Справедливости ради - Kelly Newborn

в ответ, подозреваемый лишь кивнул. — Вы — муж убитой?

— Марины. Да, — он ответил с некоторой хрипотцой в голосе.

— Расскажите, что случилось? — задержанный перевёл взгляд на защитника, тот ему одобрительно кивнул.

— Я пришёл домой после ночной смены, — начал он, глядя на свои руки, сложенные одна на другую на столе. — Дверь оказалась открытой. В коридоре было разбито зеркало. А потом я увидел Марину всю в крови… — его голос стал срываться, и он замолчал. Я выждала паузу.

— Дальше?

— Я подошёл к ней… Пытался остановить кровь, пытался ей помочь. Позвонил в скорую…

— Она была ещё жива?

— Да. Когда я подошёл к ней, она лежала с закрытыми глазами. Я позвал её и… Когда я дотронулся до её плеча, она открыла глаза и посмотрела на меня… — он замолчал, так и не договорив, словно, слова застряли у него в горле. И он всё смотрел на свои руки. По нему было видно, что эти воспоминания причиняют ему боль. Но мне нужно было знать все детали.

— Она посмотрела на вас, и? — он посмотрел на меня. В его глазах была мольба — не заставлять его вспоминать и произносить это вслух. Я терпеливо ждала.

— Её взгляд… Мгновение, её глаза были полны ужаса. Мне, наверное, никогда этого не забыть… А потом… Потом её взгляд стал отрешённым… — он замолчал, опустив взгляд снова на свои руки, и совсем сник, даже плечи опустились.

— Она успела что-то сказать? — он посмотрел на меня таким усталым взглядом.

— Пыталась. Она показала на дверь. И пыталась что-то сказать, но вместо слов хрипела. А потом… Просто затихла, — он снова замолчал и склонил голову. Потом я поняла, что он плачет. Он стал вытирать слёзы, быстрыми, неловкими движениями. Такие движения я видела когда-то у папы. Возникший внезапно образ, отвлёк меня, поэтому у задержанного было время, чтобы успокоиться.

— Почему вы ушли? — хрипло спросила я. Макс перевёл на меня слегка озадаченный взгляд, я проигнорировала это. Ответ задержанного вернул нас в русло допроса:

— Я решил, что она хотела сказать мне, что убийца ещё рядом и ушёл недавно. Я побежал в надежде найти его… И убить, — последнее он произнёс тише. У защитника, от этих слов, на лице отобразилось лёгкое неодобрение, но он ничего не сказал.

— Встретили кого-то, когда шли домой? — это был стандартный вопрос, но он определял дальнейшую линию допроса. Поэтому ответ на него был важен для меня. Подозреваемый задумался. И молчал несколько минут.

— Я не знаю. То есть… О таком никогда не задумываешься, этого не ждёшь. Я просто шёл домой, как обычно… Мне кажется, я никого не видел, — я внимательно посмотрела на него. Он выдержал мой взгляд, выглядел уверенным и, кажется, не пытался что-то скрыть.

— Ваша одежда была вся в крови, — а вот это был не вопрос, потому что ответ меня не интересовал. Мне нужна была его реакция. И в момент, когда он осознал, что это обвинение, он разозлился.

— Как я сказал, — выговорил он чётко, каждое слово, глядя мне в глаза. — Я пытался помочь Марине. А… Когда… Когда она умерла. Я обезумел. Я помню, что тряс её. И… Наверное, я прижимал её к себе… Так её кровь оказалась на моей одежде, — я, тем временем, сопоставляла в уме его рассказ с уликами на месте преступления. Судя по следам крови на лестничной площадке, уходил он дезориентированным. Кровь была на стенах и слева и справа, и на полу.

— Почему не вернулись назад? — не ослабляла я давление.

— Я не нашёл его. И сел. Марине я уже не мог помочь. Да, и соображал я плохо. Так и просидел, пока меня не нашла ваша собака.

— Есть мысли, как злоумышленник мог попасть в квартиру?

— Не знаю.

— У вашей жены были конфликты, недоброжелатели?

— Нет. Она была очень доброй… — он снова поник, склонив голову.

— Как вы добирались с работы домой? На машине, общественным транспортом?

— На метро. Можете проверить, — теперь он уже не злился. Просто посмотрел на меня равнодушно.

Я попросила его написать всё, что он мне рассказал. Пока он это делал, я заполнила протокол допроса.

Вышли с допроса мы с Максом уже ближе к вечеру.

— Тебя до отделения подбросить? — обратилась я к нему.

— Расскажи мне в чём твой секрет? — ошарашил он меня встречным вопросом.

— Какой секрет? — не поняла я.

— Ну, ещё до того, как ты перешла к нам в отдел, я слышал, что ты добиваешься отличных результатов и у тебя высокая раскрываемость.

— Так ты со мной на допрос поехал, чтобы посмотреть как я работаю?

— Что-то вроде того… — уклончиво…

— И посмотрев, решил, что слухи преувеличены?

— Я учился с тобой. И не только… Я знаю какая ты. Просто хотел увидеть тебя в деле.

— Я просто стараюсь делать свою работу хорошо, — серьёзно сказала я. Он посмотрел на меня внимательно, кажется, решая получил он ответ на свой вопрос или нет.

— Ты в тренажёрку? — в итоге спросил он.

— Да.

— Тогда меня до отдела подбрось. Тебе же по пути? Ты в нашу?

— Да.

Я высадила его у отдела и поехала на тренировку.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Я — Ангелина Миронова. Мне 26 лет. Я следователь по уголовным делам. Три года назад я закончила Университет МВД, и стала ещё на ступень ближе к осуществлению своей цели.

Ангелина Миронова

Да, следователем я решила стать не просто так. За этим решением стоит событие, о котором я не люблю вспоминать. Но именно оно определило мою жизнь.

Воспоминания стали всплывать в памяти. Я увеличила темп и нагрузку. Спорт всегда помогал мне с этим справляться. Прибавила звук в наушниках на полную. И песня, как нельзя кстати — Metallica — Until lt Sleeps.

Музыка — это вторая моя отдушина. И друг и психиатр в одном. Сложно сосчитать сколько раз она вытаскивала меня и придавала сил бороться дальше. Жаль только, что я не обнаружила эту удивительную силу раньше. С другой стороны, возможно, тогда я не обрела бы свою цель… Перед глазами встал Олег. Призраки прошлого… Нельзя позволить воспоминаниям захватить себя. Это приводит к печальным последствиям. Я перешла на силовые упражнения. И сосредоточилась на тренировке. Помогло.

Верный призрак, что тренировка была тяжёлой, и речь не о физнагрузке, когда мышцы говорят: «Ангелина, перебор!».

Я вышла из зала, и пошла к машине, когда услышала голос за спиной:

— Эй, красавица! Познакомимся? — он догнал меня на парковке. В этот момент я