие деньги? – Вытаращив глаза, Гленн разглядывал металлические ворота между двух колонн, увенчанных каменными шарами.

– Просто они не работают в полиции, – пошутил Грейс.

Деньги никогда не играли для него особой роли. Разумеется, он любил красивые вещи, но без фанатизма, и всегда старался жить по средствам. А вот Сэнди отлично умела экономить. Его всегда поражала ее привычка покупать рождественские открытки на январских распродажах.

На свои накопления она, по собственному выражению, любила побаловать семью. В первые годы брака, когда Сэнди работала в турагентстве и запросто могла брать туры со скидкой, она дважды умудрилась скопить достаточно, чтобы провести целых две недели за границей.

Однако, сколько ни ужимайся, ни откладывай в чулок с его зарплаты, включая сверхурочные, выплачиваемые ему еще в бытность младшим офицером, на такой роскошный особняк ему не наскрести никогда.

– Помнишь фильм «Великий Гэтсби»? – подал голос Брэнсон. – Ну тот, семьдесят четвертого года, с Робертом Редфордом и Мией Фэрроу в главных ролях?

Грейс кивнул. Сам фильм он помнил смутно, но название слышал.

– Какой у него там был дворец. Совсем как этот.

Да, не поспоришь: безукоризненно прямая, обрамленная деревьями подъездная аллея протяженностью в несколько сотен ярдов упиралась в круглую парковку с декоративным прудом посередине, а за ними высился белый особняк в палладианском стиле.

Кивнув, Грейс краем глаза заметил, как дверцы «вольво» распахнулись.

– Не было напасти, – буркнул он себе под нос.

Из машины выбрались оба офицера – Мэгги Кэмпбелл, жгучая брюнетка чуть за тридцать, и Ванесса Ритчи, высокая худая шатенка двумя годами старше, с более суровым выражением лица и повадками. Обе женщины, одетые в элегантные, но какие-то траурные костюмы, направились к вновь прибывшим.

– Мы не можем нагрянуть туда вчетвером, Рой, – объявила детектив-констебль Ритчи. – Слишком много народу.

– Мы с Гленном зайдем первыми и сообщим печальную новость. А когда потребуется ваша помощь, наберу тебя.

Мэгги Кэмпбелл нахмурилась.

– Это не по инструкции, сам знаешь, – помотала головой Ритчи.

– Знаю, но проверну все по-своему.

– Провернешь? – возмутилась она. – Тоже мне, нашел эксперимент! Это неправильно.

– Знаешь, что неправильно, Ванесса? Сообщать отцу, что посреди поля обнаружено расчлененное тело его дочери, без головы, зато с жуком в заднем проходе. Вот это чертовски неправильно.

– И поэтому мы прошли специальную подготовку и прекрасно разбираемся во всех тонкостях человеческого горя. – Офицер отдела по взаимодействию с семьями ударила себя в грудь.

Грейс поочередно оглядел обеих женщин.

– Мне хорошо известна ваша квалификация, мы неоднократно работали вместе, и я очень уважаю ваш профессионализм. Никто не подвергает сомнению ваши навыки. Вы ориентируетесь на инструкции, но упускаете из виду полицейский аспект. В данном случае мне необходимо первым сообщить новость семье, и я, как старший следователь по делу, буду устанавливать правила. Мне нужны не ваши кислые физиономии, а сотрудничество. Понятно?

Женщины кивнули, впрочем без особого энтузиазма.

– Уже решил, что именно рассказать отцу? – язвительно спросила Ритчи.

– Нет, по факту определюсь, а вас предупрежу заранее.

Мэгги Кэмпбелл примирительно хмыкнула. Ритчи нехотя пожала плечами: мол, дело ваше.

По кивку начальника Брэнсон нажал кнопку звонка, и ворота распахнулись. Они подъехали к особняку. Грейс припарковался между старым, довольно грязным «БМВ» седьмой серии и древним «субару-эстейт».

Входная дверь открылась, и на пороге возник импозантный мужчина лет пятидесяти пяти с темными волосами, тронутыми на висках сединой. На нем была белая рубашка с широким воротом и с золотыми запонками, брюки и начищенные до блеска черные мокасины. В руке он сжимал мобильный телефон.

– Суперинтендант Грейс? – Аристократический голос звучал глуховато, словно мужчина говорил сквозь зубы.

У него была приятная улыбка, однако в грустных голубовато-серых глазах сквозила потерянность.

– Мистер Дерек Стреттон? – уточнил Грейс.

Оба детектива из вежливости продемонстрировали удостоверения.

– Как доехали? – поинтересовался Стреттон, пропуская гостей внутрь.

– Отлично, – ответил Грейс. – Мы выбрали удачное время.

– Дорога просто кошмарная, не понимаю, почему ее до сих пор не перестроили в шоссе. Джейни добирается сюда часами из-за пробок.

Еще с порога в глаза Грейсу бросилась скудная обстановка дома. Великолепная мебель: длинный инкрустированный стол, высокий комод и антикварные стулья, контрастировали с полным отсутствием ковров или другого покрытия, на стенах выделялись светлые прямоугольники от снятых картин.

Проводив гостей в столь же невзрачную гостиную с двумя большими диванами, голым полом и пластиковым раскладным столом, служившим кофейным столиком, Дерек Стреттон кивнул на стены со следами от картинных рам (кое-где еще торчали крюки, висели крохотные лампочки) и поспешил объяснить:

– К сожалению, мне пришлось срочно кое с чем расстаться… Сделал пару неудачных вложений…

Так вот куда подевались картины. Ушли с аукциона. Стреттон выглядел таким подавленным, и Грейс искренне сочувствовал мужчине, еще не подозревавшему, какой удар его ждет.

– Моя домработница не… – Стреттон беспомощно развел руками. – Мм… может, чаю? Кофе?

У Грейса пересохло в горле.

– Чаю, пожалуйста. С молоком, без сахара.

– Мне то же самое, – кивнул Брэнсон.

Едва Стреттон вышел из комнаты, Грейс шагнул к одному из немногих уцелевших предметов мебели – изящному столику, заставленному фотографиями в рамках.

На одном из снимков была пожилая пара – очевидно, родители хозяина. На другом – сам Стреттон, чуть помоложе, в компании симпатичной женщины примерно его возраста. Рядом стояла фотография юной девушки – по всей видимости, Джейни: очаровательной особы лет семнадцати-восемнадцати, в вечернем платье из черного бархата. Длинные светлые волосы забраны вверх и заколоты двумя бриллиантовыми заколками, на шее – чеканное серебряное ожерелье. Джейни безумно напоминала молодую Гвинет Пэлтроу. Она улыбалась в камеру, однако без тени самодовольства, а словно говорила: «Да, я прекрасна