Тайна старого морга - Найо Марш

– начальница и подчиненная и все такое, но за пределами больницы она совсем другая. Совсем.

– Она оказала вам честь, выбрав вас в подруги, – пробормотал мистер Глоссоп и закашлялся.

– Что ж, думаю, так и есть, – согласилась сестра Камфот, сменив тон на более любезный.

Возвратившись, главная медсестра коротко кивнула мистеру Глоссопу, приглашая следовать за ней в кабинет. Оставшись в одиночестве, сестра Камфот некоторое время стояла посреди двора неподвижно, опустив голову, будто прислушиваясь к какому-то отдаленному, на грани восприятия звуку. Вскоре, однако, она вернулась к первой военной палате, но дальше крыльца не пошла; просто остановилась там в темном уголке и смотрела наискосок через двор на регистратуру.

Несколько секунд спустя из палаты выбежала сиделка. Впоследствии она рассказывала, что испытала «адский шок», когда увидела вытянутое лицо сестры Камфот с тяжелой челюстью, смотрящее на нее из темноты.

«Она что-то вынюхивала, вот зачем она торчала там, старая вонючка, – говорила санитарка. – Нашла, откуда следить. Хотя у нее голова как пустое ведро. Ну и наплевать, – добавляла она самодовольно. – Мой-то ухажер служит в ВВС!»

Глава 2

Вытащив из кармана ключ, главная медсестра открыла сейф. Мистер Глоссоп продолжал нерешительно переминаться рядом, и она взглянула на него.

– В чем дело?

– Вы абсолютно уверены, что у вас здесь не найдется для меня никакой запаски?

– Вы уже дважды спрашивали, мистер Глоссоп, и оба раза я вам сказала, что нет. Есть пара запасных камер для нашего автобуса, вот и все. Вы не хуже меня знаете, что автобус намного больше вашего фургона – они просто не подойдут. Нам всем пришлось пойти на жертвы во время войны – это все, что осталось на складе.

– Ну ладно, – пробормотал мистер Глоссоп.

Главная медсестра оценивающим взглядом окинула его чемодан.

– Боюсь, он может сюда не поместиться, – сказала она. – Попробуйте.

Мистер Глоссоп поднес лакированный кейс к дверце. Он оказался по меньшей мере на три дюйма длиннее, чем нужно.

– О боже! – выдохнул кассир. – Весь день везет как утопленнику.

– Нам нужно куда-нибудь переложить деньги, вот и все.

– Ладно, все нормально. Я глаз с него не спущу, мэм, можете не сомневаться.

– Вы не сможете следить за ним, когда уснете, мистер Глоссоп.

– Я не буду спать!

Главная сестра покачала головой.

– Нет, мистер Глоссоп, это не дело. Мы вас устроим в приемной, перед хирургией. Не думаю, что вас побеспокоят, но запереть дверь мы не можем: там хранятся наши лекарства, и я не могу гарантировать, что ночью что-нибудь не понадобится. Деньги у вас уже разложены в определенном порядке, верно?

– Да, это так. У меня есть своя система. Стандартные ставки оплаты, понимаете ли. Я могу с закрытыми глазами вытащить жалованье любого сотрудника. Каждая стопка купюр в отдельном конверте. Моя система.

– В таком случае, – бодро сказала главная медсестра, – большая холщовая сумка прекрасно подойдет! – Она достала аккуратно сложенную сумку из глубины сейфа. – Вот, пожалуйста! Кладите сюда, и вам лучше посмотреть, как я их запру.

Мистер Глоссоп с видом угрюмой покорности принялся опустошать одно за другим отделения своего лакированного чемодана, обматывая каждую стопку конвертов резинкой, прежде чем положить в сумку. Главная сестра наблюдала за ним, сдерживая нетерпение – очевидно, вызванное медленными неуклюжими движениями его рук. В последнем и самом большом отделении лежала пачка фунтовых купюр, скрепленная металлическим зажимом.

