Андрей Константинов - Агентство «Золотая пуля-3». Дело о вдове нефтяного магната

Я изучал листы сводок, и передо мной разворачивалась картинка Большого Насилия.

В конечном итоге из семидесяти двух уличных разбоев и грабежей я вычленил шестнадцать. Все проходили по одной схеме: к жертве преступник (преступники?) подходил сзади. В подъезде или около подъезда. Вечером… Следовал один сильный удар по голове, затем у бесчувственной жертвы отбирали то, что можно отобрать: деньги, часы, телефон, иногда — носильные вещи… Вот, собственно, и все. Только в двух случаях потерпевшие видели «героев». Первый раз — на «Пионерской», там нападавший был один. Второй раз — на проспекте Большевиков, там орудовали двое молодых ребят. Но вот с описанием внешности было совсем худо: молодые, среднего роста, в джинсах и футболках… С такими приметами можно половину всех питерских молодых ребят подозревать.

Из шестнадцати эпизодов я вычленил четыре. Те, что имели место на Васильевском. Эти, скорее всего, «мои». Что, впрочем, тоже не факт.

Я разложил на столе схему Васильевскогс и поставил на ней четыре точки:

09.08 — Наличная, 41.

13.08 — проспект Кима, 7.

23.08 — Беринга, 16.

28.08 — Кораблестроителей, 23.

Ежели соединить все точки прямыми, то получается неправильный четырехугольник с центром приблизительно в районе метро «Приморская»… В принципе, это может означать все что угодно. Например, что разбойник живет неподалеку от «Приморской»… Или живет где-то в Купчине, на Гражданке, в Веселом Поселке… А на «Приморскую» ездит на дело. Возможно? Все возможно, все. Но интуиция подсказывает, что сучонок этот живет рядом с «Приморской». А я к своей интуиции прислушиваюсь… иногда. Кстати, наркоман, которого поджимает страх ломки, далеко не поедет. Потому что наркотик ему необходим сейчас, немедля, сию секунду. И этот страх подгоняет его так, что танком не остановишь. Не поедет он из Купчина на Васильевский…

Я попробовал проанализировать даты нападений, но ничего они мне не дали… А вот интервалы между разбоями кое о чем говорили: 9 августа преступник взял всего около тысячи рублей наличкой. Негусто, особенно если предположить, что их двое. Тем более что я понятия не имею об их потребностях. Рассказывали мне про одного цыгана, который в день потреблял до грамма (!!!) героина… Итак, денег девятого числа он взял мало. Телефон вообще толкнул за бесценок. Краденые телефоны стоят дешево… В результате, уже через четыре дня, тринадцатого, он вновь пошел на дело. И вот тут-то, невзирая на нехорошее число, ему подфартило — на проспекте Кима он взял у рекламного менеджера Тропининой почти пять тысяч рублей, навороченный телефон «Сименс» и ноутбук… Пожалуй, сходится — в следующий раз на дело он идет через десять дней! Похоже, это мой «герой».

Ну-ка, поглядим дальше… Так, двадцать третьего числа на улице Беринга он напал на гражданина Эстонии Тармо Пялли. Но у независимого прибалта взять оказалось особо нечего: кредитная карта, несколько крон, меньше тысячи рублей и дешевая «Нокиа»… Соответственно, всего через пять дней подонок напал на Яна Худокормова.

Точно! Все сходится. Неудачный разбой на Наличной — короткий интервал. Удачный на проспекте Кима — интервал десять дней. Потом снова неудача на улице Беринга и, соответственно, через пять суток нападение на Худокормова. Мой «герой», мой. И живет он где-то рядом с «Приморской». Там и надо его искать.

С утра в Агентство заскочил Саня Зверев. Я Сашке обрадовался — нас с ним многое связывает. Познакомились мы на зоне… Но об этом долго рассказывать…

Я Сашке обрадовался. Он ведь одно время в Агентстве у нас работал, но потом ушел на «вольные хлеба». Мы посидели, попили кофею, потолковали о том о сем. Я, между делом, рассказал Сане о ситуации с Худокормовым. И о своих выкладках по сводке.

— Толково, — одобрил Зверев. — Нарки — они, как правило, ребята без затей. И к делу ты подошел совершенно здраво. Теперь остался совсем пустяк: вычислить их.

— И как будем вычислять, Саша? Сашка закурил, закинул ногу на ногу и сказал:

— Тут, собственно, один путь — через барыг. Нарк, в силу своей зависимости, где живет, там и грабит. Там и награбленное сдает. Там же и наркоту берет. А барыги, торгующие кайфом, заодно и скупкой краденого занимаются… Надо идти к барыгам. Других вариантов, Андрюха, нет.

— Поможешь мне, Саша? — спросил я. Сашка покачал ногой, хмыкнул и сказал:

— Я ведь, Андрюха, в отпуск собрался… Но из уважения к Худокормову… А капитана Петренко я знаю — тот еще гусь. Ладно, мы из него хоть адреса барыг местных вытянем. Поехали.

Ничего мы из капитана не вытянули. Был капитан злой, как собака, и нас даже слушать не захотел.

— Опять вы? — сказал он мне. — Что вы ходите? Из-за вас работать, блин, невозможно…

На столе у оперуполномоченного лежала газетенка «желтой масти». На первой полосе чернел заголовок: «Снова нападение на режиссера. Милиция снова бессильна»… Ага, понятно. Журналисты во всем виноваты. Да и работать из-за нас невозможно.

Мы с Сашкой попробовали Петренко уговорить, но он и слушать нас не захотел… Ладно, зайдем с другого конца.

Мы полчаса поболтались у «Приморской», и Зверев сказал:

— О, наш клиент.

«Клиенту» было лет девятнадцать — худой, длинноволосый, в черной рубашке и черных же джинсах. Волосы свисали длинными сальными языками. Он колбасился около ларьков, пытался стрельнуть у прохожих рублишко. Некоторые давали… Мы с Сашкой переместились поближе к волосатому, закурили. Спустя минуту он подошел к нам:

— Извините великодушно. Не выручите финансово — рубль-другой? На хлеб не хватает.

— Прижала жизнь, брат? — поинтересовался Сашка доброжелательно и протянул десять рублей.

Нарк такой щедрости несказанно обрадовался, схватил купюру пальцами с обгрызенными ногтями.

— А заработать хочешь? — спросил я.

Он покосился опасливо. Потом подумал и сказал:

— Ежели по-голубому, то я в эти игры не играю. Вон у павильона Коля-Девочка пасется — могу познакомить.

Мы с Сашкой рассмеялись.

— Вообще-то, — сказал Зверев, — за такие пакостные мысли и намеки уважающие себя люди сразу бьют в фейс… — Нарк отшатнулся. — Но мы тебя бить не собираемся. Тебя как зовут?

— Костыль, — неуверенно сказал нарк.

— В святцах такого имени, конечно, нет, — произнес я. — Но если тебя так больше устраивает… пусть будет Костыль. Заработать двести рублей хочешь, Костыль?

— Ну… втыкает.

— А раз втыкает, то пойдем поговорим, господин Костыль.

Господин Костыль потребовал сто рублей аванса.

— Кумарит? — спросил Сашка.

— А вы не менты? — в ответ спросил Костыль.

— Друг мой, проснись… Будут менты с тобой ТАК разговаривать?

Этот аргумент на Костыля произвел впечатление. Все нарки со стажем имеют опыт общения с ментами. И пылают взаимной «любовью»… Костыль понял, что мы не менты. И сразу попросил стоху аванса: кумарит его и вмазать надо.

— Поехали, — сказал я. — Вмажешься.

Мы сели в «хонду» и поехали. Ехать пришлось недалеко, всего-то метров пятьсот… Так у нас появился первый адрес.

Костыль взял стоху и нырнул в подъезд дома-«корабля». Вышел спустя пять минут другим человеком. Сказать по правде, противно мне было — край. Невероятно противно. Хотелось взять этого совсем еще, по сути, мальчишку за шиворот, тряхнуть как следует и сказать: «Что ты делаешь? Что ты делаешь с собой, Костыль?»

…Но пять минут назад я сам дал ему денег на героин. И от этого мне было тошно… Сашка мое состояние понял. Он усмехнулся и сказал:

— Не бери в голову, Андрей. Он — по-любому — конченый.

— Да пошел ты, — огрызнулся я.

А «конченый» вышел из подъезда, прищурился на солнце и не спеша побрел к моей машине… Навстречу ему уже спешил другой искатель «счастья». Дверная пружина мерзко хрюкнула, впустила очередную жертву. А через пять минут она тоже станет «другим человеком».

Костыль сел на переднее сиденье, довольно посмотрел на меня сузившимися зрачками и сказал:

— Запоминай, папа: квартира семнадцать, зовут Рашид, а телку его — Вера. Но жадная, тварь, — беда!

— Не любишь ты их, Костыль.

— А за что их, барыг-то, любить? Суки все до одного. Кровососы. Ментам жопу лижут.

— Стучат ментам?

— Еще как. Ежели барыга не будет время от времени сдавать ментам кого-нибудь из нарков — ему жить спокойно не дадут. А ежели он раз в месяц сдал ментам наркомана — все в ажуре, торгуй дальше. Ментам хорошо, барыге хорошо… одним наркам беспонтово… Не забыл, что еще стоха с тебя?

— Не забыл, — процедил я. — Поехали дальше.

Всего за час Костыль показал нам шесть «точек», где торговали героином. Шесть «точек» на крошечной территории вокруг одной-единственной станции метро!.. А отраву продают не только с квартир. Ею торгуют на рынках, в подземных переходах, в общежитиях, в школах и институтах. Торгуют в «Крестах». А на дискотеках — обязательно.