– Эти я еще не разложил, – пояснил мистер Глоссоп. – Конверты закончились.

– Вам лучше их пересчитать, верно?

– Здесь сотня, мэм, и еще пять фунтов монетами. – Лизнув большой палец, он быстро пролистал купюры.

– Фу, они же грязные! – неожиданно сказала главная сестра.

– А по мне, и такие хороши! – возразил мистер Глоссоп, издав неловкий смешок. Он вновь скрепил банкноты, бросил их в сумку и следом высыпал монеты.

Главная медсестра завязала горловину сумки куском бечевки, нашедшимся у нее на столе.

– Теперь еще кое-что, – сказала она. – Там в верхнем правом ящике лежит кусочек сургуча. Можете мне подать?

– Вы весьма щепетильны, – вздохнул мистер Глоссоп.

– Я предпочитаю все делать как положено. У вас есть спички?

Передав ей коробок, мистер Глоссоп насвистывал сквозь зубы, пока она растапливала сургуч и опечатывала узел.

– Ну вот! – сказала главная медсестра. – А теперь можете убрать это в сейф.

Мистер Глоссоп неловко присел на корточки перед сейфом. Свет офисной лампы отражался от его набриолиненных волос, подчеркивая жировые складки на затылке и мощные очертания плеч и рук. Запихивая сумку на нижнюю полку, он выглядел как служитель какого-то денежного божества. С тихим кряхтением он захлопнул дверцу. Главная медсестра резкими птичьими движениями заперла сейф и убрала ключ в карман. Мистер Глоссоп с трудом поднялся на ноги.

– Теперь нам можно не волноваться! – сказала главная сестра. Она уже повернулась, чтобы выйти, и тут в дверях кабинета показалась та маленькая медсестра из регистратуры. – Да? Вы ко мне?

– Приехал отец О’Салливан, мэм.

За спиной маленькой сестры стоял викарий с гладко выбритым розовым лицом и зачесанными назад седыми волосами. В руках он держал небольшой чемоданчик и, похоже, хотел поскорее поговорить с главной медсестрой.

– Прошу прощения, мистер Глоссоп. Дело весьма срочное, как вы знаете. Вас проводят, – сказала главная сестра и вышла во двор, оставив мистера Глоссопа утирать пот со лба после перенесенного физического напряжения.

Он слышал голоса, удаляющиеся в направлении личной палаты мистера Брауна:

– …осталось недолго…

– …ах… такое время… как он?..

– …очень. Быстро теряет сознание, но затем приходит в себя. Конечно, вечно так продолжаться не может. Я не из тех, кто верит в чудеса, хотя с этой бурей…

В регистратуре зазвонил телефон, и маленькая медсестра поспешила туда, чтобы ответить. Мистер Глоссоп услышал ее приглушенный голос:

– Состояние мистера Брауна очень тяжелое. Да, боюсь, что так… Стремительно ухудшается.

Мистер Глоссоп кинул через двор рассеянный взгляд на первую военную палату. Его внимание привлекло что-то белое на крыльце. Оно шевелилось. Мистер Глоссоп подошел ближе, а затем – поскольку был любопытен и чрезвычайно близорук – еще на несколько шагов. И с глубоким смущением обнаружил, что смотрит прямо в круглые очки сестры Камфот.

– Прошу прощения! – забормотал он. – Я не понял, что это вы… Уже довольно темно, верно?

– Вовсе нет, – сказала сестра Камфот. – Я видела вас совершенно отчетливо. Спокойной ночи!

Спустившись с крыльца, она зашагала по двору – несомненно, чтобы отчитать очередного припозднившегося солдата, а мистер Глоссоп со слоновьим изяществом развернулся в обратную сторону. «И что же, черт возьми, – думал он, – делала тут эта старая корова?»

* * *

Пока главная медсестра провожала отца О’Салливана к умирающему, мистер Глоссоп битых двадцать